– Ты мне нужен как дыра в голове. – Прижимая к груди сумочку, Ева быстро отступила, подальше от искушения. – Идем. Иначе опоздаем на великое событие.
Горящим взглядом он смерил ее с головы до ног, задержавшись на изгибе бедер, на изящных щиколотках. У Евы закружилась голова.
– А где… – В глазах Данте сверкнула ярость. – Где кольцо?
О господи!
– Забыла. Очень торопилась. Подожди минуту.
– Забыла?
Еве послышалась обида.
– Что особенного? Кольцо запуталось в волосах в постели… – растерянно пролепетала она и, покраснев, осеклась.
– Ты… не снимала его в постели?
– Так получилось! – Ева готова была провалиться сквозь землю. – Наверное, соскользнуло во сне. Я найду. – Она поспешила в спальню, но остановилась, услышав за собой шаги. – Стой здесь, я сейчас…
Ева вернулась. В спальне кольца не было.
– Проверю гостиную, – сказала она, глядя в мрачное как туча лицо.
– Я знаю, как мало оно значит для тебя, но как можно потерять кольцо за один день? Сегодня оно нужнее всего!
Вероятно, Еве только почудилась, что он обижен. Данте был зол как черт. Он включил свет и оглядел комнату – мотки ниток на ковре, все поверхности завалены швейными принадлежностями.
– Ты надеешься найти его здесь?
– Не сомневайся. Разве не бывает, что ты кладешь вещь куда-то, чтобы не потерять, а потом забываешь?
– Представь, со мной такого не случается.
Через несколько минут Данте присоединился к поискам. Вдруг Ева вспомнила и ринулась к мраморной каминной полке, чуть не столкнувшись с Данте, который шарил под подушками, обследуя диван. У нее упало сердце.
– Стой!
Он замер.
– Вот оно. – Дрожащим пальцем Ева указала на камин. – Вспомнила. Я же сказала, что найду.
Дрожа от страха, Ева молилась, чтобы Данте ушел. Он не должен увидеть бумаги с результатами медицинского обследования. Наверняка потребует объяснений, а она не сможет солгать. Не дай бог, расскажет Финну или отцу. Надо срочно отвлечь его внимание.
– Пойдем, я умираю от голода, – сказала она, почти толкая Данте к двери. – Куда, кстати, мы идем?
– В «Такуми», – ответил Данте, с подозрением глядя на нее.
– Кажется, читала в газетах, – тараторила Ева. – Какой-то необыкновенный звездный ресторан.
– Новый проект Якатани, вернее, его сына. Такуми – знаменитый мишленовский шеф-повар – просто взял страну штурмом. Сегодня торжественное открытие.
Ева резко остановилась:
– Я полагала, будет неформальный ужин: я, ты, Якатани.
– Мы приглашены на важное событие, – раздраженно заметил Данте. Ева не возражала: лучше так, чем подозрительность. – Это большая честь. Деловые переговоры, конечно, предстоит вести в приватной обстановке.
На этом ее роль закончится.
– Надеюсь, ты воздержишься от поцелуев на красной дорожке? – Глупая просьба с ее стороны. Судя по выражению его лица, она только что взмахнула красной тряпкой перед быком.
Глава 6
Длинная очередь из лимузинов выстроилась на подъезде к уходящей в небо башне Дратон, сияющей темным стеклом на берегу Темзы. Данте наблюдал за Евой, разглядывающей чудо современной архитектуры.
– Похоже на ракету, не находишь?
По мнению Данте, здание напоминало фаллос: он заметил, что, начиная с субботы, когда эта маленькая ракета ворвалась в его жизнь, ему во всем чудились эротические символы. Подумать только, никогда еще он не проводил столько времени с одной женщиной. Обручальное кольцо на ее пальце – символ прав на Еву – согревало душу и возбуждало плоть. Мысль о том, что Ева спала с его кольцом, касаясь им своей жемчужной кожи, только усиливала желание. Другая женщина давно уже лежала бы в его постели, но Ева, сестра лучшего друга, была неприкосновенна, каким бы горячим и упоительным ни представлялся секс с ней. Однако была и дру гая причина: Ева что-то утаивала от него, скрытничала, увиливала.
От этой мысли градус сексуального желания пошел вниз. Он не заметил похожих симптомов у бывшей жены. Возможно, его это не сильно беспокоило. Однако Ева слишком много значила для будущей сделки.
Служащий парковки распахнул дверцу автомобиля. Обойдя кругом, Данте подал руку Еве.
– Ого, аттракцион неслыханной галантности, – усмехнулась она.
Данте не знал, что подействовало больше: ее чувственный улыбающийся рот или просьба избавить от поцелуев. Его охватило непреодолимое желание устроить настоящее шоу. Чертовское упрямство заставляло еще раз убедиться, что Ева хочет его столь же страстно, как он ее. Он рывком поднял ее с сиденья и, зная, что объективы всех фотокамер направлены на них, прижал гибкое тело к груди. Ева вцепилась пальцами в лацканы его пиджака и, подняв огромные зеленые глаза, в ужасе прошептала:
– Что ты делаешь?
– Не на красной дорожке, как ты просила.
Засверкали яркие вспышки. Данте не сомневался, что тысячи глаз увидят его триумф. Почти опрокинув Еву на ярко-красный корпус машины, он дал волю поцелуям, которые она вряд ли забудет. Способность мыслить вернулась только через несколько долгих секунд, и разгоряченный Данте понял, что совершил роковую ошибку. Ева отвечала ему с такой страстью, словно от этого зависела ее жизнь, волшебные мгновения навсегда отпечатались в его памяти. Надо было срочно возвращаться к истинной цели спектакля, к «Хэмптонз».
Данте все еще чувствовал вкус ее губ, когда стеклянная кабина лифта возносила их на сорок второй этаж. Ева не поднимала глаз, а Данте боролся с искушением снова наброситься на нее. Он сумел наконец взять себя в руки, но едва не сорвался снова, когда она сбросила с плеч длинное бархатное пальто.
Обтягивающее безупречную фигуру платье из золотистого шелка от высокого распахнутого ворота до узкого разреза вниз от колена воплощало изысканную восточную элегантность. Широкий расшитый розовыми хризантемами пояс был скреплен на спине большим бантом.
Наряд чувственно-экстравагантный и в то же время целомудренный.
Данте не сразу обрел дар речи:
– Ева, дорогая, ты выглядишь…
– Как? – насторожилась она.
– Умопомрачительно.
Лицо Евы вспыхнуло. Данте удивился: неужели раньше ей не делали комплиментов? Трудно поверить, ведь за ней тянулся длинный шлейф бывших любовников. К счастью, его размышления были прерваны появлением Такуми.
Через зал, где знаменитости из мира кино и телевидения, завсегдатаи светских приемов, дегустировали суши и сашими, их проводили к столику Якатани в VIP-зоне. Склонив голову перед пожилым человеком, Ева произнесла слова приветствия на японском, поразив Данте как громом. Но это был лишь первый сюрприз за вечер. Каждый раз, когда разговор касался их свадьбы, Ева застенчиво краснела. Якатани был очарован ее кажущейся невинностью, однако чем больше Данте наблюдал за ней, тем больше подозревал в притворстве.