Саша отрицательно качнул головой. Никита уверенно протянул руку, взял ключи.
– Одевайся быстрее. Мы ждем у подъезда.
Карина подхватила с дивана ворох одежды и скрылась в спальне, отгороженной плоским изогнутым аквариумом. Интересно, какие рыбы плавали в этой водице, отливавшей медным купоросом… И куда они подевались.
– У тебя права есть? – удивился Саша.
– Конечно.
– Нет, серьезно есть? – спросил Спешилов, выходя из квартиры. Он повел рукой, снимая Светлую защиту. – А почему ты без машины?
– Продал только что. Поменять хотел. Что тут необычного?
Никита скривился, переступив через разлагающийся кошачий труп. Не до кремирования сейчас. На дворе глухая ночь, вряд ли кто-то пройдет здесь до утра. Окно на лестничной площадке открыто настежь…
– Ничего, – согласился Саша. – Кажется, я начинаю понимать, почему все так охотно выпивают с Володькой Меркушевым. Где еще пообщаешься? На работе некогда.
Они вышли из подъезда. Никита щелкнул брелком, оглядывая заставленный машинами двор. Стоявший у соседнего подъезда «Пежо-308» беззвучно мигнул фарами. В свете фонарей машина отливала мертвенным перламутром.
– Купе-кабриолет, похоже, – пробормотал Санек, шагая рядом с Никитой, – повезло, что не двухдверка… Где хозяйка? – Он оглянулся.
– Не волнуйся, сейчас придет.
* * *
Карина, сидевшая на переднем сиденье, держала панно на коленях. Она бережно брала в ладони очередную иссушенную красавицу, открывала окно, Никита притормаживал, и птичка взмывала вверх. Сквозь Сумрак можно было различить чернильную бахрому на трепещущих разноцветных крыльях, с неожиданной силой резавших упругие потоки ветра, но Сурнин предпочитал смотреть за дорогой.
– Что теперь? – спросил Саша, когда Карина передала ему опустевший ящик.
– Теперь еще раз объезжаем Садовое кольцо, – сказала Карина, отодвинула сиденье, опустила спинку, устроилась поудобнее и прикрыла глаза. – Не гони, Никита, береги машину, у меня и без вас с похмелья голова кружится.
Карина, ощутив себя хозяйкой положения и халифом на час, беззастенчиво капризничала и вела себя как законченная стерва. Безнаказанная Тьма, которая плескалась рядом, словно дразня и издеваясь, заметно сгустилась, заполнив салон.
Никита сжал руль, стиснул зубы и медленно сбросил газ. Санек заерзал на заднем сиденье, отодвигаясь за водительское кресло. Он тоже заметно нервничал.
– Ботанический сад, – полусонно сказала Карина. – Тело в Ботаничке… – Она открыла глаза. – Он вообще не человек!
– Мы знаем, – сказал Сурнин, резко затормозил, крутанул руль, развернувшись посреди Садового кольца, и чуть не слетел с дороги – Карина вцепилась ему в плечо.
– Выпустите меня, я туда не поеду! Вы обещали! – заголосила она.
– Карина, не дергай водителя, – с тихой угрозой предупредил Спешилов. – Как только мы убедимся, что ты нам не врешь, мы сдадим тебя Темным, как и обещали.
Карина ойкнула, шарахнулась от Никиты, упала на сиденье и жалобно завыла, размазывая слезы по лицу. Сурнин молча вдавил педаль в пол.
– Все решат, что я специально… Мне никто не поверит! Отпустите меня! Вы еще хуже Темных, – запричитала Карина. – Останови машину… А если я все это увижу?! Мне всю память из-за вас вывернут! Пожалуйста, останови машину! – умоляла она Никиту, отчаявшись достучаться до него любым другим способом – Саша был начеку.
Карина, дьявольски талантливая в некромантии, в прямом противостоянии не тянула даже на четвертый уровень Силы.
Никита свернул на Ботаническую улицу, совсем чуть-чуть не доехал до цели и вдруг с визгом затормозил, словно внезапно внял Карининым мольбам.
– Что случилось? – спросил Саша.
Сурнин бросил руль и, не оборачиваясь, посмотрел на напарника в зеркало заднего вида.
– Есть сумеречный канал, – тихо сказал он.
– Не может быть! – воскликнул Спешилов. – Я полностью блокирую ей выход в Сумрак.
– А это не разговор, Саша. Нас ищут через одну из ее коллекционных пташек. Или не через одну… Считай, она связалась со своим офисом через дрона, да, Кариночка? Патруль уже близко?
Та всхлипнула, подняла спинку сиденья и осторожно похлопала кончиками пальцев вокруг глаз, высушивая слезы. Пальцы у нее и в самом деле непритворно дрожали.
– Был бы еще ближе, да ты хорошо водишь, а они не понимают, что происходит, – обиженно сказала Карина, скривив губы. – Я не хочу вместе с вами подыхать в ночи во имя Иных и людей. Без вас у меня есть хоть какой-то шанс! – прошептала она.
– Саша, выходи из машины! – вдруг сказал Сурнин. – Забери ее и сдай. Ты единственный, кто выкрутится в такой ситуации. И Басоргину позвони!
За Карину можно было выторговать для сил Света небывалые преференции… И еще больше потерять, если учесть, как жестко Светлые взяли ее в оборот.
– А ты? – спросил Спешилов, не двинувшись с места.
– Я проверю Ботаничку и свяжусь с вами. Давай!
Никита стремительно перегнулся через взвизгнувшую пассажирку, распахнул правую переднюю дверь и грубо вытолкал Карину на обочину, не оставив Саньку выбора. Тот ругнулся сквозь зубы, выскочил из машины и погнался в Сумраке за Темной колдуньей, бросившейся навстречу еще невидимому за поворотом патрулю Дневного Дозора.
* * *
В сумеречном мире, поглотившем большую часть растений, Ботанический сад навевал странные мысли о бренности бытия. Редкие деревья, уцелевшие в размытом сером мареве, превратились в безобразных карликов, среди которых причудливо изгибались витые стволы древесных исполинов. Их раскидистые игольчатые кроны таяли в дымчатых небесах. Густые заросли реального мира предстали осыпающимися лабиринтами с тончайшими стенками, спрессованными из переплетенных ветвей.
Огромная территория ночного парка тонула в недвижном прохладном тумане.
Никита постоял, прикидывая, сколько сил отнимут у него здесь заклинания вроде «ясного взора» или «истинного зрения», и наугад прошел вперед, лелея слабую надежду объять необъятное. Получалось, что проще выйти, как сказал Санек, «в реал» и сосредоточиться на поисковой магии, не выкладываясь раньше времени.
Раздосадованный Никита сделал еще несколько шагов и остановился как вкопанный, увидев впереди невесомую паутину. Тончайшие нити, едва различимые, равно лишенные Света и Тьмы, не похожие ни на одно из поисковых заклятий, колыхались в лениво клубящемся воздухе, и где-то в неведомой глубине, где они становились отчетливо видимыми, сидела раскинувшая их проклятая марионетка.
«Саша, Карина не соврала, он где-то здесь!»
Никита попятился, облегченно вздохнул, развернулся и нос к носу столкнулся с демоном, небрежно игравшим извивающимся хлыстом. Наверное, в человеческом мире парень считался красавчиком. На первом слое Сумрака черты лица немного искажались, губы на смуглом лице неестественно горели алым, в волосах, словно залитых дегтем, отчетливо проступали черные полированные рожки. С одеждой творилось что-то странное: демон стоял перед Никитой в обычных брюках на ремне и кожаных ботинках, ничуть не изменившихся в Сумраке, но с голым торсом, густо поросшим черной щетиной.