Граждане Рима - читать онлайн книгу. Автор: София Мак-Дугалл cтр.№ 82

Именно из-за Лал Делир не мог не чувствовать угрозы при взгляде на двух молодых людей. Один, чьего имени он еще не успел узнать, с усталым вздохом опустился в слишком низкое для него кресло (для Делира таких проблем никогда не существовало), неопрятно вытянув длинные ноги, затем, словно вдруг устыдившись, подобрал их под себя, так что коленки неуклюже торчали над сиденьем. Делира чуть ли не забавляли роковые предчувствия, охватывавшие его, когда он окидывал взглядом высокорослого юношу со взъерошенными каштановыми волосами и впалыми щеками; а при мысли о правильных чертах Марка Новия и его завораживающем общественном статусе он не переставал испытывать недостойное негодование из-за окутывающей бедного мальчика трагической ауры. Он был рад, что с ними, по крайней мере, есть девушка, оцепенело сидевшая, сцепив руки, с ничего не выражающим лицом, возможно, она подойдет Лал. Среди рабов наблюдалось плачевное единообразие — они почти всегда были молодыми людьми. Лично Делира это не затрагивало, когда Лал было тринадцать, но стало куда важнее теперь, когда она повзрослела на год. Сейчас она старалась поменьше резвиться, не сталкиваться с драматическими или вызывающими любопытство явлениями жизни. Все это было замечательно, и добродетель тоже (хотя теперь он стыдился называть это так), но уж точно не было ничего замечательного и добродетельного в том, чтобы вырастить из своей девочки изготовительницу фальшивок. Он этого не хотел. Просто фальшивые бумаги были неизбежной составной частью их дела, а Лал так наловчилась управляться с кисточками, пинцетами и пластиковыми лекалами.

Как все это произошло? Не случайно: если поначалу, увидев мальчика, распятого на Аппиевой дороге, он внезапно решил, что не может, не должен с этим смириться, если не вполне понимал, во что ввязывается, то уж наверное знал, что круто меняет в своей жизни все. А затем, конечно же, было много этапов, когда он мог остановиться. И возможно, он сам довел свою мысль о хорошем человеке до таких пределов, будучи совершенно уверен, что эти этапы позади и теперь он никогда не остановится, пока в таком месте есть хоть какая-нибудь необходимость. И это несмотря на то, что, оставаясь один, закрыв глаза и проникнувшись всей серьезностью положения, прислонясь к чему-нибудь, иногда даже сидя на полу, он не переставал повторять, временами даже вслух: «Я не могу, не могу…» Всего четыре года назад он почти никогда не уставал, по крайней мере не так. И дело не в том, что он не высыпался. Разумеется, он был достаточно здравомыслящим, чтобы сознавать, что одному человеку все не под силу, но ему не давали покоя бесконечные истории, которые он слышал, понимание того, что даже в этом маленьком местечке скопилось больше телесных и духовных увечий, чем он когда-либо сможет исправить, — взять хотя бы Даму, — не говоря уже о зле, творящемся повсюду на этой прекрасной карте мира.

Марк, думая, что Дама втихомолку замышляет что-то недоброе у него за спиной и все еще сомневаясь в Зи-е и Лал, сбивчиво рассказал Делиру, что ему пришлось бежать из Рима, потому что кто-то пытался убить его, но вместо этого убил женщину по имени Гемелла.

— Прости, — сказал Делир. — Мне не следовало упоминать твое имя. Просто это был шок. Я виделся с Клодией и Лео — когда же, когда же? Да, всего три месяца назад.

— Я не знал, — сказал Марк, впервые чувствуя слабый укол из-за того, что именно Варий рассказал ему о Делире, что его родители не доверяли ему. И без обиняков добавил: — Их тоже убили.

