Детство Иисуса - читать онлайн книгу. Автор: Джозеф Максвелл Кутзее cтр.№ 41

Мальчик кивает.

– Фидель – милейший мальчик. Мне он нравится, и тебе тоже раньше нравился. Я тебе вот что скажу. Фиделю обидно, что ты с ним больше не играешь. По-моему, ты поступаешь с Фиделем плохо. Это ты, вообще-то, с ним груб. По-моему, тебе лучше меньше водиться на крыше с сеньором Паломой и больше – с Фиделем.

Мальчик гладит птицу. Выговор принят без возражений. Или, может, он просто пропускает сказанное мимо ушей.

– Более того, думаю, тебе стоит сказать Инес, что тебе пора в школу. Настаивай на этом. Я знаю, что ты очень умный и сам научился читать и писать, но в настоящей жизни тебе придется писать, как другие люди. Нет смысла отправлять Бланко с сообщением, привязанным к лапке, если его никто не сможет прочесть – даже сеньор Палома.

– Я могу его прочесть.

– Ты можешь, потому что ты же его и написал. Но вся соль записки в том, чтобы другие люди тоже могли ее прочесть. Если потеряешься и пошлешь записку сеньору Паломе, чтобы он пришел и спас тебя, ему нужно разобрать, что ты написал. Иначе придется тебе привязать к лапке Бланко себя самого, и пусть он несет тебя домой.

Мальчик смотрит на него растерянно.

– Но… – говорит он. А потом понимает, что это шутка, и они оба хохочут и никак не могут остановиться.

Они на детской площадке Восточных кварталов. Он качает ребенка на качелях – так высоко, что тот вопит от страха и удовольствия. А теперь гаснут последние сумерки, они сидят рядом, стараются отдышаться, пьют воду.

– А у Инес в животе могут получиться близнецы? – спрашивает мальчик.

– Конечно, могут. Это не очень обычно, однако возможно.

– Если у Инес будут близнецы, я смогу быть третьим братом. Близнецы всегда должны быть вместе?

– Нет, не должны, но обычно склонны. Близнецы от природы любят друг друга, как звездные близнецы. Будь оно иначе, они бы разбрелись и потерялись в небесах. Но их взаимная любовь держит их вместе. И будет держать до скончания веков.

– Но они же не вместе – звездные близнецы, не по-настоящему вместе.

– Верно, они не привязаны друг к другу в небе, между ними есть малюсенький зазор. Так устроено в природе. Вот, к примеру, возлюбленные. Если бы возлюбленные были все время крепко привязаны друг к другу, им бы уже не нужно было друг друга любить. Они бы стали единым целым. И нечего бы им было желать. Поэтому в природе есть зазоры. Если бы все было плотно пригнано одно к другому, все во вселенной, не было бы ни тебя, ни меня, ни Инес. Мы бы сейчас не разговаривали, была бы тишина – единство и тишина. И поэтому, в целом, хорошо, что есть зазоры, что мы с тобой – двое, а не один.

– Но мы же можем упасть. Упасть в зазор. В трещину.

– Зазор – это не то же самое, что трещина, мой мальчик. Зазоры – часть природы, часть того, как все устроено. В зазор нельзя упасть и пропасть. Этого просто не случается. Трещина – другое дело. Трещина – разлом в природном устройстве. Ты все говоришь, что нам надо обходить трещины, но что они, эти трещины? Где между нами трещина? Покажи.

Мальчик молчит.

– Близнецы в небе – как близнецы на земле. А еще они как числа. – Может, для ребенка это все слишком сложно? Вероятно. Однако мальчик впитает его слова – нужно на это надеяться, – впитает их, обдумает и, быть может, начнет видеть в них смысл. – Как один и два. Один и два – не одно и то же, между ними есть разница, и это зазор, но не трещина. Благодаря зазорам мы можем считать – перейти от одного к двум и не бояться упасть.

– Можно мы когда-нибудь пойдем их повидать – близнецов в небе? На корабле – можно?

– Думаю, да, – если найдем подходящее судно. Но туда добираться долго. Близнецы очень далеко. Никто никогда их не навещал – по крайней мере, я о таком не слышал. Вот эта, – он топает, – единственная звезда, которую мы, люди, когда-либо посещали.

Мальчик смотрит на него растерянно.

– Это не звезда, – говорит он.

– Звезда. Она просто так не выглядит вблизи.

– Она не светится.

– С близкого расстояния ничего не светится. А издалека все светится. Ты светишься. Я свечусь. А звезды и подавно.

Мальчику, похоже, это нравится.

– Все звезды – это числа? – спрашивает он.

– Нет. Я говорил, что близнецы – как звезды, но это просто так говорится. Нет, звезды – не числа. Звезды и числа – довольно разные вещи.

– Мне кажется, звезды – числа. Думаю, вон та – 11. – Он тыкает пальцем в небо. – А вон та – 30, а вон та – 33333.

– А, в смысле, можем ли мы присвоить каждой звезде номер? Да, так их можно определять, но это очень скучно, не вдохновенно. Думаю, лучше давать им собственные имена – Медведица, Вечерняя звезда, Близнецы.

– Нет, глупый, я сказал, что любая звезда – это число.

Он качает головой.

– Любая звезда – не число. Звезды в некотором смысле – они как числа, однако в основном они совсем на числа не похожи. Например, звезды рассыпаны по всему небу хаотично, а числа – они как флотилия кораблей, плывущих порядком, и каждый знает свое место.

– Они могут умереть. Числа могут умереть. Что с ними происходит, когда они умирают?

– Числа не могут умереть. Звезды не могут умереть. Звезды бессмертны.

– Числа могут умереть. Звезды могут упасть с неба.

– Неправда. Звезды не могут упасть с неба. Те, которые как будто падают, падающие звезды, – не настоящие. А числа – если б числа выпадали из порядка, возникла бы трещина, разлом, а с числами не так. Между числами никогда не бывает трещины. Ни одно число никогда никуда не пропадает.

– Есть трещина! Ты не понимаешь! Ты ничего не помнишь! Число может упасть с неба, как Дон Кихот, когда он упал в трещину.

– Дон Кихот в трещину не падал. Он спустился в пещеру по лестнице, сделанной из веревки. И вообще Дон Кихот тут ни при чем. Он ненастоящий.

– Настоящий! Он герой!

– Прости. Я не это хотел сказать. Конечно, Дон – герой, и конечно, он настоящий. Я хотел сказать вот что: с людьми такое, как с ним, больше не случается. Люди живут себе от начала жизни до ее конца и в трещины не падают.

– Падают! Они падают в трещины, и их больше не видно, потому что они не могут вылезти. Ты сам говорил.

– Теперь ты путаешь трещины и ямы. Ты думаешь, что люди умирают и их хоронят в могилах – в ямах в земле. Могилу делают могильщики при помощи лопат. Это вполне естественно, в отличие от трещины.

Шуршит одежда, и из темноты возникает Инес.

– Я вас зову-зову, – говорит она сердито. – Меня хоть кто-нибудь слышит вообще?

Он приходит в следующий раз, стучит в дверь квартиры, дверь распахивает мальчик – он раскраснелся и возбужден.