Три желания женщины-мечты - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Донцова cтр.№ 6

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Три желания женщины-мечты | Автор книги - Дарья Донцова

Cтраница 6
читать онлайн книги бесплатно

Глава 4

Первые три дня все шло, как обещал Зарецкий. Я вставала в девять утра, пила кофе, завтракала в своей комнате, пыталась писать новый роман, потом садилась в машину, ехала на съемки или на пляж. Хозяева старались быть невидимками. Поднос с едой притаскивали, когда я принимала утром душ, комнаты убирали в мое отсутствие, белье меняли каждый день. На стол в кабинете ставилась ваза с букетом, на тумбочке у кровати я ежевечерне находила шоколадки и тарелку с фруктами. Халат и полотенца в ванной радовали мягкостью, шампунь и гель для мытья в маленьких бутылочках были хорошего качества.

В среду в мою дверь робко постучали. В ответ на мое разрешение войти появилась Нина Анатольевна и, краснея и заикаясь, робко заговорила:

— Глубокоуважаемая Виола Ленинидовна, простите за бесцеремонность, не сочтите за нахальство… Разрешите пригласить вас сегодня на день рождения Елизаветы Гавриловны. Моя мать обожает ваши книги и мечтает увидеть вас.

— Да, конечно, — согласилась я, — непременно буду. А где состоится торжество?

— Мы хотели устроить его дома, но наш друг Григорий Андреевич Васькин, владелец «Кинофабрики», решил затеять, как всегда, масштабное мероприятие. Сбор в пять вечера в ресторане «Долина». И, пожалуйста, не покупайте подарок, ваше появление — наилучший сюрприз.

Но я, конечно, не послушалась совета хозяйки, скаталась в Нижнегорск и приобрела в ювелирном магазине красивую цепочку с медальоном. Заодно сделала прическу, так что пришла на праздник при полном параде и впервые увидела пожилую даму.

Внешний вид старухи поразил меня до глубины души: не знай я возраста именинницы, могла бы подумать, что ей от силы лет шестьдесят пять. Старейшина семьи сохранила стройную фигуру, прямую спину, четкость ума и речи. На все поздравительные оды она отвечала стоя, с юмором. На Елизавете Гавриловне было темно-красное платье-футляр. Оно подчеркивало тонкую талию и красивые бедра, одним словом, наряд сидел безупречно. Со спины весьма пожилую даму можно было принять за тридцатилетнюю, регулярно занимающуюся спортом женщину. Ноги Николаевой обтягивали прозрачные колготки, и поверьте, никаких следов варикоза я не заметила, туфли у Елизаветы Гавриловны были на девятисантиметровой шпильке. В какой-то момент героиня вечера уронила крохотную сумочку и, прежде чем окружающие среагировали, легко наклонилась, подняла клатч с пола.

— Ваша мама выглядит моложе многих присутствующих, — сказала я стоявшей рядом вдове профессора.

— О да! — воскликнула та. — Она никогда не курила, не увлекалась алкоголем, ведет здоровый образ жизни, до сих пор каждый день занимается в спортзале с инструктором, и вот результат. Мамочка пример для всех. К тому же она настоящая героиня — спасала людей и никому об этом не рассказывала. Правда о ее прошлом выяснилась случайно не так давно. Знаете, Виолочка, я просто обомлела, когда узнала, что являюсь пуштанкой. Ведь никогда ранее об этой национальности не слышала, считала себя русской, православной, а пуштаны-то исповедуют религию, отдаленно напоминающую буддизм. И дети, конечно, остолбенели от этой новости. Налетели на бабушку, стали ее упрекать: «Почему ты молчала, правду о наших корнях утаивала?» Трудно было им, рожденным в конце двадцатого века, объяснить про страх советских людей перед спецслужбами, ребята в других условиях были воспитаны. Я очень удивилась, когда Элла, ровесница Кати, сказала: «Бабушка боялась не только за себя, но и за семью. Вдруг в России опять власть поменяется, коммунисты новый переворот устроят, на пуштанов снова гонения начнутся? Лучше было, чтобы вы русскими считались по национальности». Эллочка умная девочка.

На следующий день я, поблагодарив хозяйку за приглашение на праздник, завтракала с Ниной Анатольевной и Елизаветой Гавриловной. У нас установились добрые отношения, и теперь утром и вечером я трапезничаю вместе с хозяевами.

