Анти-Авелин - читать онлайн книгу. Автор: Наталия Земская cтр.№ 8

Движимая любопытством и тайным предчувствием, Авелин стала протискиваться через прихожан, стараясь не толкать их своим гибким телом. Подойдя ближе к возвышению, она услышала нарочито тихую речь Епископа, который пытался таким образом успокоить еще не устоявшуюся толпу, и заставить вслушаться окружающих в каждое его слово.

– Миряне, добрые жители нашего города! Я созвал вас сегодня перед службой, дабы сообщить о страшной напасти, разъедающей наш город, – последовала многозначительная пауза, и в храме воцарилась тишина. – Его Святейшество Папа Римский лично озаботился происходящим в Лионе. Ибо оскудела его паства, и заблудшие овцы, влекомые посулами Сатаны, забыв о страхе перед Богом, бредут по «дороге гибели», в пасть Гиены Огненной. Наш город окутала ересь!

Гул голосов прокатился по толпе и снова стих. Епископ продолжал:

– Эти посланники Сатаны скрываются под личиной и одеждами добропорядочных горожан, но по ночам они скидывают свою лицемерную маску и устраивают свои гнусные оргии. Они вступают в отвратительные связи друг с другом, они делают это даже с собственными детьми! Они отрицают Святой Престол! Они сами проповедуют религию Христа, переписывая Библию на язык простолюдинов! Они исповедуют друг друга во время учиненного ими разврата! Они обливают грязью Католическую Церковь, утверждая, что таинства и индульгенция придуманы Церковью только для отбирания денег у прихожан! Эти сектанты называют себя сатанинским именем – вальденсы!

По мере перечисления всех ужасов, творимых сектантами, епископ все больше и больше повышал голос, толпа отвечала ему нарастающим гулом. Выкрикнув название секты, он вскинул руки к сводам Храма, и толпа затихла.

– Отец наш, Его Святейшество Папа Римский, протянул нам руку помощи, – епископ повернулся к человеку в белых одеждах и, вытянув в его стороны руки, торжественно произнес: – Приор ордена Святого Доминика – Жан Поль Батиста Лоба!

В пятно света, падающего из бокового окна на край возвышения, шагнул монах в белой тунике. Его тонкую талию охватывал кожаный пояс, на котором висели четки, белая пелерина с капюшоном легкими волнами покрывала плечи, светлые волнистые волосы, затянутые в хвост, и серые умные глаза рождали у окружающих ощущение безупречности. Всем своим обликом он напомнил Авелин небесного ангела. Именно такими – светлыми, в белоснежных одеждах – она представляла себе этих небожителей.

Она с удовольствием отметила сходство его внешности со своей. Такого же цвета волнистые волосы, непослушный завиток над левым виском, одинаковый изгиб темных бровей, цвет глаз и даже родинка над верхней губой расположена слева, как и у нее. Сердце Авелин бешено заколотилось, в голове зашумело. Ей захотелось закричать или громко рассмеяться, чтобы он заметил ее в толпе. Она еле сдержала себя от этого поступка.

По губам монаха было видно, что он что-то говорит, но волнение Авелин не давало ей услышать ни одного слова. Она сделала усилие и прислушалась к его словам:

– Я объявляю четыре месяца милосердия, сроком до осени, в течение которого все лионские еретики могут прийти и покаяться перед лицом Святой инквизиции. По окончании этого срока, если не окажется покаявшихся еретиков, Святая инквизиция начнет розыск. И каждый местный житель должен будет под присягой указать на еретиков или подозрительных горожан. Передайте это всем, кого встретите на своем пути. И пусть никто не говорит, что он не знал о сроке милосердия – Святая инквизиция не будет принимать во внимание эти доводы!

Толпа зароптала и стала раскачиваться в разные стороны. Авелин ловко проскользнула к выходу. Вышедшие на улицу люди собирались в кучки для обсуждения услышанного. Девушка не стала останавливаться около них, она не могла стоять на месте. Охватившее чувство заставляло ее быстро двигаться, чтобы выплеснуть наружу ту яростную силу, которая образовалась внутри нее. И она побежала к холму Фурвьер.

Цепляясь за камни и молодую траву, она карабкалась вверх по склону. Сочная трава лопалась в ее руках, Авелин падала на колени и снова вставала, смеясь. В какой-то момент она услышала звук рвущейся ткани подола, но это ее совсем не опечалило. Теперь она была наполнена совсем другими значениями, и порванное платье не могло расстроить ее.

Добравшись до нужного уступа холма по еле приметной тропинке, Авелин побежала вдоль каменных отвесов к густо поросшему кустарнику. За этим кустарником вниз по склону раскинулись уступы древнеримского амфитеатра. Авелин бывала здесь частой гостьей. Отпросившись у матери под благовидным предлогом на службу в Собор Сен-Жан, постояв у дверей собора для приличия минут пять, она приходила на это место. Здесь ей был знаком каждый камень. Она садилась на самое большое по площади каменное возвышение, расположенное по центру амфитеатра, и представляла себе, как император Клавдий с приближенными смотрел с этого возвышения представление, разыгрываемое в честь его приезда местными жителями. Иногда она спускалась вниз, на площадку для актеров, и разыгрывала для себя сценки из жизни древнеримских героев, в огромном количестве рассказанных ей отцом.

Однажды, когда всю их семью позвал к себе сосед, по случаю рождения у него первенца, отец, позволив себе лишний стаканчик красного вина, рассказал Авелин страшную историю о безбожнике Калигуле, приехавшем сюда проведать свои владения:

Всю ночь в своем шатре Калигула принимал подношения и вина от знатных горожан, а, когда насытился дарами, повелел подобрать ему самых красивых девственниц для вечернего представления. Пообещав при этом, что хорошо заплатит тем, кто приведет красавиц для отбора, который он будет проводить лично.

На следующий день гордые родители привели к нему самых красивых дочерей города. Калигула лично отобрал пять из них, называя девушек именами прекрасных богинь Олимпа: Юноной, Церерой, Вестой, Дианой и Венерой. За один день придворные портные сшили девушкам туники из тончайших тканей, им дали в руки символы этих богинь, а волосы украсили самыми красивыми цветами, растущими на холме.

Калигула приказал втащить на площадку для актеров большой плоский камень и украсить его цветами. Никто из горожан не знал, зачем он это сделал.

Этому не придали особого значения, взоры всех собравшихся были обращены на прекрасных представительниц города, которых поставили на деревянные пьедесталы вокруг площадки.

Представление началось на закате. Придворные актеры в масках разыгрывали сценки из жизни богинь, стоявших на пьедесталах. Стражники разносили неразбавленное вино, угрожая расправой тем, кто отказывался его пить.

Горели факелы, играла музыка, смеялись люди, разогретые креплеными напитками. В какой-то момент актеры в масках начали выкрикивать непристойности в адрес девушек-богинь, задирая свои туники и оголяя причинные места. Поначалу все смеялись, но действо опустилось до такого бесстыдства, что женщины стали отворачиваться от актеров, а мужчины густо краснеть.

Бедные девушки не знали, куда себя деть, переминаясь на площадках пьедесталов. Одна из них оступилась и полетела в толпу людей в масках, ее подхватили на руки и понесли на камень. Положив бедняжку на спину, люди в масках, стоявшие по бокам, схватили ее за руки и за ноги, а один из них, вскочив на камень, сдернул с девушки тунику и начал ее насиловать на глазах у всей публики.