Тайна брига "Меркурий" - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Шигин cтр.№ 67

Спустя несколько дней после прощания Казарского с супругами Фаренниковыми к ним в четверг (!) под утро прискакал верховой с известием, что Александр Иванович умирает. Примчавшись, загнав лошадей, в Николаев, Фаренниковы нашли Казарского уже в агонии в доме его дальнего родственника Охоцкого. Умирая, Казарский успел лишь прошептать им всего одну фразу: «Мерзавцы меня отравили!» Из показаний денщика Казарского В. Борисова о последних словах капитана 1-го ранга: «Бог меня спасал в больших опасностях, а теперь убили вот где, неизвестно за что».

Через полчаса в страшных муках Казарский скончался. Уже к вечеру, как отмечает в своих воспоминаниях Фаренникова, «голова, лицо распухли до невозможности, почернели как уголь; руки распухли, почернели аксельбанты, эполеты, все почернело… когда стали класть в гроб, то волосы упали на подушку». Налицо были все признаки, бывающие при сильнейшем отравлении!

О загадочной смерти Казарского ходило тогда по Николаеву много толков. Супруги Фаренниковы, не покинув сразу город, попытались восстановить события последних дней жизни Казарского. Они установили, что, прибыв в Николаев, Александр Иванович, за неимением гостиницы, снял комнату у некой немки. У нее и столовался, причем, обедая, как правило, просил ее саму вначале испробовать приготовленную пищу. «Делая по приезде визиты, кому следует, — пишет Фаренникова, — Казарский нигде ничего не ел и не пил, но в одном генеральском доме дочь хозяина поднесла ему чашку кофе… Посчитав, видимо, неудобным отказать молодой девушке (а на этом, видимо, и строился весь расчет), Казарский выпил кофе. Спустя несколько минут он почувствовал себя очень плохо. Сразу же поняв, в чем дело, он поспешил домой и вызвал врача, у которого попросил противоядия. Мучимый страшными болями, кричал: “Доктор, спасайте, я отравлен!” Однако врач, скорее всего, тоже вовлеченный в заговор, никакого противоядия не дал, а посадил Казарского в горячую ванну. Из ванны его вынули уже полумертвым. Остальное известно…»

* * *

Анализ обстоятельств смерти А.И. Казарского, внешних изменений после его кончины дает веское основание полагать, что командир «Меркурия» был отравлен наиболее известными в то время ядами — мышьяком или ртутью. При этом доза, которую дали Казарскому, была настолько чудовищна, что ее хватило бы на несколько человек. Избрав для осуществления своей подлой цели отравление, убийцы могли рассчитывать, прежде всего, на то, что криминалистики как науки тогда еще не было и в помине. Сам факт отравления ртутью и мышьяком врачи научились выявлять несколько позднее — в 60-х годах XIX века, когда стала известна реакция так называемого «мышьякового зеркала». Но к тому времени о загадочной смерти Казарского уже забыли…

Исследователь- криминалист Евгений Баринов так описывает возможную причину смерти нашего героя: «Казарский мучился сильными болями и кричал: “Доктор, спасайте, я отравлен!” Какого характера были боли, неизвестно, но, по-видимому, у него был поражен желудочно-кишечный тракт. Эго очень похоже на действие деструктивного яда, то есть вещества, вызывающего дистрофические и некробиотические изменения почек, печени, миокарда, желудочно-кишечного тракта, головного мозга и др. Многие яды этой группы поражают слизистые оболочки пищеварительного тракта и способны накапливаться в организме. Ртуть и ее соединения, наряду с фосфором, мышьяком и цинком, относятся именно к деструктивным ядам.

Похоже, Казарского отравили ртутью и фосфором — веществами, которые проще всего было достать в Николаеве.

Хлориды ртути — сулема и каломель — довольно часто применялись в то время в фармацевтике и парфюмерии; не составляло большого труда раздобыть и белый фосфор. Учитывая осторожность Казарского, вряд ли можно допустить хроническое отравление малыми дозами. Куда вероятнее, что ему поднесли сразу большую дозу. Данные яды плохо растворяются в воде, даже горячей, и Казарский мог заметить беловатый или желтоватый осадок в своей чашке, что укрепило его в убеждении — он отравлен. При приеме сулемы слизистые оболочки рта, губ, глотки приобретают сероватый оттенок, набухают, покрываются налетом. Появляется боль в области желудка, рвота с кровью, частый водянистый стул с примесью крови и слизи (ртуть вызывает сильное слабительное действие). После наблюдается нарастающая слабость, мышечные судороги, металлический вкус во рту и потеря сознания.