Нина Анатольевна неплохо готовит, но дочери вечно ее критикуют. Она старается не жарить мясо, не подает колбасу-копчености-соленья-маринады. Сахар заменила на мед, конфеты на сухофрукты, пироги-торты не печет. На мой взгляд, кабачковые оладьи, куриная грудка на пару, отварная цветная капуста, салат, заправленный смесью оливкового масла с лимонным соком, — пища вкусная, но Катя с Аллой недовольно фыркают и называют мамину стряпню «ужас в тарелке». Обе дочери постоянно вспоминают покойного отца, взахлеб рассказывают, как тот жарил на сале картошку, ел свиные отбивные, куриные крылышки в кляре. Нина Анатольевна хватается за голову и бормочет:

— Девочки, папа курил паровозом, мало двигался, не ходил на профилактические визиты к врачу. Не стоит брать с него пример.

Обе доченьки считают мать дурой и, не стесняясь, говорят ей в лицо:

— У тебя своего ума нет. Да и откуда ему взяться, ты же никогда нигде не работала, дальше кухни не выходишь, книги в руки не берешь. С какой стати нам лекции о здоровом образе жизни читаешь? Что ты в правильном питании понимаешь? Разве у тебя диплом диетолога?

Если мать пытается спорить с гарпиями, робко говорит: «Я вела домашнее хозяйство, воспитывала вас, это самая нужная и трудная работа. И я телевизор смотрю, Интернетом пользуюсь, много чего узнала», — Катя и Алла начинают хохотать. А потом заявляют:

— Лучше не хвастайся, что черпаешь сведения из зомбоящика и с тупых сайтов.

Когда доченьки начинают клевать мать, Олег и Виктор помалкивают, а Элла всегда пытается защитить Нину Анатольевну, за что моментально слышит от сестриц: «Ты подлиза-подхалимка!» Но распоясываются Катя и Алла только в отсутствие Елизаветы Гавриловны, если она восседает во главе стола, обе девицы сидят тише воды, ниже травы и преданно смотрят старухе в рот. На глазах у нее капризницы молча съедают любые блюда и даже отпускают матери комплименты.

Один раз, когда глава семьи не успела спуститься к ужину, Катя стала делать матери едкие, злые замечания. Добрая доченька покритиковала еду, затем принялась язвить по поводу манеры Нины Анатольевны одеваться. Я чувствовала себя не в своей тарелке: молча слушать гадости Кати, значит, соглашаться с ними, но затевать спор с ней считала неприличным. Я ерзала на стуле, думая, как бы побыстрее сбежать, и тут загремел голос Елизаветы Гавриловны:

— Немедленно замолчи!

Скандалистка вздрогнула, обернулась и мигом захлопнула рот. Старуха опустилась на свое место и обратилась ко мне:

— Простите, Виола, бестактность Екатерины. Она подвержена немотивированным приступам истеричного раздражения. Работать ей больше надо! Когда человек занят трудом, у него времени на скандалы нет.

Потом Елизавета оглядела притихшую родню.

— Не стоит забывать: вы — Николаевы, у нас безупречная репутация в обществе. Мне все равно, как вы друг к другу относитесь, но при посторонних должны выглядеть любящими и уважительными родственниками. Не сметь позорить нашу семью!

— Да, бабуля, — хором ответили внучки и заискивающе улыбнулись.

Но меня выражение их лиц не обмануло. Я уже успела понять, что у девиц нет ничего общего, они постоянно цапаются, как дворовые кошки, делящие территорию подвала, объединяет их только одно: презрение к матери. Глядя на дочурок Нины Анатольевны, я несколько раз ловила себя на крамольной мысли, что отсутствие детей вовсе не горе. Генетика — лотерея, и неизвестно, какой билет ты вытащишь из закрытой коробки. Родишь ребенка, будешь о нем истово заботиться, вложишь в него массу сил и денег, урезая себя во всем, чтобы он получал игрушки, одежду и должное образование, потом наплюешь на свою карьеру и найдешь подработку в трех местах, влезешь в ипотеку, чтобы купить отпрыску отдельную квартиру, а в конце концов услышишь от него: «Мать, ты меня перед приятелями позоришь, вечно глупости несешь. Перестань ко мне в гости таскаться, хватит советы давать, я уже взрослый, без тебя прекрасно проживу…»

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию