Призраки вокруг нас. В поисках избавления - читать онлайн книгу. Автор: Джеймс Холлис cтр.№ 23

Вина привязывает нас к прошлому, тревога – к будущему: когда мы размышляем над этим удивительным парадоксом, то понимаем, как редко мы присутствуем здесь и сейчас, в этой реальности, пока вина и тревога управляют нами. Но и для вины есть свое место. Где же оно?

Для начала нам нужно рассмотреть три модальности вины, каждая из которых способна очень сильно влиять на нашу эмоциональную жизнь:

1) правомерная вина как форма ответственности за принятые решения;

2) контекстуальная вина;

3) неправомерная вина как способ справиться с тревогой.

Вина как ответственность

Несмотря на тяжесть и критичность ситуации, вся ответственность лежит только на нас самих, этому учат все философские, богословские и психологические системы. И хотя суд иногда признает нас недееспособными, чаще всего мы остаемся за решеткой настоящей жизни, подлинных решений и результатов. Сегодня вечером, в то время как я пишу эту часть главы, в Италии арестовали капитана, который бросил свой корабль и пассажиров в момент опасности. Как просто нам осудить его, и он воистину должен быть судим, хотя каждому из нас случалось стыдиться того, что мы убежали, испугались, не сделали того, что должны были сделать. Подобную дилемму описывал Джозеф Конрад в романе «Лорд Джим» – прекрасная история о бремени вины и многочисленных попытках компенсировать панику во время кораблекрушения. В доспехах каждого из нас есть уязвимые места, есть целые области, в которых мы уязвимы, и упасти нас Бог оказаться в этих местах на нашем жизненном пути. У всех есть уязвимое место, через которое в нас входит страх, через которое комплекс проникает в нас, пытаясь утащить в прошлое.

Технологии совершенствуются, социальные контексты меняются, однако человеческая природа остается неизменной. Все великие религиозные и духовные учителя наблюдают действие этих законов внутри нас, предлагая разные формы искупления и духовного возрождения. К примеру, древнегреческая трагедия представляла высоконравственный взгляд на вселенную, включающий осознанный выбор, ответственность, чувство вины, понимание и компенсацию. Те, кто смирялся перед могуществом богов, получали искупление, те же, кто не склонялся, погибали. Это же касается ритуалов и таинств искупления, изгнания «козла отпущения», покаяния и исповеди, которые были институционализированы и давали честным людям возможность духовного возрождения. Те же, у кого нет доступа к подобным верованиям, ритуалам и таинствам, поглощены собственным компенсаторным поведением, «обезболивающими привычками» и отказом от жизни и возможности ей наслаждаться.

Стоит сознанию призвать нас к ответственности, приходит время исповеди, искупления и компенсации. Зачастую компенсация невозможна без страдания или, по крайней мере, переживания символической утраты, травмы или обиды.

Если принятие ответственности, исповедь и компенсация искренни, то есть возможность подлинного искупления. За этим скрывается понимание того, что всем нам будет лучше, если мы будем жить в мире с собой и другими. Этимология слов пенитенциарий и реформаторий напоминают нам о том, что человеку необходимо быть связанным с другими. К сожалению, отношения с другими могут так травмировать, что потом восстановить доверие к отношениям очень трудно. А затем радикальной формой защиты становится социопатическая или шизоидная дистанция, которая запирает человека в темнице. И единственный выход – предстать лицом к лицу с угрозой принятия ответственности.

После искреннего признания, покаяния и раскаяния мы чувствуем благодать освобождения, которая снисходит даже на тех, кто мучается от чувства вины. Благодать – это переживание чувства примирения с самим собой и другими, и это переживание никак не зависит от того, что человек натворил или чего не сделал. Пожалуй, лучшее определение благодати дал теолог Пауль Тиллих, который писал, что благодать требует принятия неприемлемого. Ее не купить за деньги, не заслужить ношением власяницы, ни добиться за счет компенсаторного поведения, но она есть дар, плод великодушия других.

Способность принять чувство вины, интегрировать свою тень парадоксальным образом позволяет нам обрести новые пути в этом мире. Идея не в том, чтобы целиком и полностью определяться со своим чувством вины и компенсаторным поведением, а в том, чтобы признать все раны и пороки нашего вида. И тогда человек начинает понимать, пишет Юнг,

что все неправомерное, совершающееся в мире, происходит в нем самом, и если только ему удается сосуществовать с собственной Тенью, то можно сказать, что он действительно сделал нечто для всего мира. Он сумел решить хотя бы бесконечно малую часть тех гигантских социальных проблем, которые характерны для нашего времени… Кому дано смотреть на них прямо, если он не видит даже себя самого, ту темноту, которую бессознательно привносит во все свои дела? [44]

Две тысячи лет назад римский драматург Теренций писал: «Ничто человеческое мне не чуждо». Как ни странно, этот обескураживающий инсайт является ключом к принятию самого себя, к признанию вины и признанию необходимости вернуться к жизни. Признав справедливость слов Теренция, я признаю, принимаю себя, несмотря на всю неприемлемость. Признать себя как человека значит пережить необходимость благодати, благодати для своих обидчиков, и – для себя.

Вина как контекстуальное сознание

Второй тип взаимоотношения с призраками прошлого можно было бы назвать контекстуальной виной. Мы – животные, обитающие на вращающейся планете, и, для того чтобы жить, мы должны убивать. И животные, и растения подчиняются этому парадоксу. И этот закон жизни мы оправдываем нашими рационализациями, притязаниями на божественное помазание и высший разум – для поддержания хрупкого Эго все сгодится. Можно сказать, что великая пульсация жизни выражена диалектикой жизни и смерти – и в этом не будет нарочитой сентиментальности. Наши предки описывали этот парадокс в многочисленных историях, наделяли властителей божественным правом и находили религиозные оправдания жертвам, в том числе и человеческим (об этом написано в моей книге «По следам богов: миф в жизни современного человека»). Таким образом, «благодать» и «милость» оправдывали убийство других людей. Сегодня мы пытаемся дистанцироваться от повсеместных убийств, не только нам подобных, но и всех форм жизни, обладающих пусть даже и примитивным сознанием. Так было, и так будет. Обычай закрывать глаза на эти факты – яркий пример нравственной тупости, так же как и постоянные попытки рационализировать и обвинять других в патологической чувствительности. Бывший вице-президент США стал объектом насмешек после того, как высказался от лица планеты, хотя всем очевидно, что на сегодняшний день экология Земли по нашей вине находится в критическом состоянии.

Более того, все мы, жители развитых стран, существуем за счет эксплуатации детей и взрослых из так называемых «стран третьего мира». Отправившись в XVII веке в свое волшебное путешествие, вольтеровский Кандид посетил в том числе и Карибы. Там, понаблюдав за адским трудом рабов на тростниковой плантации, он понял, чего на самом деле стоит кусочек сахара, который кладут в чай беспечные парижские барышни. Развив в себе такой уровень сознания, мы по-другому будем смотреть на нашу обувь, джинсы, рубашки, так как их производство тоже было чьим-то адским трудом. Вырастая и, надеюсь, приобретая хоть чуточку сознания и нравственной чувствительности, мы начинаем осознавать свою меру ответственности перед историей и другими живыми существами. Мы также начинаем понимать, что выбор никогда не делается между добром и злом, белым и черным, что выбирать всегда приходится один из оттенков серого.