Вот, у нее все прекрасно и замечательно.
Любимый муж сейчас вернется домой, они будут ужинать, обмениваться новостями. А потом лягут на диван, обнимутся, посмотрят глупый, но красиво снятый американский фильм с обязательным хеппи-эндом. И больше не случится ничего плохого, а случится только счастье. И все мысли будут лишь о муже, а не о парне, который по возрасту годится в сыновья, и…
Ее отвлек звонок сотового телефона.
Увидев на дисплее незнакомый номер, Наталия вдруг почувствовала волнение, переходящее в панику.
Сердце застучало как сумасшедшее, дышать стало тяжело.
«Плохие новости», – подумала она, отвечая на звонок.
И не ошиблась.
– Наталия Александровна Писаренко? С вами просил связаться ваш муж, Леонид Сергеевич. Полчаса назад он был доставлен в третью городскую больницу, в реанимацию.
– Что с ним? – охрипшим голосом поинтересовалась Наталия.
И перед ее глазами сразу же замелькали кадры кино: залитый кровью затылок мужа, обломки доски в ране.
Вслед за картинкой возникли ощущения: тошнит, мутит, кружится голова, тепло и мокро в области затылка.
– Закрытая черепно-мозговая травма. Большая кровопотеря. Ему оказана необходимая помощь, но состояние тяжелое. Томография пока нарушений в работе мозга не выявила.
– Я могу его видеть? Что произошло?
– В реанимацию посетителей не пускают. Но вы можете приехать и передать для него минеральную воду, – равнодушно пробормотала медсестра и, не прощаясь, повесила трубку.
Отложив телефон, Наталия заметалась по кухне.
Так, сестра сказала – можно передать воду. Хорошо, в холодильнике как раз есть пара бутылок, не придется тратить время на поход в магазин.
Непонятно, что мужу можно есть и можно ли пока вообще. Но, в любом случае, кусок рыбы, запеченной в фольге, пару яблок и помидоров хорошо бы захватить с собой. Все-таки черепно-мозговая травма – не полостная операция. И даже если ужинать врачи Лене запретят, то он съест диетическую рыбу на завтрак; все лучше, чем больничная еда.
Ехать в больницу придется на такси, «тушкана» брать опасно. Станет посреди перекрестка с поломанным двигателем – появятся новые проблемы, а их и так выше крыши.
Медсестра сказала: посещения запрещены. Но это ничего – белый медицинский халат и служебное удостоверение легко открывают больничные двери. Увидев «корочку», никто уже особо не вникает, почему у судебного медика возникла потребность пройти в палату…
В такси Наталия лихорадочно соображала, что за беда могла случиться с мужем.
Авария – маловероятно, Леня добирался до приюта на общественном транспорте. И если бы что-то случилось в метро или с автобусом, то звонившая медсестра, скорее всего, обязательно бы отметила, что такими, как Леня, вся реанимация забита. Если происходит авария или теракт – об этом, наверное, все-таки родственникам обязательно сообщают.
«Скорее всего, в приюте обрушился вольер, – думала Наталия, с трудом сдерживаясь, чтобы не выхватить руль у таксиста. Мужчина, казалось, твердо решил выиграть состязания на самую медленную езду в мире. – Вольеры для собак старые, и мы с девчонками по мере финансовых возможностей их ремонтируем или меняем. Но собак слишком много. И привести в порядок все объекты приюта мы пока не можем. Наверное, где-то обвалился забор или крыша навеса. И бедный мой Ленька получил по затылку…»
Операция с проходом в реанимацию прошла успешно, даже не понадобилось махать служебным удостоверением. Надев белый халат, Наталия посмотрела на информационном стенде, где находится реанимационный блок, и отправилась прямиком туда. В том же направлении двигалась медсестра с кипой бумаг, и Наталия, проходя через пост дежурной, высокохудожественно сделала вид, что они спешат по какому-то срочному делу вместе.
Спрашивать номер палаты Лени не пришлось – стеклянные стены быстро сняли этот вопрос, Наталия сразу же увидела лежащего на кровати мужа. Глаза Лени были закрыты, но цвет лица внушал оптимизм, в нем не было восковой безжизненности, сковывающей черты при очень большой кровопотере.
Наталия вошла в палату и прошептала:
– Ленечка, я люблю тебя. Милый, что случилось?
Муж вздрогнул, открыл глаза, на его губах появилась улыбка.
– А если я стану совсем безмозглым, ты меня будешь любить? По башке меня шандарахнули конкретно, чуть череп не проломили.
Выставляя на прикроватную тумбочку воду и яблоки, Наталия кивнула:
– Конечно, буду тебя любить всегда. Как ты себя чувствуешь? Что случилось?
– Чувствую я себя лучше, чем когда меня какой-то мужик по башке ударил и слинял. Сотрясение мозга я нехилое заработал. Врач сказал, придется мне тут поваляться.
– Подожди, я не поняла. Какой-то мужик? Ударил тебя по голове?! Но зачем?! Я была уверена, что на тебя навес рухнул, несчастный случай…
– Вот зачем врезал – об этом он как-то не сказал. Я нагнулся за миской, зачерпнул корма из пакета и собирался его высыпать в миску. И вдруг услышал, как хрустит мой череп.
– Ничего не понимаю. У нас в приюте никого нет из посторонних! Сторожа девчонки неделю назад выгнали. Он мало того что бухал – он еще и собачий корм на водку повадился менять. Но вообще место отдаленное… Сколько раз я там была – никого из посторонних не видела. А вольеры и сарай с кормом мы закрываем. Сторож, в принципе, и не нужен там, только зарплату ему плати.
– Сторожа вашего я помню, такой кирпичный румянец не забудешь. Не он это был. Перед тем как отрубиться, я оглянулся. И лицо этого урода запомнил. Кстати, он вовсе даже не урод. Я бы сказал, у него интеллигентные черты лица. Такой может запросто врачом или учителем оказаться.
– Интеллигентное лицо… А что если?.. – Наталия достала из сумки мобильный телефон, вошла в Интернет, загрузила сайт социальной сети. – Смотри, это случаем не этот мужик тебя ударил? Ты его рассмотрел хорошо?
Муж скрипнул зубами:
– Ну надо же, у этого гада даже аккаунт в социальной сети есть! Как у нормального человека, а не твари! Слушай, ты позвони девчонкам, пусть там все позакрывают. Мешки корма без присмотра остались – для бомжей добыча… Нет, бомжи – это, конечно, не всегда плохо. Я думаю, что в отключке совсем недолго провалялся. Там какой-то бомжара подтянулся, наверное, прикидывал, что бы ему потырить. А может, собутыльник этого вашего сторожа? Да, помнится мне, он даже звал его… Сначала решил, что я помер, по карманам пытался пошарить. Я застонал, он перепугался. Но «Скорую» вызвал, молодец. Теперь я спасен, а приют без присмотра. И, кстати, собак надо докормить. Я не всех успел осчастливить едой.
– Я обязательно позвоню девочкам, – пообещала Наталия. – И они попросят кого-нибудь приехать и покормить собак.
Слова мужа до нее доходили как через вату. Она все еще была под впечатлением новости. Оказывается, на Леню напал Власюк! Но зачем?.. Хотел дать понять, что они лезут не в свое дело? Хотел напугать, убить? Господи, но как он вообще там мог оказаться?!