Женские церемонии - читать онлайн книгу. Автор: Ален Роб-Грийе, Катрин Роб-Грийе cтр.№ 3

Несколько мгновений маленькая Энн смотрела на меня, потом, зардевшись, вновь потупилась. В самом деле, у нее были большие, очень красивые зеленые глаза, обрамленные длинными изогнутыми ресницами.

Теперь Клэр гладила ее лицо, продолжая говорить вполголоса, словно самой себе:

— И рот тоже красивый… губы красивые, такие мягкие… и такие умелые… и зубы… прекрасные беленькие зубки… Покажи-ка их нам.

И она пальцами открыла рот девушки.

— Так и оставайся, — приказала она.

Маленькая Энн осталась послушно сидеть, как ей велели, полуоткрыв рот, так что были видны два ряда блестящих, ровных зубов. Но смотрела она в сторону Клэр. Ее приоткрытые губы слегка дрожали. Мне показалось, что она сейчас заплачет. Я отвернулся и выпил несколько глотков воды.

— Как-нибудь, — сказала Клэр, — я покажу вам ее фотографии, которые я сделала.

В это мгновение мне показалось, будто я слышу, как молодая женщина протестует или, во всяком случае, жалуется. Она до сих пор не вымолвила ни единого слова после того невнятного «месье» в самом начале, которое сопровождалось грациозным полуреверансом, когда Клэр нас знакомила. Мне показалось, будто теперь она пробормотала: «Ах, нет» или что-то в этом роде — это заставило меня подумать, что фотографии, о которых шла речь, неприличные.

Но Клэр вдруг объявила, что хочет немедленно уйти.

Когда мы все поднялись из-за стола, Клэр снова спросила: «Итак, она вам понравилась?» — как будто я был потенциальным покупателем. Одновременно она подтолкнула девушку ко мне, надавив ей рукой на затылок. Потом ни с того ни с сего добавила:

— Она не носит бюстгальтера. Я нахожу забавным заставлять ее ходить в таком виде.

На сей раз молодая женщина покраснела гораздо сильнее. Я был уверен, что Клэр сейчас сообщит еще какую-нибудь пикантную подробность — например, об отсутствии у своей подруги другого предмета нижнего белья.

Но вопреки моим ожиданиям, она ничего не добавила и дальше уже говорила только о каких-то незначительных вещах — по крайней мере, в тот вечер.

Клэр назначила мне свидание на следующий день: мы должны были встретиться и провести вторую половину дня в садах Багатель. Клэр пообещала показать мне розарий, которого я еще не видел.

Теперь я знал уже достаточно, и мне не было необходимости спрашивать, будем ли мы вдвоем или вместе с ее юной подругой.

Кстати сказать, во время наших предыдущих встреч Клэр ни разу не изъявляла желания показать мне сады или фотографии. До сих пор она никогда не предлагала мне увидеться за пределами того общества, в котором мы с ней время от времени встречались и проводили вместе по несколько часов. Я, со своей стороны, также не пытался установить с ней более тесные отношения. Я уже говорил, что меня мало привлекала ее слишком совершенная, слишком правильная красота. К тому же не припомню, чтобы она хоть как-то поощряла мои робкие попытки ухаживания в самом начале — скорее наоборот.

Даже теперь, когда я снова размышлял об этом, ожидая ее на террасе кафе «Руайаль», я не мог припомнить, чтобы она вела себя иначе с кем-то другим. Она отличалась раскованностью манер, самоуверенностью, дерзостью, ничуть не страшилась скандалов. Однако она моментально обескураживала чересчур нежных воздыхателей, впрочем, как и тех, кто делал ей более откровенные предложения — такое тоже случалось.

Как-то раз я присутствовал при наказании одного такого воздыхателя. Мне показалось, что в той ледяной жестокости, с которой она его уничтожила, проявилась своего рода ненависть. Тогда все мы были потрясены этой сценой, поскольку речь шла о красивом молодом человеке, который обладал и умом, и чувственностью, и, судя по слухам, был ее любовником.

Но тут я увидел маленькую Энн, приближавшуюся ко мне. На ней было то же платье, что и накануне. Чтобы пройти между посетителями, не побеспокоив их, она лавировала между ними с очаровательной грацией танцовщицы, поднимая руки, покачивая бедрами и совершая полуобороты среди кресел и столов. Оказавшись рядом со мной, она сдержанно и слегка церемонно поздоровалась, подобно маленькой пансионерке монастырской школы. Ее голос тоже звучал, как у примерной ученицы:

— Она здесь, месье. Она ждет вас в автомобиле.

Эта фраза слегка удивила меня — не только потому, что имя Клэр в ней не называлось, но и из-за чрезмерного почтения, вложенного в слово «месье».

Я встал, чтобы следовать за ней. Автомобиль Клэр был припаркован чуть дальше, на рю де Ренн. Пока мы шли, я успел задать девушке два-три незначительных вопроса; но она, как ребенок, отвечала только: «Да, месье», «Нет, месье» и «Не знаю, месье».

У Клэр оказался абсолютно новый черный автомобиль, мощностью в пятнадцать лошадиных сил. Энн распахнула передо мной дверцу, и я поздоровался с Клэр, сидевшей за рулем. Она ответила мне только легким кивком. Я пропустил девушку вперед и сел рядом с ней на переднее сидение, где как раз хватало места для троих.

Машина тут же тронулась. Клэр вела спокойно и уверенно и, несмотря на плотное движение, быстро выехала на менее оживленные улицы.

Погода стояла прекрасная. Женщины молчали, глядя прямо перед собой. Энн сидела выпрямившись, плотно сдвинув бедра и сложив руки на коленях.

Я сидел чуть боком, чтобы не занимать слишком много места. Левую руку я вытянул вдоль спинки кресла позади Энн, отчего мои пальцы слегка коснулись плеча Клэр. Однако та сразу же инстинктивно отстранилась, и я поспешно убрал руку.

Я сидел, повернувшись к своей соседке, и уловил аромат ее духов. Он был достаточно ненавязчивым, и его можно было ощутить, лишь оказавшись вплотную к ней. Однако он показался мне сильным, очень терпким, пьянящим — такой принято называть чувственным. Это явно были духи не для молоденькой девушки.

Не обращаясь ни к кому напрямую, я сказал, что погода замечательная. Ответа не было. Мы продолжали ехать в молчании. Впрочем, у меня тоже не было особого желания разговаривать.

Мы оставили автомобиль у входа в парк, и Клэр повела нас к розарию.

Когда мы оказались там, Клэр, вместо того чтобы водить нас от цветка к цветку, показала три или четыре сорта, самые восхитительные — она точно знала, где они находятся. Это были похожие цветы: большие, но не слишком пышные, с изогнутыми лепестками, отстоявшими друг от друга, по бокам, и с полусомкнутыми в сердцевине.

Самой прекрасной из всех — опять же по мнению Клэр — была роза нежно-телесного оттенка, который ближе к сердцевине становился более темным. Чуть приоткрытые лепестки образовывали глубокий сумрачный колодец. Их цвет был розовато-бежевым.

Мы еще некоторое время смотрели на розы; потом Клэр быстро оглянулась по сторонам. В этом отдаленном углу парка мы были одни. Ближайшие посетители прохаживались метрах в двадцати и не смотрели в нашу сторону, поскольку их внимание было привлечено более роскошными кустами роз.