Из записки Бенкендорфа видно: Казарский “беспрестанно плевал”, и на полу образовались черные пятна, которые было невозможно смыть. Можно полагать, что помимо металлического вкуса во рту и усиленного слюноотделения у Казарского развился ртутный стоматит с кровоточивостью десен. Иногда при большой дозе ртути пострадавшие ощущают лишь жжение в желудке и тошноту, а через 1–2 часа состояние резко ухудшается, человек теряет сознание, у него развивается острая сердечно-сосудистая недостаточность, и наступает смерть. Таким образом, в целом картина кончины Казарского соответствует симптомам отравления соединением ртути, а именно — сулемой. Яд был принят в очень большом количестве, что вызвало острое отравление и сравнительно быстрый летальный исход.

Учитывая уровень науки того времени, можно с уверенностью сказать, что при правильном проведении экспертизы трупа Казарского можно было с полной достоверностью установить причину смерти капитана. Руководство по отравлениям, составленное тогдашним профессором Медико-хирургической академии Нелюбиным, долгое время считалось ценнейшим пособием по вопросам токсикологии. Современниками Казарского были такие известные судебные медики, как С.А. Громов, С.Ф. Храповицкий и И.В. Буяльский. Даже через полгода после смерти, когда была произведена эксгумация трупа и изъяты внутренние органы, можно было установить истинную причину смерти, обнаружить ртуть или другое вещество, вызвавшее отравление. Однако этого не сделали».

Не будем долго искать, а наберем в Интернете статью по теме «Симптомы отравления мышьяком». Вот что она гласит: «При желудочно-кишечной форме через 30 мин. — 2 часа и более после приема мышьяка ощущается металлический вкус во рту, царапание в полости рта и в зеве, боль и жжение по ходу пищевода (за грудиной), упорная повторная рвота, сильная боль в животе. Через несколько часов начинается холероподобный (испражнения типа рисового отвара) болезненный понос с тенезмами. Из-за быстрого обезвоживания возникают жажда, потеря тургора тканей, голос делается хриплым или беззвучным, отмечаются боль и судороги в икроножных мышцах. Наступает увеличение и болезненность печени, гемоглобинурия, олигурия или анурия, похолодание конечностей. В тяжелых случаях бывают цианоз вследствие недостаточности дыхания, снижение артериального давления с частым, плохого наполнения пульсом, общая судорожная реакция. Смертельный исход наступает через 1–2 дня после приема яда».

Обратим внимание, что симптомы при отравлении мышьяком и ртутью весьма схожи с симптомами при заболевании холерой! Для тех, кто мог организовать тремя годами ранее уничтожение адмиралов Сарычева и Головнина, это сходство симптомов могло быть решающим Кто устроит особое разбирательство во время холерной эпидемии, когда у умирающих налицо все признаки именно холеры?

Однако настораживает тот факт, что спустя три года именно с такими симптомами умирает и Казарский. В его случае опять были налицо симптомы холеры! Почему же никому в Николаеве и в голову не пришло забить тревогу, объявить если уж не карантин, то срочное и тщательное медицинское обследование всех лиц, общавшихся с Казарским, а значит, имевших вероятность заразиться. Да и похоронили Казарского не как умершего от холеры, где-нибудь подальше от населенных пунктов в яме с известью, а со всеми положенными почестями и на городском кладбище. Но ничего подобного сделано, как мы знаем, не было. Возникает сразу вопрос почему? Вариантов ответов здесь только два. Во-первых, это могло произойти по причине низкой квалификации николаевских врачей и отсутствия какого-либо порядка в николаевской администрации. В это не слишком верится. Вспомним, что на юге России только что закончилась эпидемия холеры, и врачи прекрасно знали ее симптомы, так как в своем подавляющем большинстве они недавно имели дело с холерными больными. Кроме этого адмирал Грейг, как мы знаем, любил Николаев, всячески заботясь о его благополучии и процветании. Как-никак Николаев был его «столицей»! Неужели адмирал был сам себе врагом, чтобы, не среагировав на тревожные симптомы смерти Казарского, фактически сознательно превратить свою «столицу» в новый очаг холеры, что сразу бы вызвало создание карантинов и для людей, и для товаров, а это нанесло самим бы грейговцам огромные убытки? Тут уж бы ему от Николая I досталось по полной программе! Да и не мог Грейг так легко рисковать жизнью жены и своих маленьких детей. Поэтому остается второй вариант — врачи, пользовавшие Казарского, с самого начала были прекрасно осведомлены, что именно с ним случилось и что ни о какой холере при заболевании флигель-адъютанта речи быть не могло.