Череп на флаге - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Губарев cтр.№ 41

— Однако же, согласно Евангелиям, все мы являемся рабами — рабами греха ли, рабами праведности ли. Кто освободился от греха, тот стал рабом Бога и обрел жизнь вечную во Иисусе Христе, Господе нашем. А кто освободился от праведности, тот раб греха, и возмездием ему за дела его — смерть.

— Я вижу, вы хороший проповедник, — заметил Брэдли, пощипывая мочку уха. — Мой экипаж как раз нуждается в капеллане. Присоединяйтесь к нам, святой отец, и вы получите прекрасную возможность спасти несчастные души от вечных мук. За труды ваши мы щедро вас вознаградим, да и всемогущий Господь также не забудет этого.

— Вы напрасно думаете, капитан, будто на борту вашего судна я найду более дикую и невозделанную ниву, нежели на этом острове. Долг велит мне продолжить труды мои на берегу, и я буду весьма признателен вам, коль вы доставите меня туда.

— Я надеялся услышать от вас иной ответ, — с сожалением промолвил пират. — Что ж, вольному воля. Вы снова вернетесь в форт, как только исповедуете одного умирающего.

— Он из вашей команды?

— Какая разница? — пожал плечами капитан. — Он раб греха, как вы выражаетесь, но, может, почувствовав приближение конца, захочет стать рабом праведности.

— Ты о боцмане? — поинтересовался Тейлор, присаживаясь на койку.

— О ком же еще.

— Да, навесил Бен на себя мертвецов, и, главное, хоть убей, до сих пор не пойму, с какой целью он это сделал? Допустим, он был зол на Корнелиса, который перешел ему дорогу. Ну и что? Вызвал бы его на дуэль и в открытом поединке расквитался бы с ним. А чем насолил ему юнга? По-моему, Флетчер никогда с ним не ссорился.

— Парнишка был спокойного нрава, — вздохнул штурман.

— В том то и дело! За что же было его убивать?

— Думаю, юнга случайно натолкнулся на боцмана, и тот убрал его как нежелательного свидетеля.

— Возможно. — Дик Тейлор перевел взгляд на пленного капитана; последний по-прежнему сидел на перевернутом ведре, не вмешиваясь в разговор. — Однако любопытно, почему он прирезал квартирмейстера, а этого счастливчика даже пальцем не тронул? Ведь ему было известно, что мистер Барни ночует в каюте.

Барни посмотрел Тейлору прямо в глаза.

— Ваш боцман действительно знал, что я ночую здесь, — ответил он. — Но ему было невдомек, что, кроме меня, в каюте бросил якорь ваш старший помощник.

— Что ты хочешь этим сказать?

— А то, что Бен Хэлси не хотел убивать квартирмейстера Вилкена. Ему нужен был я. И, вонзая клинок в сердце своего корабельного товарища, он думал, что сводит счеты со мной. Я же в это время лежал здесь, у окна, и в темноте убийца меня не заметил.

Дик Тейлор шлепнул себя по бедру.

— Ах, черт! Значит, бедняга Корнелис, как всегда, занял чужое место и этим сам себя подставил под удар, ему не предназначавшийся!

Дверь каюты приоткрылась и в проем просунулась испуганная физиономия Грега Адамса.

— Сэр, — прошептал он, обращаясь к капитану Тейлору. — Боцман пришел в себя и просит привести к нему Недорезанного Капитана.

Тейлор нахмурился.

— Бен, видать, спятил. Ему нужен священник, а он зовет своего кровного врага.

— Может, боцман не так плох, как нам кажется, — предположил Брэдли. — Ну-ка, джентльмены, давайте навестим его. Капеллан, вы пойдете с нами.

Спустившись на нижнюю палубу, пираты, Барни и капеллан гуськом проследовали в большую кладовую для хранения парусов.

Бен Хэлси корчился на грубом светло-сером двойном «катуне», предназначенном для марселей. Тело его, почерневшее от побоев и множества ран, сотрясал озноб. Временами оно дергалось, словно под ударами плети-девятихвостки, и тогда из глотки боцмана вместе с прерывистым горячим дыханием вырывался сдавленный стон. Черная повязка, прикрывавшая ранее правый глаз, сползла на потный лоб умирающего. Костоправ из Форт-Джорджа, находившийся при нем, не счел нужным вернуть ее на прежнее место.

Первым заговорил с умирающим капитаном Тейлор.

— Бен, — сказал он, — ты хотел видеть Недорезанного Капитана. Он пришел.

Вытянув шею, боцман обвел окружающих мутным взглядом и прохрипел:

— Я, кажись, помираю… и напоследок хотел бы поговорить с капитаном Барни… Прошу, оставьте нас на минуту одних.

— Брось валять дурака, Бен, — поморщился Тейлор. — Говори при всех.

— Я желаю говорить с капитаном Барни! — закричал боцман и вдруг, посинев от натуги, сотряс парусную страшным лающим кашлем. Слюна, вылетавшая из его горла, была красной от крови.

— Выйдем, пусть посекретничают, — сказал Билли Брэдли, приглашая всех, кроме пленного капитана, за дверь.

Когда боцман успокоился и убедился, что просьба его уважена, он с волнением произнес:

— Капитан, выслушайте меня… С того самого часа, как мы захватили ваш корабль, я желал вашей смерти. Вы это знаете. Я стрелял в вас из пистолета и пытался зарубить саблей, но Господь не дал мне убить вас. Сейчас, чувствуя, что отхожу под всеми парусами, я испытываю угрызения совести и прошу вас простить меня за мое жестокое намерение… Я всегда был отпетым негодяем и виноват в сотнях преступлений, в том числе в двух последних… Вы понимаете, о чем я? Я убил Корнелиса, думая, что расправляюсь с вами. А потом зарубил Флетчера… Он видел, как я выходил из каюты с окровавленной саблей… Видит бог, я раскаиваюсь в содеянном! Мне страшно, капитан Барни… Я боюсь наказания, потому что заслужил его. Гореть мне в огне ада, того самого ада, который я так часто высмеивал. Хорошо, что у меня нет жены и детей! Им досталось бы в наследство позорное бремя моего имени… Знаете, капитан, — в мутном глазу боцмана блеснула слеза, — иногда мне кажется, что я не был рожден для такой судьбы… я ее никогда не искал, но обстоятельства… Они сложились так, что я сделался пиратом. Золотая приманка поманила меня, а мои молодость и неопытность не смогли устоять перед столь великим искушением.

Барни не любил душещипательных прощальных речей, но на какое-то мгновение ему стало жаль умирающего, и он поспешил заверить пирата, что прощает его.

— Вера помогает нам обрести божье милосердие, — добавил он, желая подбодрить Хэлси. — Кто искренне раскаивается, тот будет прощен… Здесь, за дверью, стоит священник. Облегчите свою душу, исповедуйтесь ему.

Боцман вздохнул и нахмурился.

— Никогда я не доверял этим болтунам, — прохрипел он с тоской в голосе. — Впрочем, настало, видно, время рассказать о своих грехах любому, кто готов меня выслушать… Позовите его, капитан.

Не будем пересказывать все то, что услышал капеллан из уст умирающего разбойника. Исповедь была долгой, так как слишком длинным оказался список преступлений, совершенных Беном Хэлси за двадцать лет скитаний по морским просторам. Облегчив, наконец, душу, боцман затих, но ненадолго; когда в парусную вновь вошли капитаны и штурман, он бросил на священника подозрительный взгляд и прошептал: