Тайные сады Могадора - читать онлайн книгу. Автор: Альберто Руи Санчес cтр.№ 19

От красоты и загадочности этого растительного буйства у меня перехватило дыхание. С той самой минуты не проходило и дня без того, чтобы я не заглянул в лавку Жозефа. Всякий раз умолял его вновь показать мне чудесную ткань: не мог до конца насладиться, насытиться чудесным видом сотканного сада, райских кущ, рожденных переплетением нитей, горячих, как сердца питающих их подземных божеств.

Хочу проникнуть в твое сердце такими же нитями. Войти в тебя, в твое чрево цветком. И вернуться обратно вместе с тобой, остаться с тобой, быть с тобой до самой смерти, унося с собой ироничную усмешку, которой одаривает нас жизнь. Желаю, чтобы облачились мы в сады магии, почувствовали, как загорается и растет вокруг нас волшебный светящийся круг, способный остановить любую бурю или освободить нас от гнета, раскрепостить нас в глубине души. Хочу идти, продвигаться внутри тебя от видимого к невидимому, от того, что безмерно люблю, к тому, что еще не познал, от одного восторженного изумления к другому. Желаю быть волшебным ритуальным садом этого нитяного татуажа, который цветет в тебе. Взращивать сей дивный татуаж, а после потеряться в нем, пожинать урожай ароматов и могущества. Хочу быть жрецом, до слепоты влюбленным в растительную религию, которую каждой лунной ночью ты во мне устанавливаешь.

От старинных Больших Восточных ворот начинается королевская дорога из Могадора в Марракеш, город пальмовых рощ. Дорога скользит между двумя частями, крыльями старинного мусульманского кладбища. Скользит, словно посылает последнее «прости» нашедшим вечный покой. Бежит параллельно акведуку. Пробегают вместе, бок о бок, еще пару сотен метров, прежде чем опять разойтись в разные стороны, каждый своим путем.

Внутри самого акведука прячется совсем крохотная пальмовая роща, непохожая на все прочие. Она укрылась от посторонних взглядов, ее не видит ни путник, идущий в город, ни покидающий его. Роща невысока. Ее рост до миллиметра точно рассчитал андалусский зодчий. Скрупулезно высчитал расстояние между деревьями, изгиб, курва-туру, пальмового листа и его длину по прошествии веков. Эта роща — андалусский храм Могадора, сотворенный только лишь стволами деревьев и папоротниками, обвивающими их.

Когда-то в Могадоре нашли пристанище и обосновались немало андалусийцев, изгнанных из Испании. Возвели новые куртины и эскарпы на несколько веков раньше восемнадцатого, отстроили городские стены, дожившие до наших дней. Среди первых легендарных строителей был и потомок Ибн Хазма де Кордова, он построил дворец и посадил эту пальмовую рощу — удивительную, но не единственную в своем роде. Младший брат зодчего отправился в Новый Свет и там, в Америке, устроил собственную рощу в самом сердце тропической сельвы. Он дал ей имя Малая Пальмовая роща. И еще сегодня можно восхищаться ее остатками и руинами недалеко от полуострова Де-Оса в Коста-Рике. Они напоминают величественное творение старшего брата в Могадоре. Забавно: там, в Америке, когда-то мне рассказали эту чудесную историю, но я всегда считал ее лишь красивой легендой. И вот теперь мне посчастливилось увидеть собственными глазами, как за этим творением следят его хозяева.

В самом сердце пальмовой рощи возможно отыскать священный уголок, полный света и тени. Со стороны видна густая тенистая мгла, словно устроена над этим уголком надежная, крепкая крыша. Пальмовые ветви создают ощущение, будто высоко над головой колышутся зеленые жалюзи: небеса за ними не видны и внутри все скрыто. Влажная тень дарует папоротникам спасение от жажды, которой они никогда не испытывали. Змеи устраивают гнезда в сердцевине пальмовых деревьев, а в каждое полнолуние их покидают и направляются все вместе навстречу собственной судьбе.

Что удивляет в пальмовой роще более всего, так это ветви — скрещиваясь вверху, образуют арку, по своему виду абсолютно похожую на мусульманскую: две линии на разной высоте. Первое, что приходит на память: Главная Кордовская мечеть.

Говорят, этот андалусский зодчий, места себе не находивший от тоски, решил сотворить подобие кордовской мечети, чьи колонны сродни пальмам, и высадил пальмы, которые стали живыми колоннами и арками.

Главная мечеть и ее начальные арки — тоже отражение тоски и печали. Об этом говорит один гранадец — удивительный и удивленный автор труда «Кордова времен Омейядов». Абд аль-Рахман, измученный тоской на чужбине, приказал доставить из родной Сирии пальмы и гранаты, которых не росло в Андалусии. По его приказу деревья посадили на берегу Гвадалквивира во дворце, похожем на дворец его детства. Много столетий спустя в Могадоре пальмы вновь отправляются в путешествие под знаком желания. Восстанавливают не только и не столько пейзаж, но в целом архитектурный облик, природу, природное естество камня. И в то же самое время это парадоксально органичная конструкция, естественное действие, словно сны, словно вожделение.

Когда оказываешься в андалусской пальмовой роще Могадора, становится понятным, что тоска старинного зодчего была не по утраченной мечети, а по впечатлению, заставляющему содрогаться душу и тело, а подчас наполняющему их тихим спокойствием. Впечатление это — чувство значимости и величия, возможности уйти далеко-далеко от одинаковости, возможности дотянуться до невероятного и совершенного и до конца не видимого глазами, не ощутимого рукой.

Оттого я желаю быть камнем и пальмой твоих мечтаний и снов. Создавать повсюду, где ступает твоя нога, тенистый сумрак, тоскующий по тебе. Высевать в тебе — повсюду, где бы ты ни появилась, ни шевельнулась, — пальмы-ладони моих рук, которые бы поддерживали тебя, твое спокойствие и равновесие, и оно стало бы моим. Желал бы уйти в дальние дали, дальше, чем мы способны увидеть. Отыскать среди твоей тенистой мглы самый темный уголок, а в нем — живой храм восхищения тобой и почитания тебя. Моя пальма проникает в твое тело. Моя пальмовая роща дышит, изгибается дугой в твоей тенистой мгле. И всякий раз мое тело на миг содрогается, едва мы соприкасаемся друг с другом. Ты заставляешь меня трогать в тебе арку, холодящую ужасом кровь.

Всякий день расспрашивал о садах. А потом пересказывал все Хассибе. Встретился в еврейском квартале Могадора, возле ювелирных лавок, с одним улыбчивым человеком. Его почитали мудрецом. Он мне рассказал, что существует такой странный и удивительный сад, где чудесным образом воплощаются всевозможные желания, абсолютно все. Уступив моим настойчивым просьбам, наконец объяснил, как отыскать дивный маленький сад. Мудрец назвал его Садом Доказательств. Махнул рукой в сторону высокого здания, что выходит к городским воротам Дукхала, в нем когда-то, еще во времена португальского владычества, располагался доминиканский монастырь, а потом почти столетие — казарма.

В конце концов здание освободили, военные покинули дом. Опустевшее помещение решили не переделывать под отель, парковку или торговый центр. Это будет общественное здание, им смогут пользоваться все жители Могадора.

Часть здания будет отведена под музей того, что было создано и уничтожено в Могадоре. А во внутреннем дворе, занимающем наибольшую площадь во всем строении, будет разбит городской общедоступный сад. Могадор в этом очень нуждается, и все жители безоговорочно согласны.