Стадия зеркала. Когда женщина знает, чего хочет - читать онлайн книгу. Автор: Этери Чаландзия cтр.№ 16

Вот так, на краю моря, в одиночестве и легком опьянении, я тогда поняла, как же здорово жить там, где ты хочешь и как ты хочешь. А если повезет найти того, кому это все понравится так же, как тебе, это и будет простое и чистое человеческое счастье.

Когда мне было совсем мало лет и в окружении грузинских нянек я копалась в песке на пляже, у меня не возникало и тени сомнения о границах и масштабах моего мира. Мне принадлежало ВСЕ. Море, солнце, песок, облака, чайки, няньки, посетители пляжа, белокурый мальчик под соседним зонтиком и все его игрушки.

Прошло время, и мои взаимоотношения со своим и чужим углубились, расширились и усложнились. С одной стороны, детская безмятежная уверенность, что весь мир мой и точка, не сильно пострадала. Любуясь закатом, Ниагарским водопадом, архитектурой Барселоны или мужем Анжелины Джоли, я, как и в детстве, продолжаю думать, что это все – мое. Возможно, у испанского народа и голливудской звезды есть свое мнение на этот счет, но в каком-то смысле и у меня мою уверенность никто не в силах отобрать. С другой стороны, очевидно, что все не так просто.

Чаще всего «мое» – это форма речи. «Моя вилка» в ресторане, «мой номер» в гостинице или «мой автобус» приехал суть очевидная условность. Но тем не менее собственнический подход и дрейфующее воображение позволяют нам начисто забыть о сотнях голов, спавших на «нашей» подушке, и тысяче рук, лапавших «нашу» вилку.

Однако предмет все стерпит, и Эвересту глубоко начхать, считаю я эту гору своей или нет. К сожалению, совсем иначе обстоит дело с людьми. Здесь вопрос собственничества стоит ребром и создает массу проблем. Например, что мы имеем в виду, когда говорим «мой муж»? Для любой женщины эти два простеньких слова вмещают гораздо больше смысла, чем они того заслуживают. «Муж» означает, что умелая, хитрая, ловкая охотница использовала ситуацию, обстоятельства и свои способности и обездвижила, стреножила и окольцевала недалекое, неженибельное и похотливое существо, так же склонное к моногамии, как дикий кролик к воздержанию. Это слово – медаль на груди победителя. Слово «мой» означает – руки прочь, хищные стервы! Но это все внешние сигналы и предупреждения. Они транслируют уровень тщеславия и уверенности (или неуверенности) женщины в себе, мужчине и их отношениях.

Другое дело – сигналы внутри союза. Не знаю, может быть, мир так и кишит умными женщинами, у которых на все вопросы есть варианты правильных ответов, но мне до сих пор непонятно, как грамотно разделить мужчину на своего и чужого. Это только на первый взгляд кажется, что он весь такой цельный и неделимый. Чем дольше он живет, тем большим количеством налипших на него персонажей обрастает. Его мама, понятное дело, неистребима, как пыль. Она всегда была, есть и будет, даже когда сама собой закончится. И вообще, это святое. Дальше идут бывшие жены, дети, друзья, любовницы вчерашнего дня, сегодняшние подруги и завтрашние враги.

Бывшие жены, хоть и отступают с паспортных страниц, но за горизонт, к сожалению, не заваливаются. Да и сложно куда-то завалиться, когда ты нарожала мужчине кучу наследников и продолжаешь мечтать о его недоеденном имуществе. Даже благополучно устроив свою жизнь, эти женщины часто продолжают мотылять перед лицом нового союза, периодически напоминая свежеиспеченной миссис, что, во-первых, ее мужем, как той вилкой, уже пользовались, во-вторых, что ничего хорошего из этого не получилось, кроме пары очаровательных детишек.

