Сага смерти. Сеть антимира - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Левицкий cтр.№ 25

А не стене справа, куда уставились наемник с Химиком, был изображен Красный Ворон. Пригоршня аж присвистнул, когда увидел. Тот стоял на фоне клубов дыма, в которых алел знак радиации, с оружием, смахивающим на «Галац», в руках. Стоял и смотрел прямо на людей: разноцветные глаза, плащ, скрюченная левая рука… Все, как в реальности.

Пригоршня покосился на наемника. У того дернулся левый глаз.

– Что это значит? – спросил Химик.

Ворон сделал шаг вперед, наступив на куст, повернулся к своему изображению. Снова почудилось, что перед ними не человек, а кто-то чужой, хищный, темный и опасный.

Плечи Ворона ссутулились, он дернул головой и пробормотал:

– Я не понимаю.

– Нет, погодите, парни, – заговорил Пригоршня. – Это ведь Полуночник рисовал? Мужик, которого мы ищем?

– Наверняка, – ответил Химик.

– Ворон, так ты с Полуночником был знаком?

– Нет, – сказал тот, еще раз поглядел на картину на стене, отвернулся и пошел назад к двери. Пригоршня отступил, давая ему пройти. Оказалось, что за ним в проеме стоит Василий Пророк.

– Пропусти, – сказал Ворон, приближаясь к нему.

– Дивные дела, бродяга, – Пророк не трогался с места. – Откуда картина эта, откуда Полуночник тебя знает?

– Он не знает. Я никогда его не видел. Пропусти.

Ворон шел дальше. Пригоршня уже решил, что странник не отступит, и что тогда наемник будет делать? Заточку ему в бороду воткнет? Василий Пророк габариты имел внушительные, Красный Ворон на его фоне выглядел совсем мелкотравчато. Но странник, подавшись назад, отошел, и Ворон покинул комнату. Пригоршня с Химиком переглянулись, снова поглядели на рисунок и тоже вышли.

Красный Ворон, присев на подоконник, уставился в окно. У Пригоршни возникла мысль, что наемник старается держаться в стороне от других. Вот и во время ночевки на палубе земснаряда лег отдельно, у самого борта. Все-таки, что происходит с коротышкой? Надо за ним приглядывать, а то он все чуднеет и чуднеет.

Тоха шуршал и скрипел шифером на крыше. Химик стал копаться в большом сейфе с распахнутой дверцей, полном каких-то пыльных бумаг, а Пригоршня подступил к Василию Пророку.

– Ну, рассказывай про колесо.

Хмуро поглаживая цевье винчестера и часто поглядывая на Ворона, застывшего в проеме окна, тот ответствовал:

– Неведомо, отчего оно кружится. Всегда так было, с тех пор, как мы в Петлю проникли и впервые увидали колесо за озером.

– Но как же так? Должно же быть объяснение.

– Может там аномалия какая-то силовая, или, не знаю, гравитационная? – предположил Химик.

– Неведомо! – твердо повторил Пророк.

– Да уж, крученье колеса неисповедимей путей господних, – хмыкнул Химик.

Пророк развернулся к нему, скрипнув выгнувшимися от влаги напольными досками.

– Сдается мне, бродяга, мы с тобой сильно по-разному смотрим на мир сей.

– Мне тоже так сдается, – пожал плечами Химик. – И я не бродяга.

– Знаю: ты теперь тварь безбожная, а не сын божий.

Пригоршня вспыхнул бы от таких слов и, вполне вероятно, полез бы на Пророка с кулаками, но Химик только вздохнул, бросив в сейф рваную папку, отошел от него и размеренно заговорил:

– То, что вы религиозный человек, Василий, это еще не повод городить чушь. Я – человеческое сознание, которое из-за аномальных заморочек Зоны угодило в тело человекообразного дикаря неизвестного происхождения. И я не бродяга, и не сын божий, а кандидат наук и ученый.

Пророк подался к нему, пристально заглядывая в глаза. Сощурился, всматриваясь, и сказал:

– Вижу блеск разума в сих звериных очах. Однако тускл он и неверен.

– Это хорошо, что видите, – кивнул Химик. – И, к слову, зарубите себе на носу, Василий: гиперское сознание хотя почти рассосалось, но все еще живо. Как и гиперские инстинкты. Поэтому лучше мне не грозить. Гипер может среагировать, тогда будет плохо.

– Уж не вздумал ли ты мне угрожать? – удивился бородач, покачивая винчестером, лежащим на сгибе локтя.

– Вздумал, – согласился Химик. – Это именно угроза.

Только сейчас Пригоршня осознал, что в правой руке гипер держит костяной серп, который таскал в самодельных ножнах, смастеренных из найденного на земснаряде брезента, ремешков и веревки. А на левую руку натянута ворговская перчатка, правда, непонятно, научился ли Химик управлять «асуром». С чего вдруг эти двое сцепились? Вчера вроде все мирно было, особого внимания они друг на друга не обращали… Может, копилось в обоих что-то? Хотя драться, кажется, не собираются, только говорят на повышенных тонах.

– Полагаю, не стоит тебе угрожать мне, – медленно проговорил Василий Пророк.

Химик ответил, в упор глядя на вожака странников:

– В теле гипера гораздо больше, чем в человеческом, белых мышечных волокон. Белые – это так называемые быстрые волокна. Видел, Василий, как ящерица может долго сидеть на одном месте – и вдруг срывается со скоростью гоночной машины? В этом теле я тоже могу очень быстро двигаться. Уже пробовал, именно так сбежал от Ведьмака возле Завода. И в случае угрозы, если гиперские инстинкты по-настоящему проснутся… Лучше не доводить ситуацию до такого.

– Я – человек веры, ты – человек науки, – отрезал Пророк. – Нам не сойтись никогда.

– Возможно. Но пока у нас общая цель, мы можем действовать заодно, даже внутри совершенно различных матриц.

– Э-э… матриц, брат? – уточнил Пригоршня. – Каких матриц? Мы тут не в фильме, а посреди, как бы тебе объяснить… живой природы.

Химик повернул к нему голову:

– Матрица, Никита, это способ взгляд на окружающее, его восприятия. Для Василия мы сейчас находимся в преддверии адских Врат, населенном бесами и демонами. И преследуем тех, кто собирается открыть Врата, чтоб наводнить землю сатанинскими полчищами. А для меня мы в пограничной области нарушенных причинно-следственных связей, образовавшейся вокруг склейки эвереттовских миров.

– Чего? Какой, мать ее, склейки?

– Это либо случайное, либо спровоцированное кем-то взаимодействие различных ветвей Мультиверсума, и проявление в нашем континууме результатов этого взаимодействия. На квантовом, на микро или на макро-уровне… – он развел руками, звякнув кончиком серпа по сейфу. – Как в данном случае.

– Ну, намудрил, научник, – покачал головой Пригоршня. Он обратил внимание, что и Василий Пророк и Красный Ворон, отвернувшийся от окна, внимательно слушают, будто хоть что-то понимают.

Химик заключил:

– В общем, про все это можно говорить долго. Но на уровне практических действий вывод простой: у нас с Василием разные матрицы восприятия, и поэтому мы с ним действуем внутри совсем разных реальностей, пусть и видим вокруг себя ровно одно и то же.