— Я знала это! — взволнованно воскликнула Зи-е, до сих пор не выказывавшая особых эмоций. Когда она поняла, кто такой Марк, глаза ее чуть расширились от удивления и интереса, но она оставалась вполне сдержанной. У нее тоже были шрамы, помельче, но более многочисленные и беспорядочные, чем у Дамы, и все же это были шрамы, которые не могли появиться в результате несчастного случая и даже (поскольку она наверняка была рабыней) простых побоев. На подбородке и в углу глаза у нее были вертикальные порезы, сделанные, по всей вероятности, каким-то лезвием, малоприглядная треугольная отметина на щеке, неровный полукруглый след на челюсти, оставшийся, насколько мог судить Сулиен, от неоднократного удара о тупой зазубренный предмет. Но он был уверен, что впоследствии раны хорошо промыли и аккуратно наложили швы, потому что все хорошо зажило и кожа на лице оставалась практически гладкой. На ее сильных, голых по локоть руках виднелось несколько похожих шрамов. В отличие от Дамы с его курткой, она ничего не делала, чтобы скрыть свои раны, а клочковатые волосы даже, казалось, были рассчитаны на то, чтобы выставить напоказ все, что могли бы скрывать свисающие локоны.

— И я тоже! Разве я не говорила? — выпалила Лал.

Зи-е перехватила украдкой брошенный взгляд Сулиена, изучавшего страшные отметины на ее коже, и невозмутимо в упор посмотрела на него, подняв брови, так что ему стало стыдно и захотелось рассказать о своем медицинском образовании. Вместо этого он принялся рассматривать Лал, искоса обводя взглядом ее голову: скользнув по лбу и волосам — потом на стену — по губам — потом на Делира, — делая вид, что просто оглядывается. Но подобным образом было трудно составить цельное впечатление, и Сулиену почти захотелось, чтобы Лал на минутку закрыла глаза и он мог сложить воедино все увиденное: загорелую и одновременно розовую кожу; короткие черные разлетающиеся волосы (Сулиен не заметил, что стрижка совсем недавняя, хотя она и понравилась ему, придавая Лал, ее манере держать голову какой-то ликующий вид), черные и широкие, но четко очерченные шелковистые брови, ее глаза, явно не карие, скорее зеленые, но с какой-то рыжинкой. Не намного ниже отца, но все равно миниатюрная, она сохранила унаследованную от него живость, на сей раз неподдельную. Когда она закончила говорить, Сулиен наконец совершил ошибку, прямо взглянув на нее, но, по крайней мере, обнаружил, что был прав, подозревая, что она тоже на него смотрит. Он улыбнулся, и Лал в ответ коротко хохотнула.

— Да, мы думали об этом. Но, мне кажется, нельзя назвать наши мысли вполне… непредвзятыми, — сокрушенно произнес Делир, обеспокоенно взглянув на Лал. — Надеюсь, ты понимаешь. Если ты знаешь, что кто-то желает чьей-то смерти, трудно поверить в несчастный случай, проще думать, что в этом, по крайней мере, был какой-то умысел…

— Был, — мрачно отозвался Марк.

— Конечно, конечно, я тебе верю. И полагаю, ты не случайно здесь оказался. — Делир бросил быстрый взгляд на Даму и мягко напомнил: — Здесь каждый нуждается в убежище.

— Не очень-то это надежное теперь убежище. И не за каждым стоит целая империя, — очень спокойно сказал Дама, впрочем, не до конца веря собственным словам.

— Каждого кто-то ищет. Особенно тебя и меня. А с этими «спиральками» они нас не найдут.

— Это не одно и то же. Ладно, пусть они не могут нас заметить. Но если это так важно, то они своего добьются, ведь они могут делать, что хотят. Достаточно нагнать сюда солдат.

— Они сделали бы это, если бы хотели отвезти его домой, — сказала Зи-е. — Но чтобы тайком убить кого-то…

— Успокойся, Дама, — мягко, но настоятельно сказал Делир.

Дама и без того пытался успокоиться. Но на месте ему не стоялось: как норовистая лошадка, он бегал к двери и обратно по маленькому вытянутому кругу. Когда сегодня днем Пальбен подал сигнал о появлении новых рабов, он так радовался, был так благодарен, что нашлось хоть какое-то достойное дело. Теперь же ему было не справиться со своим пульсом, бьющимся яростно, с надеждой и любопытством, так что успокоиться он никак не мог.