Маятник судьбы - читать онлайн книгу. Автор: Инна Бачинская cтр.№ 9

Его комната была хороша – небольшая, уютная, с громадной кроватью под голубым покрывалом, небольшим письменным столом, кожаным креслом и воздушными занавесочками на окне. Пол был покрыт голубым же ковром, а в углу стоял манекен в кружевном белом платье и розовой шляпке на крошечной лысой, почему-то черной головке. Черный фарфор, не иначе. «Ваша бабушка?» – хотел спросить Монах, но вовремя прикусил язык.

–Я думаю, вам здесь будет удобно, – церемонно сказала Кира. – Ванная по коридору направо, вторая дверь. Я положила свежие полотенца, голубые. И… – она заколебалась, окинув его взглядом, – халат и тапочки, по-моему, угадала ваш размер. Я принесла компьютер… Файлы «Девушки», «Календарь» и «Гости», вот. – Она протянула ему флешку, тут же отдернула руку, вспыхнула и положила ее на стол.

Монах чувствовал некоторую двусмысленность сцены, понимая, что Кира не знает, как вести себя с ним, и, возможно, уже жалеет о своем порыве.

–Спасибо, Кира. Мы что-нибудь придумаем, обещаю.

Она кивнула, произнесла церемонно:

–Спокойной ночи, Олег.

–Спокойной ночи, Кира.

Не взглянув на него, она вышла. Прошелестели легкие шаги по коридору, открылась и закрылась дверь, и проскрежетал в замочной скважине ключ. Кира заперлась изнутри. Монах ухмыльнулся, чувствуя себя польщенным. Красивая женщина, и краснеет… красиво. До кончиков ушей. Несмотря на возраст и богатый жизненный опыт.

Он стянул с себя свитер с разболтанным воротом, джинсы и желтые полосатые носки и, прихватив зубную щетку, потопал босой, в одних трусах, умываться. Опрокинул флакон с шампунем над ванной, напустил горячей воды и погрузился, устроив небольшое цунами и выплеснув воду на пол. Закрыл глаза и задумался. Загадочная женщина Кира, держательница воскресного клуба «Черный фарфор», шикарная квартира, насколько успел заметить Монах, – по меньшей мере три комнаты, а то и четыре… Или все пять. Неужели это такой прибыльный бизнес? Правда, были еще золотые рыбки, но, как он подозревал, лишь для отвода глаз – вроде хобби. Вопрос о прибыльности некорректен, одернул он себя. Вторая древнейшая профессия всегда пользовалась спросом, тело всегда было товаром, и рассуждать о том, плохо это или хорошо, – пустая трата времени. Есть спрос – будет предложение. Христианство против, ислам против, мораль, этика – все против! А древние религии, наоборот, приветствовали. Храмовые девушки принимали верующих по праздникам гратис, так сказать – то есть за так, – и все были довольны. Ченнелизировалась сексуальная энергия масс, уходила в космос, и снималось напряжение. Жрицы, гетеры, куртизанки, гейши… Монаху не нравилось слово «проститутка» – механическое, как всякий термин, кроме того, звучащее неблагозвучно и напоминающее другое, не менее неприятно звучащее слово «прусак». Девушка по вызову – безлико, пристойно, без дурных ассоциаций. Что-то даже милое чудилось, наподобие французской горничной в кружевном фартучке и куцей юбочке. Так и видишь приятную, хорошо одетую девушку, скромную… Ему нравились скромные девушки, ему и Кира понравилась, потому что скромная, с тихим голосом и растерянными глазами. Что было в известной степени игрой. Увы. Не сказала всего, привирает. Знает больше, чем говорит. Это ничего, это нормально, думал Монах, пробьемся.

Почти любой представитель мужского пола был для него открытой книгой, так как подчинялся известной логике в поступках, стереотипам в поведении и известным примитивным желаниям. Пища, пойло, коитус, если совсем просто… уж извините! Работа и творчество – если повезет. Самый-рассамый яйцеголовый все равно слеплен из того же теста, что и портовый грузчик. Воспитание, кругозор, облагороженность хорошей литературой, приличной ванной комнатой и антуражем дают себя знать, конечно, но от природы никуда не денешься. Если содрать оболочку – останется самец, которому природа диктует оплодотворить самку. Причем чем больше, тем лучше, только трусость и воспитание мешают. В итоге гормоны влияют на принятие решений вполне идиотских, другими словами – хвост вертит собакой.

Не то с женщинами. Читать их как книгу труднее ввиду полной непредсказуемости, часто принимаемой за глупость, что далеко не так. Логика отсутствует, зато бурным цветом цветет интуиция, стереотипы размыты и нестабильны, желаний много и все разные. Деньги, шмотки, камешки, круизы, машины. Дети. Секс – на последнем месте. Если особь думающая, то головой, а не гормонами.

И кто-то надеется, что при таком раскладе эти двое найдут общий язык в долговременной перспективе? Ха. Трижды – ха-ха-ха!

Но это так, между прочим… Это в теории – не что иное, как выверт мыслительного процесса, протекаемого в неге горячей ванны. В жизни все не так безнадежно, и надежда всегда побеждает опыт. Есть умные женщины, и дотянуться до них мужику не дано. Обведут вокруг пальца, используя испытанное веками оружие: пустят слезу, посмотрят взглядом больной коровы, доверительно положат ручку на рукав и заглянут в глаза. А самец и рад обмануться, и пройдут они по жизни рука об руку: он, голый король, мнящий себя вожаком, она – усмехаясь неслышным внутренним смехом…

А есть еще глупые женщины, виснущие гирей… упаси бог! С утречка пораньше, на цыпочках, туфли в руки – и ходу!

А то случается любовь, не тяга, а любовь, сильная, чистая и благородная, как горящий костер, – даже глазам больно и обжигает душу. Жертвенная, все принимающая, на все готовая, подставляющая плечо… за которую не жалко жизни. Природа ее не совсем понятна, как непонятна природа таланта. Дар, не иначе.

Монах был циником в силу знания жизни и ее изнанки, что не мешало ему, впрочем, безоглядно влюбляться и с ходу жениться. Он был женат трижды, как мы уже упоминали, и расставался с женами так же легко, как и женился, оставаясь с ними в самых прекрасных отношениях. И все они с удовольствием приняли бы его обратно, и, возможно, стоило бы задуматься – а не вернуться ли на насиженное место, а не болтаться бичом по тайге, сбивая кедровые шишки, и не отлеживать бока на Жориковом бугристом диване? Стоило-то оно стоило, но Монах никогда не возвращался. Возвращаться – все равно что пытаться поймать ветер. Пережито, забыто, ворошить ни к чему. Кроме того, ему всегда было интересно: а что вдали, что там, за горизонтом? А что будет дальше? Он не верил, что человек заканчивается с земной жизнью, и часто раздумывал о новом формате… где-то там, за пределами, особенно под влиянием бесценной аманиты. Желание перемены мест толкало его в спину острыми кулачками…

Сейчас он чувствовал себя в нирване – в облаках розовой пены, запах – как в раю, полно зеркал, даже на потолке, что наводит на известные мысли. Красивая комната, золотые краны, яркий светильник – плоский розовый плафон на потолке, коврики и полотенца из хорошего магазина, а не с рынка, добрая сотня флаконов и тюбиков… Ни один мужик под страхом смертной казни не разберется в этом хозяйстве, хотя… не факт – Монах вдруг вспомнил рекламу мужской косметики. Один латиноамериканский автор сказал, что от мужчины, мачо, должно пахнуть по́том и луковой похлебкой. Образно сказал, но… вчерашний день, уже не прокатывает и морально устарело. Все стремится к унисексу – ни то ни се, даже на вид черта с два определишь, кто есть кто.