"Фаустники" в бою - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Васильченко cтр.№ 57

Характерно, что во время Висло-Одерской операции с первых дней боев против танков 2-й гвардейской танковой армии немцы применили в большом количестве Фаустпатроны, от которых танковая армия несла значительные потери. Политотдел армии быстро собрал необходимые материалы по этому вопросу и представил конкретные предложения в Военный совет. Они были приняты незамедлительно. В частности, были разработаны и направлены в соединения подробные, основанные на опыте боев указания о борьбе с вражескими истребителями танков. Тогда же по инициативе политотдела 33-й механизированной бригады началось движение по применению против врага трофейных Фаустпатронов. Специальным приказом требовалось в мотострелковых частях и подразделениях создавать группы истребителей, вооруженных трофейными Фаустпатронами.

Бойцы и командиры были влюблены в эти Фаустпатроны.

Командующий 8-й гвардейской армией

генерал-полковник В. И. Чуйков

Согласно имеющимся сведениям, советскому командованию стало известно о предстоящей практике применения Фаустпатронов второй модификации уже в 1943 году. Произошло это благодаря действиям белорусских партизан. В ходе диверсионных и разведывательных операций партизаны не только получили данные о наличии в германской армии 10-ствольных минометов, снарядов реактивного действия 75-миллиметрового калибра и новых танков типа «Иста», но и секретных разработок, ведущихся в Германии. В первую очередь это касалось нового типа ракет, которыми предполагалось обстреливать Англию. В нашем случае гораздо больший интерес представляет тот факт, что белорусскими партизанами вначале была захвачена инструкция по обращению с секретным на тот момент противотанковым оружием Фаустпатрон-2. Они взяли в плен немецкого солдата, который не только был в курсе появления нового оружия, но смог дать подробные сведения об устройстве и действии Фаустпатрона.

До 1944 года знания о Фаустпатронах были уделом отдельных советских офицеров. В условиях ведения боев на открытой местности у Красной Армии не было необходимости в портативном пехотном противотанковом оружии — с уничтожением немецкой бронетехники успешно справлялись противотанковая артиллерия и сами советские танки. Ситуация в корне изменилась в конце 1944 года, когда частям Красной Армии пришлось брать старые европейские города. Противотанковая артиллерия не могла эффективно вести огонь на кривых улочках, а сами советские танки, как уже отмечалось выше, становились хорошей целью для немецких солдат, вооруженных реактивными противотанковыми установками. Необходимость в новом оружии возрастала с каждым днем. Есть множество версий того, почему у Красной Армии даже к 1945 году не оказалось в распоряжении эффективных пехотных противотанковых систем. Позже, уже после войны начальник Главного артиллерийского управления (ГАУ) Н. Д. Яковлев писал: «Не могу не отметить такого прискорбного факта, что наши войска были довольно плохо обеспечены таким, например, оружием, каким являлся у немцев фаустпатрон. А ведь он прекрасно зарекомендовал себя в противотанковой борьбе. Буду самокритичен: ГАУ, а следовательно, и я, как его начальник, не проявили должной настойчивости, чтобы доказать боевую ценность подобного рода противотанковых средств».

Излагаемая далее версия не выдерживает никакой критики. Утверждалось, что в 1942 году у Красной Армии на вооружении появилась шомпольная граната. На самом деле подобные гранаты активно использовались еще в Первую мировую войну. В 1942 году она была анахронизмом, способным удивить любого военного. В итоге нет ничего удивительного, что данный тип вооружений зарекомендовал себя с самой плохой стороны — дальность стрельбы невелика, точность попадания невысока, обращение сложное. Впрочем, сам Яковлев полагал, что в данной шомпольной гранате надо было увидеть направление, развитие которого могло привести к созданию мощного противотанкового средства. Однако в начале войны Красной Армии требовалось простое и, самое главное, дешевое противотанковое оружие. Именно по этой причине Ставкой не был одобрен проект мощного, но сложного в производстве противотанкового ружья Рукавишникова. Как помним, поначалу в СССР вообще производилась копия весьма устаревшей немецкой танковой винтовки. Когда обстановка на фронтах стабилизировалась, в ГАУ опять же не нашлось активных сторонников таких средств противотанковой борьбы, как Фаустпатрон. Яковлев говорит, что это было обусловлено его малой дальностью выстрела. Якобы в войсках популярностью не пользовался даже 50-мм миномет. Мол, для борьбы с немецкими танками было достаточно противотанковых ружей и противотанковых гранат. «В итоге у нас так и не было создано оружие, подобное тому, которое имелось у противника, — заключает Н. Д. Яковлев. — А ведь враг, повторяю, очень эффективно, особенно в последние месяцы войны, применял фаустпатроны и против танков, и в боях в населенных пунктах. Конечно, ссылки на кого-либо теперь, спустя десятилетия после окончания войны, надо признать несостоятельными. В первую очередь ГАУ и я, его начальник, не проявили в данном случае должной предусмотрительности, дальновидности». На самом деле причина подобной недальновидности видится только в одном моменте. Дело в том, что в 20-е годы в СССР появилась теория об отмирании классической ствольной артиллерии и замены ее безоткатной (динамо-реактивной). Испытания первых динамо-реактивных установок были весьма неуспешными. Но решающим фактором в развитии этих систем оказалось то, что их активно навязывал Тухачевский, Как видим, попытка развивать реактивные и динамо-реактивные пусковые системы накануне войны могла быть отрицательно воспринята и с политической точки зрения. Не стоило списывать со счетов и тот факт, что активным противником данного типа вооружений был начальник Центрального артиллерийского конструкторского бюро В. Г. Грабин. Хотя отдадим ему должное: именно благодаря его разработкам в «классическом стиле» стало возможно быстро уничтожать немецкие танки. Так или иначе, но к 1945 году Красная Армия остро нуждалась в мощном и компактном противотанковом (или хотя бы просто бронебойном) оружии. Выход из ситуации нашелся очень простой.

