Похищение Муссолини - читать онлайн книгу. Автор: Богдан Сушинский cтр.№ 21

— Откровенно, — кивнул генерал. В этот раз наполнил рюмки всего лишь «по четвертинке». — За то, чтобы вы провели свой отряд от Амура до Днестра, — поднял он свою рюмку. — Уверен: вы будете первым, кто совершит такой диверсионный рейд.

— Простите, господин генерал, мне показалось, что речь шла об Урале.

— О Днестре, ротмистр, о Днестре, — загадочно ухмыльнулся Семенов: — Просто не хотелось так сразу пугать вас. Но задача будет пройти от Амура, а точнее, отсюда, от Сунгари, до Эльбы.

— С целью?

— С целью пробиться к известному вам «венскому фюреру» Отто Скорцени, — генерал взглянул на Родзаевского. Тот согласно кивнул. О «первом диверсанте рейха», в секретной школе, готовившей руководителей подпольных диверсионных групп, еще не забыли. — Так вот, вы обязаны будете пробиться к Отто Скорцени и через него передать мое личное письмо фюреру.

Не сводя с генерала широко раскрытых глаз, Родзаевский наполнил свою рюмку, только свою, не испросив разрешения, осушил ее до дна и довольно крякнул, совершенно забыв, что это не застолье, а прием у командующего армией.

Сейчас он был удивлен не менее, чем Курбатов. Удивлен и слегка обижен: в конце концов генерал мог бы поставить его в известность заранее. Почему он должен узнавать о таком суперрейде вместе с ротмистром?

— Я. не вправе диктовать свою волю, господин генерал, — сухо проговорил он. — Однако передавать письмо диверсантом… Которому предстоит пройти всю Россию, тысячи километров по тылам противника. И это при всем моем уважении к ротмистру… Существуют десятки иных, более безопасных способов доставки посланий. Почему бы это не сделать, например, через посольство Маньчжоу-Го в Германии? Или через дипломатов нейтральных стран.

— Дипломатические каналы исключаются. Японская разведка слишком хорошо контролирует их. Не говоря уже о контроле над нами. Мне же. не хотелось бы, чтобы в императорском генеральном штабе узнали о том, сколь упорно я ищу контактов с фюрером.

— А там все еще помнят о вашем послании Гитлеру, направленном, если не изменяет память, то ли в марте, то ли в апреле 1933 года [21] , — согласился полковник. — Японцы восприняли его ревниво. Хотя вы всего лишь приветствовали фюрера в связи с его приходом к власти, выражая готовность совместно выступить против общего врага — всемирного большевизма.

Да вы, оказывается, прекрасно осведомлены об этом?

— Профессиональный контрразведчик. Положено. Впрочем, вы не очень-то. и. скрывали свои симпатии. В конце концов немцы и японцы — союзники. Правда, сейчас Токио выжидает…

— Сейчас оно сладострастно ждет, когда два тигра, Германия и Россия, упадут замертво, или по крайней мере обессилевшими, чтобы спуститься со своей святоглавой Фудзиямы и преспокойно овладеть тем, за что эти тигры столь долго и упорно сражались. Нам сие известно, полковник. Как известно и то, что наша армия нужна японцам для создания Великой Азии, а не для того, чтобы в союзе с немцами она сражалась за единую и неделимую,

— Но в таком случае мы свое время, господин командующий, упустили. Большевики и их союзники вот-вот будут у границ Германии.

Генерал выслушал его спокойно. Он ожидал такого возражения. У него было свое видение того, что происходило сейчас в далекой Европе, к которой он хотя и стремился (как всякий провинциал стремится хоть день-другой побыть в столице), но которую в то же время недолюбливал.

Здесь, в Сибири, все казалось проще, понятнее, естественнее. Совсем недавно в газете «Голос эмигранта» он писал: «Нам, русским националистам, нужно проникнуться сознанием ответственности момента и не закрывать глаза на тот факт, что у нас нет другого правильного пути, как только честно и открыто идти с передовыми державами “оси” — Японией и Германией».

По части того, что идти надо «честно и открыто», Семенов, конечно, слукавил. У него были свои виды и планы. Точнее всех их сумел очертить Верховный правитель Колчак, назначив атамана «правителем Российской Восточной Окраины». А еще до Колчака такую же «полноту власти» ему обещал Керенский, — как плату за войска, которые он приведет из Забайкалья в помощь Временному правительству. Потом, уже в двадцать шестом году, кандидат в премьер-министры Японии Танаки тоже обещал ему, что, когда возглавит правительство и с помощью армии сумеет добиться, чтобы вся Восточная Сибирь была отторгнута от России, — во главе буферного государства окажется он, генерал Семенов-сан. Почти такие же обещания слышит генерал и сейчас.

Однако Семенов давно понял, что все эти обещания и назначения ровным счетом ничего не стоят. Настоящим правителем Забайкалья, императором «Страны Даурии» он станет только тогда, когда, собрав здесь все имеющиеся войска и подняв на восстание против большевиков тубильное население монгольско-бурятских аймаков, сам восстановиn свою власть над этим огромным краем, сам провозгласит и сам утвердит себя на сибирском престоле силой собственного оружия.

— Все не так просто, полковник, все не так просто… — задумчиво сказал он Родзаевскому. — Мыслю, что как раз сейчас, когда большевики подступают к границам рейха, а в иных странах Восточной Европы уже подспудно утверждается большевизм, который вот-вот может расползтись по всему Старому Свету, англичане и американцы начинают понимать: пора попридержать коней. Потому что, как только они на алюре ворвутся в Берлин, окажется, что остались один на один с объединенной, некогда союзнической, ордой большевиков. Что им противостоят закаленные в боях и партизанских дымах дивизии не только России, но и Югославии, Болгарии, Румынии, Чехии, Польши. Которые к тому времени будут полностью обольше-вичены.

— Резонно, — кивнул Родзаевский. Курбатов в их спор не вмешивался.

— Конечно же, союзники потребуют от Гитлера освободить все, что он занял в Западной Европе. Конечно же, потребуют всяческих других уступок. Но армию немецкую сохранят. Да-да, сохранят. И всю, до последнего солдата, развернут против рус… Против большевиков, — исправил свою ошибку главнокомандующий. Говоря о победах немцев, он, из чувства патриотизма, тщательно избегал слова «русский».

Семенов умолк, ожидая более пространной реакции полковника на свои умозаключения.

— М-да-а, — многозначительно осчастливил его такой реакцией полковник. — Если исходить из того, что немцы действительно проиграют эту войну… С вами трудно не согласиться.

— Со мной трудно не согласиться уже хотя бы потому, что я, возможно, как никто иной из восточных политиков и генералов, страстно не желаю их поражения. А, что скажете, ротмистр?

— Обдумываю, как побыстрее дойти до Ла-Манша, — не потерял чувства юмора Курбатов, ухмыляясь себе в рюмку, которую очень умеренно, с наслаждением, выцеживал.

— Не исключено, — рассмеялся Семенов, поняв его намек. — Так вот, господа, в письме, которое, верю в это, будет доставлено фюреру, мы заявим о готовности выступить против большевиков, предложив Гитлеру как следует нажать на своих союзников-японцев, решивших до конца отсидеться на уютных маньчжурских сопках.