– Наш разговор был прерван. Я проследил ее до ночной коробки «Звезда». Там она пряталась. Она вернулась домой?
Он качает головой.
– Вы знаете, где она может находиться?
– Нет.
– У вас есть какие-нибудь соображения, где она может находиться?
– Нет. – Он начал успокаиваться, лицо его приняло обычное выражение. – Она провела всю ночь в этой… коробке?
– Да. Она сообщила Бенвистеру, хозяину коробки, что ей угрожают, и попросила убежища. Она предлагала за услуги ожерелье, но Бенвистер, не получив его, выставил ее вон.
– Это фантастично! – он встает. – Кто этот человек, который ей угрожал?
– Неизвестно… Скорее всего тот, кто шантажировал ее.
Он стал ходить по комнате взад и вперед, словно раздумывая о чем-то, потом останавливается и смотрит на меня.
– Вы думаете, что это она убила ту девушку?
Я выдаю неопределенную улыбку.
– Нет. Дана и Ледбреттер были убиты с расстояния примерно в двадцать шагов. Пулей из пистолета сорок пятого калибра. А с такой дистанции женщина вряд ли смогла бы это сделать. Но не исключено, что полиция пришьет это дело ей.
– Я сумасшедший, что женился на ней, – говорит он, ломая пальцы. – Постарайтесь вытащить меня из всего этого, Мэллой, мне надо заняться дочерью. Я понимаю, что показал себя не слишком рассудительным, но что делать, она меня увлекла. Если я могу что-то сделать для вас, то обязательно сделаю. Только устройте так, чтобы ни полиция, ни газеты не узнали о моей причастности к делу.
– Я постараюсь, но мне необходимо найти миссис Серф. Есть ли возможность лишить ее средств к существованию? Если бы вы закрыли ее счет в банке, она вынуждена была бы вернуться…
– Это я могу сделать и сделаю рано утром.
Я встаю.
– Уже поздно. Я теперь очень долго не побеспокою вас. Еще одна вещь: мой чек.
Он размышляет некоторое время, потом подходит к столу и заполняет чек.
– Вот, – он протягивает мне розовую бумажку. – Вытащите меня из ямы, и я готов заплатить.
Я засовываю чек в карман.
– Если я вас не вытащу, то верну деньги, – говорю я, подходя к дверям. Потом останавливаюсь. – Сколько времени Милс служит у вас?
– Милс? Почему вы спрашиваете? Он что, тоже замешан в этом деле?
– Я не знаю. Но есть сведения, что он живет на широкую ногу. Вот я и подумал, не он ли шантажирует миссис Серф.
– Милс? – он трет широкий лоб, не спуская с меня глаз. – Я ничего про него не знаю. Он служит у меня около месяца. Это Франклин, дворецкий, рекомендовал мне его. Вы хотите с ним поговорить?
– Нет, не теперь. Я сперва должен побольше узнать о грязных делах Милса. Оставьте его мне. Если вам станет известно что-либо о миссис Серф, дайте мне знать.
Он отвечает «да» и, когда я уже закрываю дверь кабинета, добавляет:
– Я жалею о том, что так вел себя, Мэллой, и знайте, что я приложу все усилия, чтобы помочь вам.
Я уверяю его, что буду продолжать заниматься его делом. Он меняется на глазах, снижает тон и уже не горит желанием немедленно выставить меня вон. Но я знаю, что он поступает так из необходимости, а не от того, что вдруг воспылал любовью ко мне.
Я оставляю его стоящим у камина с потухшей сигарой.
Дворецкий Франклин ждет меня на другом конце коридора. Едва только я выхожу из кабинета, он направляется ко мне.
– Мисс Натали хочет вас видеть, сэр, – говорит он своим безразличным тоном. – Если вам угодно, следуйте за мной.
Такого трюка я не ожидал, но следую за дворецким, который опять ведет меня по длинному коридору. Открыв дверь, он объявляет ледяным тоном:
– Мистер Мэллой, мисс, – потом отодвигается, чтобы дать мне возможность пройти в большую комнату, освещенную единственной лампой.
Натали Серф полулежит на подушках. На ней черная пижама, расшитая черными лилиями. Черные волосы разметались по подушке, а черные глаза так же, как в день нашей первой встречи, сверлят меня, и у меня снова появляется ощущение, что она может легко сосчитать монеты в моем кармане.
Я подхожу к кровати. Она дожидается, пока Франклин закроет за собой дверь и стук его каблуков затихнет вдали, потом спрашивает тихим жестким голосом:
– Вы ее нашли?
– Еще нет, – я качаю головой.
– Вы пробовали в «Звезде»?
– Думаете, что она там?
Она резко встряхивает головой.
– Там или у Беркли. У нее нет другого места спрятаться.
– Почему вы в этом так уверены?
Легкая гримаса поднимает уголки ее губ.
– Я ее знаю. Она в тяжелом положении, не так ли? – В ее черных глазах светится радость. – Ей некуда идти, кроме как в «Звезду» или к Беркли.
– А что заставляет вас думать, что она попала в трудное положение?
– Она убила вашего агента.
– Я не совсем уверен, что это сделала она… Что заставляет вас думать так?
– Она взяла с собой пистолет.
– Какой пистолет?
Она небрежно жмет плечами.
– Какая разница? Всю последнюю неделю она упражнялась в стрельбе в клубе на Лонг-бич.
– Откуда вам это известно?
Ее черные глаза больше не смотрят на меня.
– Я заставляла следить за ней… С того момента, как она появилась в нашем доме.
Я думаю, уж не Милс ли занимался этим делом.
– Если женщина упражняется в стрельбе из пистолета, это не значит, что она может убить человека.
– Почему же она прячется? Почему не возвращается сюда? Должно случиться нечто исключительное, чтобы она не вернулась к тому, что дал ей отец.
– У нее могут быть и другие основания. Что вы знаете о Беркли?
Новая гримаса на лице.
– Это ее любовник. Она все время ходила к нему.
– Ее шантажировали, это вы знаете?
– Я в это не верю.
– Ваш отец верит.
– Он хочет найти ей оправдание… А она транжирит деньги на любовников.
– Что ж, хорошо. Я снова навещу мистера Беркли.
– Вы его уже видели? – она морщит брови.
– Я делаю свою работу, мисс. Ваш отец в курсе отношений своей жены и Беркли?
Она отрицательно качает головой.
– Ваш отец рассказывал, что в ее платяном шкафу он нашел полную сумку чужих вещей, взятых из разных мест.
– Конечно! Она и у меня брала вещи. Она – воровка!
Ее худые кулачки сжимаются.