Я нашел его тут же на первом этаже. Он держал метлу так, словно она колола ему руки. Это был высокий полный человек в грязной фуфайке и еще более грязных брюках. Опершись на метлу, он следил за моим приближением.
– Я ищу Терри Зейглера, – сказал я с «полицейским» выражением лица.
– Очень хорошо, ищите себе на здоровье. У меня есть работа. – И он вновь начал мести.
– Где он живет?
Он остановился, взглянул на меня и спросил:
– Вы что, полицейский?
– Он мне нужен, так как ему привалило наследство.
Он перестал помахивать метлой. Теперь в его лице проявился интерес.
– И большое?
– Точно не знаю: мне не сказали.
– А что я за это получу?
– Пять баксов, если поможешь.
Он почесал свою волосатую руку и продолжал усиленно размышлять, навалившись всем весом на ручку метлы.
– Говорите – Терри Зейглер?
– Да.
– Он года полтора снимал комнату наверху. Платил регулярно, никаких историй у него не было. Работал днем и ночью. Два месяца тому назад он уехал. Он предупредил меня, что выезжает, заплатил за квартиру, кинул два чемодана в свой «олдс» и исчез. Больше я его не видел.
– Он не сказал, куда поехал?
– Нет, да я и не спрашивал. Люди уезжают и приезжают.
– Значит, говоришь, «олдс»? А номер не запомнил?
Мне казалось, что от этого куска сала не будет никакого толку, но последний мой вопрос вызвал даже проблеск интеллекта на его жирном лице.
– Еще бы я не запомнил такой простой номер. Если хотите, можете записать: РС 10001.
– В его квартиру кто-нибудь въехал?
– Да, уже через два часа после его отъезда въехала девчонка. Она еще заплатила за два месяца вперед.
– Кто она?
– Долли Джильберт. Во всяком случае, она себя так назвала. Я о ней ничего не знаю. Знаю только, что работает ночью. – Он вновь зашуршал своей метлой, а я решил, что нужна «смазка», чтобы развязать ему язык. Я достал бумажник, извлек из него банкнот в пять долларов и показал ему.
Увидев деньги, он вновь остановился:
– Это мне?
– Да, если будешь более разговорчивым. Мне нужно найти Зейглера. Наверняка кто-нибудь здесь знает что-нибудь о нем, а?
– Возможно. – Он вновь почесал руку. Я почти слышал, как ворочались мысли в его голове, пока он что-то соображал. – Вам, конечно, лучше всего было бы встретиться с мисс Ангус. Она бы могла вам рассказать о Зейглере. Она жила напротив него. Это была очень милая дама лет под восемьдесят: она делала у него уборку, время от времени готовила ему и всякое другое. Женщина она была добрая, всем помогала, но больше всего любила поболтать с людьми. Мисс Ангус и со мной болтала. Да, я думаю, она бы могла вам что-нибудь рассказать о Зейглере.
– А почему могла бы, – спросил я. – Она что, тоже уехала?
Уборщик нетерпеливо пожал плечами, не спуская глаз с купюры, так что мне пришлось расстаться с ней. Он осмотрел ее, поцеловал и сунул в карман своих засаленных брюк.
– Конечно, уехала – ногами вперед. Через три дня после отъезда Зейглера.
– Что значит ногами вперед?
– Когда я подметал на этаже у мисс Ангус, я заметил, что дверь ее квартиры открыта. Я вспомнил, что не видел ее уже пару дней, и вошел внутрь. Мисс Ангус лежала на полу мертвая. Я сообщил копам, и они занялись этим делом. – Он снова почесался. – Не люблю, когда мне задают дурацкие вопросы и вообще пристают. Я ничего не мог им сказать. Тогда они решили, что ее пришил какой-то наркоман из-за денег. Он ударил ее по голове, а потом перевернул вверх тормашками все в комнате. Уж она-то, наверное, знала, куда уехал Зейглер. Она часто говорила со мной о нем. Сосед ей очень нравился. Не может быть, чтобы он уехал, не сказав ей ни слова. На него это не было похоже. Вот и все. Может быть, я могу еще что-нибудь для вас сделать?
– А квартиру мисс Ангус кто-нибудь занял?
– Пока нет. Она сняла ее на три года и въехала со своей мебелью. Ее делом занимается какой-то адвокат. Как только он закончит, квартиру сразу сдадут.
– А что это за адвокат?
– Какой-то еврей. Он ко мне тоже приходил.
– А как его имя?
Мусорщик вновь почесал руку, подумал, затем проговорил:
– Его зовут Солли Льюис.
Я понял, что он больше не сможет сообщить мне ничего интересного.
– Хорошо, благодарю, – сказал я. – Может быть, я приду еще с пятидолларовой бумажкой.
Он удовлетворенно кивнул.
– К вашим услугам, сэр. Приходите, когда будет нужно.
Я спустился в вестибюль, вышел и направился к Биллу, который, прислонившись к машине, невозмутимо жевал резинку.
– Мы продвигаемся вперед, – сказал я. – Разузнай адрес адвоката Солли Льюиса. Я скоро вернусь.
Я зашел в подъезд и поднялся на лифте на последний этаж. Там было всего две квартиры. На двери справа висела табличка:
«Мисс ДОЛЛИ ДЖИЛЬБЕРТ»
Я нажал на кнопку звонка, подождал, потом нажал снова, подумав, что в это время дня, а было уже 17.50, Долли должна была бы встать. Лишь после третьего звонка дверь со скрипом открылась.
Передо мной стояла девушка лет двадцати, блондинка с вьющимися волосами. Размалеванное лицо, сжатый в черточку рот говорили о ее образе жизни. На ней был накинут халат, распахнувшийся спереди. Кроме розовых трусиков, на ней ничего не было. Она оглядела меня и улыбнулась приветливой улыбкой проститутки, которая знает, зачем к ней могут прийти.
– Прости, дружок, я сейчас занята одним парнем. Зайди через пару часов.
– Что же мне делать? Болтаться здесь два часа? – спросил я, дружелюбно улыбаясь. – А мой приятель сказал, что тут без осечки.
Я смотрел мимо нее на большую, довольно комфортабельную комнату со старомодной мебелью. В другом конце комнаты была дверь, которая, по-видимому, вела в спальню. Дверь была приоткрыта.
– Я бы с удовольствием, – сказала она, – но сейчас…
Из спальни донесся грубый голос:
– Скажи этому сопляку, чтобы он убирался. Иди сюда и скорее начнем. Ты думаешь, я буду с тобой здесь весь этот чертов день?
Девушка перестала улыбаться:
– Послушай, этот парень бешеный. Заходи позже. – И она перед самым моим носом захлопнула дверь.
По интонации я догадался, что голос, донесшийся из спальни, принадлежал негру. У меня мелькнуло подозрение. «Бешеный», – сказала девица. Я спустился в лифте на первый этаж и подошел к Биллу.
– Ну что, узнал адрес?
– Да, он есть в телефонной книге. Дом 67 по Сикомб-роуд.