Былое и выдумки - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Винер cтр.№ 48

Я назвала магазин на одной из центральных улиц, назвала цену.

Тетя удрученно покачала головой:

– Тебе надо учиться экономить деньги. Здесь в магазине по соседству ты могла бы купить точно такие же за полцены.

Учиться экономить деньги? Да я всю жизнь только и делала, что экономила! Но «точно такие же за полцены» были такие, да не такие. Как я объясню тете Франци, что я купила самые «правильные», «нормальные», возвращающие мне свободу и самоуважение. Такие, конечно же, стоят дороже.

– Не понимаю, откуда у тебя такие расточительные привычки.

Деньги были выданы мне тетей Франци, а потому я покорно сказала, что впредь буду бережливее.

Я, конечно, и позже покупала кое-какие вещи, но мучиться из-за одежды, и даже думать о ней, я полностью перестала.

Никаких знакомств, кроме родственников, в Лондоне у меня не было. По наивности я вначале и судила по ним об англичанах вообще, не зная еще, что они, иммигранты из Австрии, куда англичанистей любого англичанина. И меня сразу, так же как их безоблачное благополучие, поразил их англичанский снобизм.

На третий или четвертый день по приезде, в супермаркете, куда меня послали специально для ознакомления, я долго вертела в руках какую-то банку, пытаясь понять, что на ней написано. Ко мне подошел чернокожий юноша и начал что-то объяснять. «Не понимаю», – правдиво ответила я. Он улыбнулся и поманил меня пальцем. В углу зала стояли несколько столиков, юноша сел за один и знаками предложил мне сделать то же. Я подошла и села. Как мы объяснялись, я уже не могу себе представить (словарь, впрочем, был при мне), но мы познакомились, я узнала, что он с Ямайки, студент Лондонского университета, по имени Лерой, изучает философию. Тут выяснилось, что он говорит по-французски, все упростилось. Парень был симпатичный, но мне надо было возвращаться. Наскоро рассказав ему о себе и дав тетин номер телефона, я побежала домой. И в тот же вечер Лерой позвонил. На звонок ответила Франци.

– А кто ее просит? – спросила тетя в телефон, высоко подняв брови. – Лерой? Какой Лерой?

– Это ко мне, – сказала я.

(Кстати, с Франци и с Фрицем мы кое-как объяснялись по-польски, язык они знали плохо и все время норовили перейти на немецкий. Я не поддавалась.)

Лерой пригласил меня на дискотеку. Я очень любила танцевать, а тут на настоящей дискотеке, в Лондоне! Договорились встретиться в десять, погулять, дискотека начиналась в одиннадцать.

– Что за Лерой, откуда взялся? Ты уверена, что это подходящее для тебя знакомство?

А почему бы и нет? Тете не понравился его акцент. «Бог его знает, в какой школе он учился». «Правильная» школа – это частная школа, как на смех называющаяся «public school». Только такая школа дает правильный, пристойный акцент. И только с такими людьми мне следует общаться (свой акцент, отнюдь не правильный, не говоря уж о моем, она почему-то не учитывала). А уж когда она узнала, что я познакомилась с молодым человеком только сегодня, и где – в супере! – она чуть в обморок не упала. Ямаец! Черный! Вдобавок моложе меня лет на пять!

«Учти, – говорила мне тетя, – настоящий англичанин никогда не станет знакомиться на улице, в магазине, в электричке – никогда! Даже не заговорит, и с ним не следует заговаривать, это не принято. Он может и вообще не ответить. Англичанин знакомится только тогда, когда его «представляют».

Ничего мои родичи не понимали в английской жизни тех дней. Заснобились в своем окаменелом представлении об английских обычаях и мне пытались внушить то же.

И совершенно напрасно. Наилучшим источником моих знакомств была как раз электричка, которой я пользовалась почти каждый день. А где еще я могла знакомиться с англичанами? Тётин круг общения составляли такие же, как она, пожилые иммигранты. Люди всё почтенные и достойные, но мне не хватало терпения и интереса докапываться до их достоинств.

А в тесном, прокуренном вагонном отсеке разговоры завязывались спонтанно. Англичане, самые настоящие, и сами заговаривали со мной, и на мои подступы к разговорам отвечали охотно. И с некоторыми знакомство продолжалось. Тетя, мужественно придерживаясь «английских» обычаев, никогда больше не выражала своего мнения о моих новых знакомых и их разнообразных акцентах, только слегка поджимала губы и демонстративно молчала.

Зато когда я познакомилась с лордом – настоящим! Потомственным! Заседавшим в палате лордов! Владельцем наследственного замка, вассалов и угодий, которые ему давно уже не принадлежали. Когда я познакомилась с лордом…

Лорд Фоли был полунищий музыкант, кое-как державшийся на поверхности благодаря небольшим деньгам, которые платила палата лордов за участие в заседаниях. Что он лорд, выяснилось далеко не сразу. И познакомилась я с ним самым неподобающим образом. Случилось так, что на выходе из подземки меня вдруг подсек сзади под коленки какой-то большой предмет. Удар был несильный, но от неожиданности колени мои подогнулись, и я грохнулась на асфальт. Мужчина, тот самый, который нечаянно задел меня своим гитарным футляром, помог мне встать, и тут обнаружились размеры катастрофы. Как на грех, я была в тот день в юбке и в чулках, к тому же черных. На обоих чулках, вверх и вниз от колен, бойко бежали широкие светлые дорожки. Верхние скрылись под короткой юбкой, а нижние добежали до туфель и ушли в них. Мужчина удрученно извинялся, но вдруг глянул на мои ноги и залился веселым смехом. А мне было не до смеха – как добираться домой в таком непристойном виде? И колени, расквашенные об асфальт, начинали щемить и гореть.

Лорд повел себя по-лордовски. Не просто посадил меня в такси (сама я ни за что не взяла бы такси, это же до тетиного пригорода целое состояние, даже электричка шла туда четверть часа), а довез меня до дома, и вышел из машины (и почему-то отпустил ее), и проводил меня вверх по лестнице в мою комнату, и уже собрался мазать йодом мои разбитые коленки, когда в комнату вошла тетя Франци. При виде молодого человека с длинными волосами и густой нечесаной бородой, стоящего на коленях перед моими голыми ногами, черты тетиного лица сложились в скандализованную гримасу, но тут молодой человек заговорил, объясняя, что случилось. Тетины черты словно медом смазали. А уж когда он поднялся с пола, представился, как Эдвин Фоли и протянул ей при этом свою визитку – тут уж тетя вся расплылась в благожелательности. На визитке стояло: Эдвин Лео Бенедикт, лорд Фоли.

– Теперь ты видишь, что такое настоящее английское воспитание, – объясняла она мне позже, после чаепития (сэр Эдвин прилежно ел все, что стояло на столе), когда гость распрощался и ушел (на станцию электрички, бедняга; у него едва хватило денег на билет). Теперь ты понимаешь, что дает человеку хорошая школа – стоит ему открыть рот, и все уже знают, с кем имеют дело.

– Стоит ему открыть рот – и посыплется град ругательных слов.

– Да! – умиленно подтвердила тетя. – Это такая их аристократическая манера. Чтобы снизить излишнюю эмоциональность. Чтобы звучало по-простецки. Они все так.

– А! – сказала я. – Я уже много английских ругательств знаю. Теперь буду их употреблять, для аристократизма!