Мотивация и личность - читать онлайн книгу. Автор: Абрахам Харольд Маслоу cтр.№ 73

Чувство юмора

В самом начале своих наблюдений я отметил одно общее для всех наших подопечных качество — своеобразное чувство юмора. Они не смеются над тем, что кажется смешным другим людям. Так, им не нравятся жестокие шутки (когда смешат, причиняя кому — нибудь вред), шутки, построенные на превосходстве одного человека над другим, а также непристойные шутки. Им больше нравится так называемый философский юмор. Его также можно назвать реалистичным, поскольку речь идет о вышучивании человечества в целом, в частности людской глупости, попыток возвеличиться, неверного представления о своем месте во Вселенной. Это своего рода подшучивание над собой, не имеющее, однако, ничего общего с мазохизмом или клоунадой. Ярким примером может служить юмор Линкольна, которому не свойственно было шутить в обидной для других манере; кроме того, в большинстве его шуток помимо намерения рассмешить слушателей содержалась некая мораль. Юмор выполнял обучающую функцию, подобно пословицам и сказкам.

Если говорить о количественной стороне, то самоактуализирующиеся люди шутят реже, чем популяция в целом. Подтрунивание, розыгрыши, остроумные реплики, каламбуры гораздо менее характерны для них, чем философские шутки, наводящие на размышления и вызывающие скорее улыбку, чем громкий смех. Кроме того, их шутки обычно связаны с ситуацией, а не привнесены извне, они скорее спонтанны, чем заранее подготовлены, поэтому их часто бывает трудно повторить или пересказать. Неудивительно, что обычные люди, привыкшие к сборникам анекдотов и безудержному веселью, склонны считать наших подопечных чересчур строгими и серьезными.

Подобный юмор может распространяться на множество сфер; конкретная ситуация, человеческая гордость, серьезность, занятость, суета, амбиции, горячие стремления и склонность составлять планы — все это может стать поводом для шутки. Мне удалось понять это, когда я попал на выставку «кинетического искусства»: это весьма напоминало человеческую жизнь с ее суматохой, неразберихой, шумом и бесцельностью постоянного движения. Такая установка оказывает влияние и на профессиональную деятельность, отчасти превращая ее в игру, которая, несмотря на всю серьезность ситуации, может восприниматься легко.

Креативность

Это универсальная характеристика всех индивидов, за которыми велось наблюдение и которые становились объектом исследования (см. главу 13 «Креативность у самоактуализирующихся людей»). Здесь нет исключений. Каждый из этих людей в той или иной форме демонстрирует творческие способности, изобретательность или оригинальность, причем эти проявления имеют индивидуальные особенности. Эти особенности более подробно рассматриваются далее в этой главе. Во всяком случае, это не имеет ничего общего с узко направленной креативностью моцартов — ского типа. Трудно отрицать, что так называемые гении проявляют способности, которые мы даже не в силах понять. Известно лишь то, что они особым образом одарены, но этот дар может никак не отражаться на их личности в целом, являясь, по — видимому, унаследованным. Здесь мы не будем касаться таланта такого рода, поскольку он не зависит от психического здоровья или удовлетворения базовых потребностей. Креативность самоактуализирующихся индивидов скорее сродни наивной универсальной креативности маленьких детей. Складывается впечатление, что так проявляется одно из фундаментальных свойств человеческой природы — потенциал, полученный нами при рождении. Большинство представителей человечества утрачивает его в процессе приобщения к культуре, но отдельным индивидам удается сохранить свежий взгляд на жизнь или же, утратив его, впоследствии вновь обрести. Сантайана называет это второй наивностью, что, на наш, взгляд, является чрезвычайно удачным термином.

Креативность наших подопечных не обязательно проявляется в привычной форме написания книг, создания музыкальных или художественных произведений, а зачастую в весьма более скромной форме. По — видимому, этот тип креативности как самовыражения здоровой личности проецируется на весь мир в целом и касается любого занятия. В этом смысле можно говорить о креативных сапожниках, плотниках или служащих. Что бы ни делал индивид, он все делает с соответствующим настроем, который заложен в его характере. Можно даже, подобно детям, творчески видеть.

Это качество рассматривается отдельно с целью дискуссии, но в действительности оно неотделимо от всех обсуждавшихся ранее особенностей самоактуализирующихся индивидов. Когда мы говорим о креативности, то попросту описываем с другой точки зрения (с точки зрения последствий) и другими словами то, что ранее характеризовалось как свежесть взгляда, эффективность восприятия, глубина проникновения в суть вещей. Складывается впечатление, что эти люди видят лучше остальных. Именно поэтому они кажутся окружающим творцами.

Кроме того, как мы уже убедились, самоактуализирующиеся люди менее ограничены, менее скованы, иначе говоря, менее окультурены. Если использовать позитивные термины, то они более спонтанны, естественны, человечны. Все это также способствует проявлению креативности. Исходя из результатов исследования детей, можно утверждать, что все люди изначально были достаточно спонтанными, причем где — то в глубине все они таковыми и остаются, однако приобретенные впоследствии поверхностные, но мощные ограничения и запреты сдерживают спонтанные побуждения, так что последние проявляются не очень часто. В отсутствие сдерживающих факторов можно было бы ожидать от всех людей проявления сходной креативности (Anderson, 1959; Maslow, 1958).

Сопротивление приобщению к культурным нормам

Самоактуализирующиеся люди не очень хорошо приспособлены (в наивном понимании одобрения культуры и идентификации себя с культурой). Они без труда соблюдают целый ряд условностей, однако все в той или иной степени противятся приобщению к общепринятым нормам, сохраняя некоторую отстраненность от той культуры, в которую погружены. В связи с практически полным отсутствием данных о сопротивлении окультуриванию в литературе, посвященной взаимодействию культуры и личности, а также потому, что, как справедливо указал Рисман (Riesman, 1950), этот вопрос крайне важен для американского общества, даже наши скудные данные представляют некоторый интерес.

В целом, отношения этих здоровых людей с не слишком здоровой культурой можно отнести к разряду сложных; во всяком случае, можно выделить несколько их составляющих.

1. Все эти люди вполне укладываются в общепринятые нормы по части выбора одежды, языка общения, пищи, занятий. Вместе с тем они необычны тем, что явно не гонятся за модой и им недостает наглости и шика. Всем своим существом они показывают, что для них не имеет большого значения, какой дорогой двигаться к намеченной цели, что одни правила продвижения к цели так же хороши, как и любые другие, поэтому не стоит поднимать много шума вокруг того или иного нововведения, каким бы полезным оно не представлялось. Здесь опять просматривается склонность этих людей без возражений принимать все то, что не имеет для них большого значения или не может быть изменено. Поскольку выбор обуви или прически, вежливость или манера поведения на вечеринке не слишком важны для наших подопечных, они реагируют на все это, просто пожимая плечами. Эти вопросы не имеют никакого отношения к морали. Однако поскольку терпеливое принятие безвредных условностей не есть их горячее одобрение, степень готовности этих людей следовать общепринятым нормам не очень высока. В конце концов, если соблюдение условностей оказывается слишком утомительным или дорогостоящим, поверхностная конвенциальность быстро улетучивается.