Приключения в дебрях Золотой тайги - читать онлайн книгу. Автор: Станис Фаб cтр.№ 57

После приключений Черчилля и Николы никому не хотелось разбредаться, и все увязались за Катаевым.

За скалой русло реки раздваивалось. Теперь уже две реки бежали бурными потоками между каменных нагромождений. Левый – противоположный – берег подходил к реке высоким обрывом. Вода у порога кипела и вышвыривала на скалистые берега клочья пены вперемешку с песком, отчего пена казалась коричневой. За порогом русла вновь соединялись, вода влетала в общее русло с каким-то особым шлепком. Путешественники смотрели во все глаза. Только теперь они поняли, от какой беды спас всех Дженкоуль.

Катаев подошел к проводнику.

– Спасибо, Дженкоуль. Твоя бдительность спасла нас. Уж без лодок и снаряжения мы остались бы точно.

– Спасибо, хозяин. Моя работа, а Дженкоуль любит работать.

– Отец, смотри, какая интересная скала – к низу заточенная, словно карандаш.

– И впрямь карандаш. Ну, если нет у нее своего имени, так и назовем ее – Карандашная.

Но ты не все подметил, Степан. Погляди на те черные прослойки, вон видишь, словно разграфили Карандашную. Не угольные ли это пласты? Давай-ка запишем координаты, может быть, опытным рудознатцам и пригодится.

Путешественники дошли до грубо сколоченного домика, примостившегося почти у самой скалы.

Здесь образовалась терраса, которая уступами спускалась к воде. Получалась, что с одной стороны зимовье опиралось на естественный откос, и эта часть жилья была защищена скальником, другая стена выходила на небольшую полянку, которая продолжалась склоном, спускающимся к воде. Отсюда хорошо просматривалась и сама река, и ее берег.

Домик, посеревший от времени, заметно покосился и обветшал. Зимовьюшка словно вросла в эту землю и в эту скалу, единственное оконце, затянутое пузырем, щекотала трава. По всему видать, человек здесь давно не жил, да и не бывал.

– Похоже, сегодня это будет нашим домом. Самое необходимое для ночевки поднимем к зимовью, – предложил Катаев. —

Думаю, и шалашик придется соорудить, маловат охотничий приют для нашей большой компании.

На том и порешили. Как могли, благоустроились: вымели зимовьюшку, на пол набросали сосновых веток – приятный запах отбил запах сырости. Растопили старенькую печурку, и казалось, что лучшего и желать невозможно.

Вадим Петрович, Элен и Григорий Сидоров занялись приготовлением ужина. Никола и Черчилль, все еще слабые для физической работы, настроили рыболовные снасти и примостились на лодках рыбачить. Катаев, Степан и Дженкоуль отправились осматривать окрестности.

Начать движение решили с едва-едва видневшейся, густо поросшей тропинки – то ли охотники проложили ее, то ли собиратели ягод или кедрового ореха. А кто еще может забраться, в этакие-то дебри. Шли медленно, в траве по пояс, Дженкоуль впереди, затем Степан, замыкал группу Китаев.

Время от времени проводник останавливался, осматривался, пытался увидеть, что там, за густым подлеском смешанного леса.

Наконец Дженкоуль отвел ветку березы и замер. Степан не понял маневра и шагнул дальше. Он подтолкнул Дженкоуля вперед. Следом за Степаном, не сбавляя шага, шел Катаев. Все трое вылетели на свободную от леса прогалинку.

И замерли от ужаса. Прямо перед ними огромный медведь поедал свою добычу. Острый запах тухлятины ударил в нос. Степан инстинктивно отступил назад, в голове его мелькнула мысль о побеге. Но отец сильно прижал его к себе и прошептал еле слышно:»

Спокойно стой. Почует страх – конец».

Встревоженный зверь зарычал. Глаза его налились кровью, он поднялся на задние лапы во весь свой исполинский рост. Катаев держал Степана, Дженкоуль не шевелился и, казалось, не дышал. Медведь снова поднялся на задние лапы, потом упал на все четыре, запрыгал, как мячик, поднялся, вновь опустился. Наверное, собирался в два-три прыжка достать непрошенных гостей.

Дженкоуль медленно, не снимая ружье с плеча, стал опускать его, подтягивая ружейный ремень.

Зверь, заметив движение, попятился назад, злобно скалясь и оглашая окрестности ревом. Дженкоуль выиграл секундную паузу. Он мог бы снять ружье и убить медведя. Но вместо этого он вдруг стал… разговаривать с исполином.

– Уходи, амикан, уходи в лес, тайга ходи. Там твой дом. Мы худо не сделаем, уходи, амикан.

Тунгус осторожно сделал шажочек в сторону медведя.

– Уходи, прошу тебя, уходи, амикан. Тайга твой дом, нельзя в доме без хозяина.

Медведь попятился было назад, но вдруг остановился. Если бы кто-нибудь мог взглянуть в это мгновение на проводника, то увидел бы глаза, полные отчаяния: Дженкоуль понял, почувствовал, что не вышло у него уговорить медведя. Зверь, не желая уступать чужакам своего владычества в этой тайге, бросился вперед. Дженкоуль выстрелил. Медведь успел приблизиться к проводнику, так что, падая, завалил его своей тушей. Выстрел был удачный – зверь захрипел, и потом все стихло.

Катаев и Степан бросились к Дженкоулю, которого подмял медведь. Они с трудом отвалили звериную тушу.

– Дженкоуль, Дженкоуль, это я, Степан.

Вставай, ты медведя подстрелил! Степка, скорей воды, и подмогу из лагеря зови.

В этот момент проводник открыл глаза и слабо улыбнулся.

– Живой, живой, следопыт ты наш. – Катаев стал гладить проводника по голове, по руке, словно бы проверяя, а действительно ли жив человек, действительно ли все счастливо закончилось.

– Я цел, упал от страху, сознание потерял. – Дженкоуль шевельнул одной рукой, другой, потом ногами. Что-то бормоча на своем языке, он стал медленно подниматься.

– Говори, говори, дорогой. А хочешь, так поругайся. Ты же нас всех спас, подстрелил зверюгу. – Катаев поддерживал проводника, помогал ему подняться.

– Духов леса я уговариваю простить нас за то, что хозяина тайги потревожили, – грустно объяснял Дженкоуль. А потом посерьезнел: – Выстрел, да, хозяин. Выстрел был.

Тунгус сделался задумчив. Он был уверен, что в медведя не попал, и за это у духов леса прощения не просил. Вышла осечка. Он хотя и пальнул в медведя, но приклад из рук, мокрых, как после купания, выскользнул, заряд ушел в небо. Но кто же тогда убил зверя?.. Свои мысли Дженкоуль решил держать под замком, на язык не пускать. Зачем тревожить путешественников? Ведь коли спасение, а не зло имеют они от «третьей тени», пусть пока остальные ничего не знают.

А Дженкоуль не сомневался, что и в случае с Черчиллем, и сейчас оберегает их что-то одно.

Степан вернулся с баклажкой воды и подмогой.

Элен, как заправский доктор, стала осматривать Дженкоуля, тот не сопротивлялся. Может быть, впервые в жизни он стал объектом такого пристального уважительного внимания, благодарности и всеобщей любви.

– Цел и невредим. Одна царапина и две ссадины на лице, – радостно констатировала Элен. При этом она с нескрываемым ужасом поглядела на медвежью тушу, которая раза в три была больше охотника.