Грустный оптимизм счастливого поколения - читать онлайн книгу. Автор: Геннадий Козлов cтр.№ 6

У мамы был еще один брат, старший, Александр, который работал прорабом на военных стройках. Человеком он был на редкость тихим и скромным, во многом противоположным дяде Лене. Он считал для себя невозможным взять со стройки хоть что-то и не хотел даже верить, что другие делают это в больших масштабах. Я думаю, что если бы прорабом был дядя Леня, то в Тайцах у нас была бы хорошо оборудованная военная база.

Мечтою дяди Лени был автомобиль. Но при его образе жизни об этом можно было разве что только мечтать. Во-первых, у него никогда не было достаточных денег, а во-вторых, в трезвом состоянии он мог удержаться не более чем до обеда. И тем не менее автомобиль в Тайцах, ко всеобщему удивлению, появился. Купил его дядя Леня за бесценок у своего приятеля. Приятель был сильно болен, и автомобиль «Москвич-401» несколько лет бесхозно простоял во дворе на радость детворе. Каким-то образом машину доставили из Ленинграда в деревню, и дядя Леня тут же приступил к ее восстановлению.

Запасные детали достать было очень трудно, и многое ему пришлось изготавливать самому. Это был 1980 год, с момента выпуска машины прошло более двадцати пяти лет. Я тогда уже женился, окончил университет, работал и в Тайцах не был несколько лет. Жили мы с женой и двумя детьми у ее родителей, и особенность ситуации состояла в том, что у тестя был точно такой же старенький «москвич», который мне постоянно приходилось ремонтировать. Учитывая это, дядя Леня очень рассчитывал на мою помощь в оживлении своего любимца.

Летом мне удалось сагитировать жену и детей съездить на месячишко в Тайцы. Дядя Леня ждал нас с особым нетерпением. К запуску двигателя «москвича» мы приступили немедленно по приезде. Сначала в нем не было никакого интереса к жизни, заводная ручка прокручивалась совсем без отдачи. Мы вынуждены были даже снять головку блока цилиндров, чтобы в высохшие цилиндры залить масло. К середине ночи мотор начал схватывать, но аккумулятор к тому времени уже полностью сел, и пришлось поставить его на подзарядку, а работы отложить до утра.

Утром пришел заслуженный успех – машина завелась, и мы решили незамедлительно выехать на ходовые испытания. Нечего и говорить о том, что никто из нас не только не имел водительских прав, но и ездить толком не умел. Тесть несколько раз пытался меня учить, желая передать вымотавшую все его силы машину, но мои успехи в вождении были примерно такими же, как и в плавании. Тем не менее после короткого обсуждения, на котором были взвешены все «за» и «против», именно мне выпала честь первому сесть за руль. Сесть, правда, оказалось непросто, так как переднее сиденье в машине заменял невысокий деревянный ящик. Моя голова едва доходила до уровня узенького, как смотровая щель танка, лобового стекла «москвича». Смотреть, впрочем, в него не было необходимости, ибо выезжать из гаража предстояло задом.

Гараж с дорогой соединяла заросшая травой межа между двумя соседскими огородами шириной чуть более двух метров. Слева от межи росла картошка, а справа – капуста.

К торжественному моменту собрались все родственники. Старшая мамина сестра – тетя Маня, являвшаяся в то время негласной хозяйкой дома, очень нервничала, предчувствуя неприятные объяснения с соседями. Но дядя Леня успокоил ее, охарактеризовав меня как опытного водителя. Это придало мне дополнительной уверенности.

Дядя Леня вышел вперед, мы договорились, что он будет давать мне команды. По его отмашке я включил заднюю передачу, и машина тронулась в нужном направлении, более того, удалось без происшествий выехать из гаража. Теперь предстояло вырулить на межу.

Езда задним ходом – непростое дело даже для людей, прошедших курсы автовождения. В этом я убедился уже через несколько секунд. Машина двигалась совсем не туда, куда мне требовалось. Дядя Леня, а потом и все родственники стали кричать и показывать, в какую сторону следует крутить руль. Это окончательно парализовало мои действия. Как невменяемый, я вцепился в руль и одеревеневшей ногой нажимал на газ, ничего не видя и ни на что не реагируя. Кончился этот казавшийся мне бесконечным кошмар после того, как машина въехала в яму и мотор заглох. Мое состояние было как после пытки на электрическом стуле.

Однако, выбравшись наконец из машины, я обнаружил, что поставленную задачу в основном удалось-таки выполнить. Машина застряла в поле в непосредственной близости от дороги. По реакции родственников, особенно тети Мани, было понятно и то, что не все прошло штатно. Из гаража следы машины круто забирали в капусту, через которую и пролегла большая часть последующего пути. Самое поразительное заключалось в том, что ни один кочан не пострадал. Уверен, что самый опытный водитель не смог бы повторить мой «капустный заезд» более удачно.

Дальше дело пошло также вполне успешно. Выяснилось, правда, что рулевая тяга у «москвича» сильно погнута и поэтому руль поворачивается преимущественно в правую сторону. Второй серьезной проблемой оказались тормоза. Главный цилиндр заметно подтекал, к слову, как и радиатор. Поэтому воду в них приходилось подливать каждый час. Плохо отжималось сцепление, и барахлил бензонасос. Щели в полу и пробоины в корпусе, как мощные пылесосы, втягивали с дороги пыль, от чего в машине трудно было дышать. Но всё это были уже мелочи.

Целый месяц все мы по очереди, включая жену и тринадцатилетнего сына, рулили на машине по деревне и прилегающим проселочным и лесным дорогам. Дядя Леня был очень доволен и строил грандиозные дальнейшие планы. Но, как выяснилось, этот месяц был для «москвича» лебединой песней. Он еще немного поездил, затем лет десять простоял в гараже, пока его не отдали соседям, по капусте которых я совершил свой триумфальный выезд.

После смерти деда в 1961 году основную заботу о доме и усадьбе приняла на себя старшая дочь – тетя Маня. Это был период расцвета. Она организовала ремонт дома и закладку сада, который до сих пор обильно плодоносит. Каждая вещь в доме была отремонтирована, учтена, имела четкое предназначение и строго определенное место. Правила жизни в Тайцах в тот период были очень жесткими. Если уж не разрешалось входить в дом в ботинках, то в присутствии тети Мани никаких исключений быть не могло. По этому поводу был даже небольшой курьез. За столом в присутствии всей семьи маленькой внучке – Маше загадали загадку:

– Не лает, не кусает, а в дом не пускает?

– Тетя Маня, – не задумываясь ответила девочка.

К моему приезду в Тайцы тетя Маня загодя составляла список проблем, ждущих своего решения. Дела в списке были не случайными, а именно теми, которые я мог сделать лучше других. Я воспринимал все поручения с готовностью, даже с гордостью, и не было случая, чтобы я не оправдал ее ожидания.

Сейчас из старшего поколения в Тайцах уже никого не осталось, и все хозяйство в руках брата Валерия, который сохранил к Тайцам душевную тягу и живой интерес. Я бы тоже, имея время, подключился к нему, так как чувствую свою неразрывную связь с этим многое повидавшим домом, высоким небом и звонкой песней жаворонка над лугом.