Нежилец - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Глебов cтр.№ 40

– Слушай, думаю, есть только один способ выяснить, что происходит, – сказал он.

– Догадываюсь какой! – буркнул Дремин, заводя мотор и выруливая обратно на дорогу. – Едем на встречу? Сейчас половина третьего.

– Рановато.

– Да ладно, всего полтора часа. Давай… чуть не сказал «перекусим»! – усмехнулся Дремин. – Все забегаловки-то сейчас закрыты.

– Я знаю одно место. Там кормят круглосуточно.

– Дорогу покажешь?

Через час, перехватив пару гамбургеров на бензоколонке (Самсонов заодно там же и умылся), полицейские подъехали к аллее на проспекте Гагарина.

– Скамеек тут не так уж много, – проговорил, глядя на сквер, Дремин. – На какой из них тебя ждет Козерог? Если это он, конечно.

– Пойду поищу. – Самсонов открыл дверь, но следак схватил его за руку:

– Если что, не тяни. Зови сразу.

– Конечно. Я не лезу в герои, ты ж меня знаешь.

Дремин кивнул:

– Именно что знаю. Потому и говорю.

– Ладно, давай! – усмехнулся Самсонов.

Полицейский перевел дух и вышел из «Фольксвагена». На этот раз под мышкой в кобуре висел пистолет.

Самсонов двинулся вдоль аллеи, вглядываясь в утренние сумерки. Скамейки были пусты, но не все они просматривались за кустами и деревьями. Лишь когда полицейский дошел до центрального сквера, он заметил одинокую фигуру, сидевшую на одной из скамеек спиной к нему. В такой ранний час это мог быть только тот, кто назначил ему встречу.

Самсонов направился к нему, поглядывая по сторонам. Человек сидел неподвижно, засунув руки в карманы куртки. На голове у него была бейсболка. Полицейский обошел скамейку и встал перед сидящим.

В первый момент он решил, что тот спит, опустив голову на грудь, но уже через мгновение Самсонову стало ясно, что весь живот и колени человека пропитаны кровью. На земле растеклась темная лужа, над которой вилась туча мошкары. Омерзительный запах крови и фекалий ощущался даже на расстоянии.

Полицейскому показалось, что в луже что-то лежит. Он сделал два шага вперед и присел на корточки. Достав карандаш, Самсонов осторожно потыкал в багровый кусок плоти. Он был мягким и податливым, как слизняк. Полицейский вздрогнул, когда страшная догадка пришла ему в голову. Он поднялся и вставил карандаш между посиневшими губами мертвеца. Раздвинув ему челюсти, заглянул в рот, стараясь не дышать.

Как он и думал, язык был вырезан. Как ни странно, крови во рту почти не было. Это говорило о том, что человека убили прежде, чем удалить язык. И голову во время операции держали запрокинутой – чтобы кровь стекла в пищевод, и на лице не осталось следов. Самсонов понял, что преступник постарался ради него – стремился произвести эффект.

Полицейский опустил глаза и распахнул на убитом куртку. Ему пришлось тут же отпрянуть и отвернуться, зажав рот ладонью. Самсонов несколько раз глубоко вдохнул и постарался мысленно отогнать только что увиденное: склизкие серые кишки, вывалившиеся из чудовищного разреза, идущего сначала поперек живота, а затем – вверх, по направлению к ребрам. Теперь, когда полицейский распахнул на мертвеце куртку, внутренности рассыпались по ногам убитого и по земле омерзительно воняющими змеями. Все было перемазано серо-коричневой жижей, багровой слизью и кровью.

Нужно было осмотреть тело, и Самсонов заставил себя повернуться. Его едва не вырвало, когда он увидел бодро бегущего по вывалившимся внутренностям паука на тонких, как волоски, ногах.

Стараясь не глядеть на то, что было ниже груди, полицейский искал другие следы насилия, потому что ему было ясно: прежде чем потрошить, убийца должен был предварительно вырубить или просто быстро прикончить жертву – иначе ее вопли разнеслись бы на всю округу.

Поиски Самсонова быстро увенчались успехом: он обнаружил на шее след от веревки, кожа даже была кое-где содрана.

Выпрямившись, следователь вытащил мобильник и набрал Дремина.

– Дуй сюда! – проговорил он, отходя от тела. – Это Пьер, и он мертв. По дороге вызови опергруппу.

Отключившись, Самсонов огляделся. В сквере не было ни души, и все же полицейский чувствовал обращенный на него взгляд. Тот же, что преследовал его в клубе.

* * *

Через два часа после того, как был обнаружен труп хореографа из «Садов фараона», Самсонов сел в свой автомобиль, припаркованный возле управления. Полтавин подтвердил, что Пьера задушили веревкой грубого плетения, а затем выпотрошили – так же, как Горелова. Когда следователь нашел хореографа, тот был мертв уже около сорока минут.

Самсонов понимал, что Пьер собирался что-то рассказать ему, а значит, он был связан с убийцей. Не ахти какая, но все же зацепка.

Он подумал о том, что было бы неплохо допросить устроителей вечеринки в Императорском дворце о том, кому они предоставляли жетоны и приглашения, но он понимал, что обнаружить их едва ли удастся. Такие мероприятия обычно проводятся в условиях довольно серьезной конфиденциальности, и, скорее всего, никто не знал настоящих имен тех, кто получал приглашения. Полицейский удивился бы, окажись иначе. И уж Козерог должен был позаботиться об этом в любом случае.

Тем не менее Самсонов был уверен, что в «Садах фараона» девушки видели с Анабэль именно Козерога. Имело смысл переговорить еще раз со стриптизершами и составить фоторобот. Хотя убийца и написал, что избавился от свидетеля, Самсонов считал, что он не стал бы вовлекать в свою игру лишнего человека и наверняка предпочел передать приглашение сам. Возможно, загримировавшись. В таком случае фоторобот едва ли поможет, но всегда есть вероятность, что повезет. Самсонов отлично знал, что удача – одна из главных составляющих успеха в любом расследовании.

А сейчас нужно было ехать домой – поспать столько, сколько получится, переодеться (рубашка успела основательно пропитаться кровью, пока он бежал до машины Дремина и потом тоже).

Самсонов представил, что дома встретится с Кариной и придется объяснять, почему у него такой вид, подробно рассказывать обо всем, что произошло. Этого ему хотелось меньше всего. Зато он мечтал принять горячий душ, смыть с себя все, что можно, и завалиться в постель – хотя бы ненадолго. Но он понимал, что выхода нет, и придется возвращаться в Каринины объятия и по дороге сочинить убедительную историю, объясняющую его распухший нос и разбитую губу.

Самсонов завел мотор и включил плеер. Под мелодию «I wish I could fly» группы «Roxette» он выехал на дорогу. Было уже почти совсем светло. Фонари начинали гаснуть, превращаясь в крошечные, плывущие в сероватом небе искры.

Когда через полчаса Самсонов поднимался по лестнице в свою квартиру, он думал о смерти хореографа. Следователь подозревал, что Пьер хорошо рассмотрел того, кто передал Чижиковой-Анабэль приглашение и жетон, и хотел поведать об этом ему. Возможно, он даже знал этого человека. Вопрос только, почему он не сделал этого раньше? Напрашивались два ответа: не хотел связываться с полицией или покрывал преступника. Впрочем, был и третий вариант: хореограф не связал дела стриптизерши с ее смертью.