Детишки тоже в состоянии добавить своего перца в чужие деликатесы. Нет, конечно, дети есть дети, и нет лучшего детектора совести мужчины, чем его отношения с потомством. Плохо, если по каким-то причинам у вас с этим потомством не складывается. Редко кому новая тетя нравится больше собственной мамы, хотя всякое случается. Но даже хорошо воспитанные отпрыски, бывает, плюют в суп мачехе и расцарапывают вилкой капот ее новой машины. Развод – всегда травма для детей, но часто и сами дети и до, и после развода – травма для родителей. Чтобы никто не расслаблялся и не забывал, кто тут главный, они будут звонить сто раз на дню, закатывать истерику, не сумев припарковать велосипед во дворе, и вызывать через папу пожарных, плохо затушив сигарету в пепельнице. Естественно, папа не дурак, и уже через десять минут встанет на пороге, обнаружив, что его дитя, вместо того чтобы читать ноты с листа, сует себе в рот сигарету с ментолом. Наблюдая, как ваш избранник спасает своих птенцов от всех катаклизмов на земле, вам останется тихо подсчитывать в углу, сколько минут в день он был «ваш» и с вами.

Кроме конкретных родственников есть еще и конкретные явления. Например, работа, с которой большинство мужчин неразлучны, как садовод с лопатой. Если он ненавидит продажу консервированных огурцов, но вынужден торговать, чтобы жить самому и давать жизнь другим, это плохо. По-своему еще хуже, если он влюблен в свое дело и на ночь глядя любуется не вашими прелестями, а своими банками. Им-то друг с другом, понятное дело, хорошо, а вам? Особенно когда вы во всем новом и алом лежите поперек кровати и тщетно пытаетесь переключить внимание мужчины с огурца на свое многозначительное белье. А если огурцы – это молоденькие студентки-артистки, которым он самозабвенно и самоотверженно преподает пантомиму и миманс без выходных и праздников, да еще на последнем издыхании отрабатывает сверхурочные и берет работу на дом? О каком безраздельном и даже частичном владении мужчиной можно говорить, когда он окружен толпой двадцатилетних старлеток? С другой стороны, если он аптекарь, пьет бром и ходит на службу по часам с понедельника по пятницу, воспламенит ли он наше неспокойное сердце? Не знаю.

Однако самую большую проблему, как всегда, представляем мы сами. В конце концов, и старлетки не чума, и среди бывших жен попадаются приличные женщины, и дети, случается, любят папу, и его мама – приличный человек, и работа не волк, а счастья все равно нет. Почему? Потому что непонятно, где проходит та заковыристая граница, которая отделяет нас от предмета нашей любви.

Должна сказать, что с трудом понимаю, где в близких отношениях с мужчиной начинаюсь и заканчиваюсь я, собственной персоной. Где и в каких количествах мы вместе, а где без проблем и обид по отдельности. С самого начала своих осмысленных союзов я задавалась этим вопросом и все не находила ответа. Вот вдруг поехать отдыхать не вместе, как слипшиеся помидоры, а порознь, это что – все, начало конца? Ну, захотелось ему рвануть в Питер одному на своей дурацкой машине, и что? Мне всегда казалось – ничего. Я сама убежденная одиночка, долго и с трудом привыкала к сиамскому синдрому, от которого все индивидуалисты и эгоисты страдают после потери личной свободы. Другое дело, что, когда я хочу на своей прекрасной машине устремиться за Полярный круг, я уверена в себе и в том, что на соседнем сиденье не раскинется неучтенный и загорелый маугли, о котором в моем паспорте ничего не сказано. А кто поручится за то, что у мужчины во время его пробега по отечественному бездорожью в салоне автомобиля не заведется длинноногая цапля с влюбленными глазами? Никто.

Поэтому, как только они отправляются в путь, тут же, как вороны на телефонные провода, к нам на диваны слетаются возбужденные подружки и начинают каркать о мужской неверности. Одного уверенного «кыш» бывает достаточно, чтобы распугать эту зловещую стаю, но осадочек-то остается.