Лихое братство Тортуги и Ямайки - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Губарев cтр.№ 75

На ночлеге они стали роптать. Одни хотели вернуться назад, другие — таких было большинство — принялись ругать их. Однако вскоре все ожили: один из проводников сказал, что неподалеку должно быть селение, жители которого, без сомнения, окажут сопротивление, и поэтому там найдется кое-что съестное.

На следующий день, это был уже день седьмой, пираты проверили и прочистили ружья, чтобы при встрече с врагами не случилось осечки. Потом они переправились на каноэ на другую сторону реки; место, где они ночевали, называлось Санта-Крус Когда все переправились и привели себя в порядок, отряд тронулся, надеясь напасть на защитников селения и, как я уже говорил, утолить голод».

По данным самого Моргана, ударную группу пиратов, продвигавшуюся в авангарде, возглавлял капитан Томас Роджерс За оборону Санта-Круса и сторожевых постов, стоявших на пути следования пиратов, отвечал комендант Франсиско Гонсалес Саладо. Последний, однако, не проявил должного мужества и продолжал отступать.

«Около полудня они подошли к деревне Крус и увидели густой дым, — рассказывает Эксквемелин. — Все приободрились — испанцы, мол, уже готовят вертелы, чтобы встретить нас Однако когда они подошли поближе, то убедились, что хоть огонь и полыхал, но пищи никакой в этом месте не было: испанцы сожгли все постройки, исключая укрепления и казенные скотные дворы. Коров, которые паслись неподалеку, куда-то увели, так что нигде не было ни одной скотины, кроме собаки, которую пираты тотчас же убили и разодрали на части. В королевском складе нашли не то пятнадцать, не то шестнадцать глиняных сосудов с испанским вином и кожаный мешок с хлебом Пираты, захватив вино, напились без всякой меры и чуть не умерли, и их вырвало всем, что они ели в пути, листьями и всякой прочей дрянью, — всем, чем они набили себе желудки. Им невдомек была истинная причина, и они было подумали, что испанцы добавили в вино яд; на следующий день они не в состоянии были передвигаться и вынуждены были заночевать в селении Крус, которое они накануне разорили… В это селение по реке приходят суда, потому что здесь есть склады, где хранят товары; отсюда грузы везут на ослах в Панаму. Морган был вынужден оставить каноэ и со всем своим отрядом двинулся по суше, а каноэ он вернул назад, туда, где остались корабли. Одно каноэ он приказал спрятать, чтобы в случае необходимости использовать его для связи с остальными пиратами.

Неподалеку от селения и на полях, окружавших его, пираты временами замечали испанцев и индейцев. Поэтому Морган решил сделать высадку с отрядом, по меньшей мере, в сто человек Несмотря на голод, на предложение Моргана откликнулось довольно мною пиратов. Они разбились по трое и по четверо, а также группами в пять-шесть человек и отправились на поиски пищи. Индейцы и испанцы, которые внимательно наблюдали за их действиями, напали на одну из таких партий и захватили ее в плен; остальные пираты вернулись и сообщили об этом Моргану, однако Морган скрыл от пиратов этот случай, чтобы они не пали духом, а на ночь выставил сильную стражу.

На следующий день, это был день уже восьмой, Морган двинулся к Панаме. Он выслал вперед хорошо вооруженный отряд в двести человек, дабы разузнать, нет ли на пути засад. Сделать их было очень легко: дорога сузилась и стала почти непроходимой; по ней могли идти не больше двенадцати человек в ряд, местами она была еще уже. Часам к десяти пираты подошли к местечку Кебрада-Обскура. Там в них выпустили три или четыре тысячи стрел, причем, откуда сыпались эти стрелы, нельзя было понять. А затем дорога вступила в ущелье и так сузилась, что по ней едва мог пройти только один навьюченный осел. Это вызывало большую тревогу, поскольку пираты никого не видели, а стрелы сыпались на них градом. Они храбро бросились в лес, некоторые открыли огонь по испанцам, которые показались на склонах ущелья, но те через заросли отошли в глубь леса, к выходу из теснины, и там встретили пиратов тучей стрел. Испанцам помогал отряд индейцев, причем индейцы держались очень стойко до тех пор, пока не ранило их командира; он пытался подняться, чтобы поразить одного из пиратов дротиком, но был убит и остался лежать на месте рядом с еще двумя или тремя павшими в бою индейцами. Пираты шли на все, только бы захватить пленных, но это никак не удавалось, потому что индейцы бегали значительно быстрее. В этом бою пираты потеряли восемь человек убитыми и десять ранеными, и, если бы у индейцев было чуть больше выдержки, ни один из пиратов не ушел бы живым; к тому же индейцы стреляли из луков через заросли, из-за деревьев их стрелы в полете теряли силу и, никого не поражая, падали на дорогу».

