Торжество любви - читать онлайн книгу. Автор: Грегор Самаров cтр.№ 38

Из гостей в часовню вошли только Асаф-ул-Даула, молодой набоб Бенгалии, и посланные от Могола, низам из Гайдерабада и Типпо-Саиб. Для них в часовне уже приготовили дорогие сиденья. Остальные гости оставались в большом зале.

Капеллан приступил к венчанию. Когда обменялись кольцами, раздался первый салют с батареи у дворцовых ворот; пушки форта Вильяма подхватили его, и стоявшие на рейде корабли присоединились к приветствию вновь соединенной четы. Далеко и на море, и на суше раздавался гром выстрелов — то был привет дочери немецкого живописца и парии…

Когда церемония окончилась, все столпились для поздравления молодых. Съезд гостей представлял такое блестящее общество, что мог бы соперничать с любым европейским двором. Когда князья и их заместители подходили к молодым, всякий подносил подарки, состоящие в основном из украшений из драгоценнейших камней, маленьких художественно сработанных запястий. Маргарита скоро завалила ими целый стол.

Затем все направились в громадную столовую для свадебного пира. И сервировка, и богатство яств, и изобилие вин превзошли все ожидания. Танцы и музыка сопровождали свадебный обед. Капеллу из английских солдат сменяли индийские певицы, самые грациозные танцовщицы Индии показывали чудеса пластики и мимики. Наконец гости стали разъезжаться. Пиршество заканчивалось.

Когда Гастингс вставал из-за стола, появился посланный верховного жреца из храма в Хугли и передал ему пергамент в большом футляре. Гастингс взглянул на него, и радостное изумление осветило его серьезное лицо.

Гастингс повел новобрачных в отведенное им в особом флигеле дворца помещение. Вдвоем с Марианной вошли они с молодыми в их новое жилище. В то время как Марианна с нежностью еще раз обняла свою дочь, Гастингс отвел капитана в сторону и передал ему пергамент.

Капитан прочел пергамент, который представлял собой акт, написанный по-санскритски и подписанный верховным жрецом храма, акт о рождении ребенка от английского отца и служительницы храма.

Верховный жрец велел воспитать родившегося ребенка как брамина, так как из этой касты происходила его мать. Ему дали имя Аханкараса, затем сочли за парию вследствие показавшихся тогда важными свидетельств и изгнали из храма и из общества браминов. Такой приговор жрецы постановили, думая, что они правы, теперь же нашли записки старого верховного жреца, в которых он свидетельствует о происхождении своего бывшего приемыша.

Значит, в Аханкарасе, изгнанном к париям, текла английская кровь. Принадлежа со стороны матери к браминской касте, он по праву заслуживает все почести свободного человека…

— Боже мой! — воскликнул капитан, прочтя до конца. — Они меня знают, моя тайна в их руках!

— Ну и что? — спросил Гастингс. — Разве они не доказали, что ваш отец англичанин? Разве мы придумали ему имя кавалера д’Обри, данное ему Нункомаром? Я честно сознаюсь вам, я рад, что муж Маргариты не происходит от париев. Я верю в силу наследственности, что бы ни говорили против.

Капитан мрачно смотрел вниз.

— Где мой отец, — задаю я вопрос. Этот документ ничего не объясняет. Моя мать, может быть, хорошо и не знала его имени, во всяком случае, она тоже о нем умалчивала…

— Тайна эта хорошо скрыта, и лучше, если вы пройдете мимо отца, даже когда его встретите. Разве я не заменил отца Маргарите и разве муж и жена — не одно?

— Вы правы, мой отец, и с этим именем, на которое вы мне даете право, пусть все, что оставалось мрачного у меня на душе из моего прошлого, будет погребено!

Гастингс оставил молодых и проводил Марианну до ее комнаты.

— Они хотели тебя презирать, моя Марианна, — сказал он, когда они пришли в ее комнату, — потому что ты по велению своего сердца последовала за мной. Там, в Европе, твою дочь ждали бы преследования общества. Небо все сделало к лучшему, теперь Маргарита и сэр Эдуард Синдгэм, наш сын, завоюют в свете почетное место.

Гастингс послал за секретарем и приказал ему передать пять тысяч фунтов стерлингов верховному жрецу в Хугли, а также распорядился сделать подарок бедным храмам в честь бракосочетания своей дочери. Таков был его ответный жест на посланный документ о происхождении без вести пропавшего Аханкараса.

После праздничных событий настало затишье. Всюду царили мир и безопасность. Французское влияние в Индии вовсе прекратилось. Францис занялся в Европе своими собственными делами, ему некогда было думать об Индии. Набоб из Аудэ стал английским наместником. Могол мелькал исчезающей тенью на границах английских владений. Типпо Саиб жил себе припеваючи под охраной окружавших его князей и низама из Гайдерабада; только раджи магаратов постоянно искали себе защиты и поддержки у власти губернатора.

У Гастингса теперь оставалось достаточно времени, чтобы заняться управлением, состоявшим в улучшении благосостояния страны и взимании налогов, в том числе и упрочении процветания английской торговли. И ему удалось, не имея больше военных издержек, позаботиться о все возраставшем благосостоянии страны, посылая в компанию прибыль, превосходящую претензии и ожидание ненасытных акционеров.

Развивающееся земледелие давало отличные урожаи; основывались цветущие колонии; во все гавани страны приходили корабли и увозили в Англию богатые изделия индийских мастеров, которыми по высоким ценам снабжались европейские рынки.

Хотя Гастингс и предавался отдыху всей душой, но все же мирная деятельность его не удовлетворяла. Его натура требовала борьбы, а мир, теперь окружавший его, не давал поводов расходовать свои силы так, как он желал бы. Часто ходил он задумавшись, и мысли его улетали далеко за океан, на родину, которая стала ему почти чужой. Хотя он достиг величия и громадного влияния, хотя его власть и была в Индии неограниченной, он все же сознавал, что над ним, которого хотя и называли королем Индии, стала сила, чуть не сломившая его, — сила английского короля и парламента.

Он так возвысился, что его гордому и властолюбивому уму казалось унижением сознавать, что над ним есть еще кто-то. Рука, покорившая Индию, чувствовала в себе силу управлять печатью короны Великобритании и возвысить свое отечество, когда оно увеличилось и разбогатело благодаря присоединению Индии.

Марианна читала в его глазах все его заветные мысли. Во времена борьбы и стремлений, которые она переживала вместе с ним, она отлично понимала, что его неустанное самолюбие, изгнавшее его из маленького дома священника в Дайльсфорде и приведшее его к трону наместника Индии, найдет себе новую работу. К тому же и она начала страдать от тропического климата и чувствовать тяжесть своего возраста. Она начала время от времени наводить Гастингса на мысль о возвращении в Европу.

Она внушала мужу, что английская корона в благодарность за его великие дела должна дать ему титул пэра и что наследственные владельцы Дайльсфорда достаточно важны, чтобы украсить свой герб герцогской шляпой. Народ Англии будет гордиться, если в совет войдет человек, объединивший столько разных племен под английский скипетр, Для каждого министерства Гастингс сможет найти нужное решение и дать ценный совет, и только на таком месте он покажет достойные плоды работы всей своей жизни; только такая конечная цель может его удовлетворить.