Пропагандистский снимок, сделанный эсэсовским фотографом Фричем. Новое оружие должно было «спасти» Европу от «большевистского порабощения»

Есть в армейских кругах что-то вроде архетипических мифов. Одни и те же сюжеты кочуют из части в часть, причем рассказчик утверждает, что данное событие (в основном анекдотическое) случилось именно в их воинской части, именно в его присутствии. В 1945 году мы могли бы наблюдать повсеместное проявление одного из подобных архетипических мифов. Речь идет об использовании частями Красной Армии Фаустпатронов, которые в изобилии в качестве трофеев попадали в руки советских солдат. В некоторых источниках указывается вроде бы точная дата и точное место, где советские солдаты стали использовать Фаустпатроны против немцев. Согласно этим данным, это произошло в боях за Бреслау (Вроцлав). Освоение Фаустпатронов произошло якобы по инициативе комсомольцев. «Во многих частях и соединениях среди комсомольцев зародилось начинание — изучать и применять трофейное оружие». Первыми это сделали молодые солдаты 309-й пехотной стрелковой дивизии. После удачного использования Фаустпатронов политический отдел выпустил специальную листовку, в которой рассказывалось о «новаторском подходе». Сама листовка должна была изучаться личным составом всех подразделений. Можно было бы довольствоваться этими сведениями, если бы не одно но… Бои за Бреслау (столица Силезии) начались в январе 1945 года и продолжались до мая того же года. То есть первое (по крайней мере более-менее массовое) применение Фаустпатронов советскими солдатами должно было датироваться концом января — началом февраля 1945 года. Но в мемуарных источниках есть сведения, которые не позволяют отдать пальму первенства в использовании трофейных Фаустпатронов солдатам 309-й стрелковой дивизии. Дело в том, что еще в середине декабря командование фронта отдало 39-й армии приказ о подготовке к новому наступлению. Направление главного удара — сначала на Пилькаллен, затем на Тильзит. Собственно, в данном наступлении не было ничего необычного, если бы не его весьма высокий темп. Частям Красной Армии в данном направлении предстояло «покрывать» за день не менее 16 километров. Сама же глубина операции составляла 80 километров. Подобная стремительность возлагала на разведку особые задачи. В итоге армейские разведчики накануне наступления провели свыше 200 поисков, в ходе которых было взято в плен более сотни немецких солдат и офицеров. При этом довольно широко стала применяться тактическая новинка, связанная с использованием трофейных Фаустпатронов. Судя по тому, что в мемуарах упоминалось, что данное устройство предназначалось для поражения танков на расстоянии до 30 метров, речь шла о Панцерфаустах-30. По ночам разведчики, вооружившись трофейными Фаустпатронами, подбирались к вражеским траншеям и давали залп. Сильная взрывная волна контузила или, во всяком случае, оглушала гитлеровских солдат. Как говорилось в воспоминаниях: «Наши бойцы тут же врывались в окоп и брали „языков“. Немалое значение имел тот факт, что взрывы фаустпатронов были очень похожи на разрывы мин. Поэтому такой способ нападения, как правило, не будоражил соседние огневые точки. Отправляясь в очередной поиск, разведчики часто шутили: „Идем глушить рыбку!“ И чаще всего они возвращались с богатым „уловом“». Как видим, трофейные Панцерфаусты-30 уже вовсю использовались в декабре 1944 года.