По свидетельству Фогга, в этом бою флибустьеры потеряли лишь одного человека, тогда как у индейцев погибло около 30 человек, включая их касика.

Эксквемелин продолжает: «Немного спустя пираты вышли в большую долину, сплошь заросшую травой; все вокруг было видно далеко, и пираты заметили на горе несколько индейцев, недалеко как раз от той дороги, по которой им предстояло идти. Когда раненые были перевязаны, пятьдесят наиболее проворных пиратов тут же погнались за индейцами, чтобы взять кого-нибудь из них в плен, однако все было тщетно. Но как только все пираты двинулись вперед, индейцы снова вынырнули перед ними и закричали, как и прежде: «A la savanna, а lа savanna, Comudos perros ingleses!» Они были на горе, и пираты, находясь в долине, предположили, что где-то должна быть еще одна засада. Чтобы обезопасить путь, Морган послал вперед двести человек, а остальных пиратов оставил на склоне горы. Как только испанцы или индейцы увидели спускавшихся в долину пиратов, они тотчас же туда помчались, словно хотели вступить в бой, но скрылись из виду и ушли через лес, оставив пиратов в покое. Вечером начался дождь, поэтому пираты уклонились в сторону, чтобы отыскать место для ночлега и там подсушить оружие. Но индейцы сожгли все свои жилища и увели коров, так что, страдая от голода, пираты были вынуждены вернуться. Они нашли несколько жилищ, но ничего съестного там не было. Все люди не могли разместиться в этих хижинах, поэтому от каждой группы было выделено несколько человек, чтобы охранять оружие, которое и сложили в хижинах… Остальные спали под открытым небом, но сон был плохим, потому что дождь лил всю ночь не переставая».

Тем временем губернатор Панамы, страдая как от известий о быстром приближении врага, так и от рожистого воспаления на правой ноге (из-за чего ему трижды делали кровопускание), заставил себя встать с постели, одеться, облачиться в доспехи и почти со всеми наличными силами выехать из города в соседнюю деревню Гуйябаль. В своем отчете он позже напишет:

«С собой я взял восемьсот человек и три сотни негров, которые были прислужниками и рабами по контракту. И из вышеназванного места [Гуйябаля] я отправил в Крусес три сотни людей, среди которых пошла сотня индейцев из Дарьена с их командирами; к ним я питал больше доверия и был о них более высокого мнения, чем о других, пока что не проявивших смелости исполнить что-либо.

Находясь днем в Гуйябале, где мои люди восстанавливали силы, я получил письмо от капитана-негра по имени Прадо, в котором он заверил меня, что враг движется против нас в количестве двух тысяч человек; эти новости так расстроили моих людей, что они стали докучать мне и понуждать вернуться в город, заявляя, что в нем они будут защищаться до конца. Но в то время укрепить его было невозможно, он имел много входов, и все дома были построены из дерева И как только враги сделали бы брешь, мы быстро оказались бы перед лицом их неистовства и принуждены были бы плачевно спасать себя. В силу означенных доводов я не согласился с ними. На следующее утро на рассвете я обнаружил, что со мной осталось не более трети моих людей, остальные покинули меня. Так что я был вынужден вернуться в город, дабы убедить их сражаться возле Панамы — иного выхода не было».