Теплая Птица - читать онлайн книгу. Автор: Василий Гавриленко cтр.№ 53

– Куда едем?

Очевидно, он ждал, что я отвечу: «К тебе», и явно огорчился, когда я сказала:

– Отвези меня в Свиблово, Игорь.

Он пожал плечами.

– Как хочешь.

Мотор «Ламборжини» негромко заворчал.

– Марина, – Игорь Матвеич повернул ко мне разгоряченное лицо, – прошу тебя, поехали ко мне.

Я молчала.

– У тебя будет целый этаж и, клянусь, того, что я позволил себе во время танца, не повторится.

Преодолев биение сердца, я сказала:

– Кто я тебе, Игорь? На чьих правах я буду жить в твоем доме?

– Ты – желанная гостья, – с готовностью ответил он.

– В Свиблово! – я откинулась на спинку кресла и сделала вид, что сплю.

Через две недели я прощалась с девчонками, с квартирой, с уютным свибловским двориком. Ольга и Жанна смахивали слезы с ресниц; глаза Иланы были сухими, но в них читалась такая острая, жгучая боль, которую невозможно выплакать. Она молча обняла меня.

Прощание оказалось не таким тяжелым, как я ожидала. Без движений сердца я вышла за дверь, спустилась вниз и села в поджидающий меня «Мерседес». Если бы я догадалась посмотреть вверх, то, наверное, увидела бы в окне третьего этажа три печальных женских лица – столь разных в жизни, но в эту секунду так похожих.

– Да вы просто принцесса! – восторгалась работница свадебного шоу-рума. Платье стоило двадцать тысяч долларов, и если бы она солгала, никто не удивился бы, но в данном случае она была вполне искренна.

Невеста, отражающаяся в зеркале, была ослепительна. Осиная талия, зеленые глаза, нежная кожа рук, плеч, кокетливо приоткрытой груди; пышные волосы, – словно рыжий водопад. Не верилось, что это – я.

Игорь Матвеич решил сыграть свадьбу в американском стиле. Я не протестовала: ему виднее, он уже три раза был женат. Роль священника предстояло сыграть работнику ЗАГСа, в роли моего отца (должен же кто-то привести меня к алтарю!) с удовольствием согласился выступить Кейзуке.

Гости начали съезжаться заранее – у дома выстроились десятки «порш кайенов», «астон мартин» и «бентли». Знаменитый певец Киркоров, киноактер Машков, депутат Митрофанов, какие-то незнакомые мне, но очень представительные с виду, мужчины; женщины, разодетые в пух и прах. Я знала, что у Игоря Матвеича есть богатые и влиятельные друзья, но не подозревала, что их настолько много. Вообще, я очень мало знала о своем будущем муже: чем он занимается, кто его бывшие жены, даже – есть ли у него дети. Меня это и не интересовало: мой разум застило одно-единственное желание, – поскорее почувствовать на безымянном пальце кольцо.

– Марина, к тебе, – сообщила Мамаду, заглянув в комнату, где две девушки-стилистки помогали мне наряжаться к алтарю.

Вошла Ксения Собчак. Скандально известная теледива, бессменная ведущая «Дом – 2». Я не поклонница этого реалити-шоу, но Ксения мне всегда нравилась.

– Привет, дорогуша, – сказала она.

– Здравствуйте.

– Давай на «ты», дорогуша. Игорек мне как брат.

Это фамильярное – «Игорек» – резануло слух, но я улыбнулась и кивнула.

– Как тебя зовут?

– Марина.

– Привет, Марина. О, какой стайл! – Ксения дотронулась до моих волос. – А я вот недавно выгнала стилиста. Этот идиот совершено не умеет обращаться с накладными волосами. Ты пользуешься накладными волосами?

– Нет.

– Завидую. Такая шевелюра! Прямо как у Жанны Фриске! Кстати, вчера в Дягилеве услышала анекдот про Жанну Фриске. Рассказать?

– Расскажи.

– Жил-был старик у синего моря. У старика ничего не было, кроме разбитого корыта и старухи. Пошел он к морю ловить рыбу. Закинул сети и поймал золотую рыбку. «Отпусти меня в синее море, – взмолилась золотая рыбка. – За то я исполню любое твое желанье». Старик подумал и говорит: « Хочу, чтобы дома вместо старухи ждала меня Жанна Фриске». Отпустил рыбку и домой вернулся. Смотрит: у разбитого корыта сидит Жанна Фриске. Почесал старик в затылке: «Надула проклятая рыбка! Старуха-то была помоложе…»

Собчак расхохоталась, и, не прощаясь, вышла из комнаты.

– Тьфу, – плюнула Мамаду. – Самашедшая.

Длинную беседку, украшенную цветами и гирляндами, установили прямо во дворе. На возвышении в самом конце беседки стоял Игорь Матвеич в черном костюме-тройке, при бабочке; с ним рядом – работник ЗАГСа, полный лысый мужчина, тщетно пытающийся придать лицу умильное, как у католического священника, выражение лица. За их спинами голубело небо, солнечные лучи насквозь пробивали редкое облачко. Гости рядами сидели на скамьях, переговариваясь и посмеиваясь. Все смолкло, когда на красную ковровую дорожку, ведущую к алтарю, ступила я, держа под руку Кейзуке. Все лица немедленно повернулись ко мне: глаза, глаза, десятки, сотни глаз! И во многих я прочла: «Молодая сучка, охотница за богатыми мужиками». Только сейчас со всей беспощадностью открылась передо мной правда: «Я не люблю этого человека. Я выхожу за него по расчету. Я и вправду сучка, охотница за богатыми».

Мне хотелось убежать, улететь отсюда прочь – далеко-далеко, туда, где нет людских глаз, где нет ничего кроме покоя и… подушки, обняв которую, можно разреветься.

– Игорь Матвеевич Снегирев, согласны ли вы взять в жены Марину Александровну Книппер?

– Да, согласен.

– Марина Александровна Книппер, согласны ли вы стать женой Игоря Матвеевича Снегирева?

Я не успела ответить. Солнце за спиной работника ЗАГСа вдруг стало красным, а потом взорвалось, насытив воздух миллионами невидимых стрел. Стрелы вонзались в кожу, в глаза, проникали в мозг и легкие. У меня носом хлынула кровь. Я попыталась закричать, но не смогла. И Марина Книппер умерла. Умерла, чтобы воскреснуть здесь, в Московской резервации.

В бункере темно. Капли воды, срываясь с потолка, глухо ударяются о бетонный пол.

Андрей Островцев предал родину и свою жену, Марина Книппер – предала саму себя… Но с чего мы решили, что всполохи – это наша память? Вдруг – это просто сны, чужие сны?

Руки Марины обвили мою шею.

– О чем ты думаешь, Андрей?

Я кашлянул.

– Думаю: как так вышло, что все погибли, а мы остались живы?

– Мы не остались живы, мы воскресли.

– Но почему именно мы?

– Я не знаю, – Марина задумалась. – И, наверное, никто не знает. Даже Христо.

– Все это странно.

– Странно, да. Но мы – жители этого мира, он наш, и в наших силах сделать его лучше.

Я вздрогнул – на лоб упала холодная капля.

– Пойдем отсюда, – Марина потянула меня за рукав. – Есть хочу – умираю.