Наука Плоского мира - читать онлайн книгу. Автор: Терри Пратчетт cтр.№ 86

Та сторона пера, которая обращена наружу, образует морщинки, идущие с двух сторон вдоль цилиндра и исходящие из фолликула почти параллельно цилиндру. Они не соединяются друг с другом, и ткань, заполняющая пространство между их заглубленными концами, превращается в ствол пера. Внешняя часть этих морщинок расщепляется в перьевые бородки, которые, разворачиваясь, образуют опахало. Они довольно длинны, и даже тонкий цилиндрик может создавать широкие опахала.

В общем, ничего похожего на чешую. И намного сложнее. Эволюции пришлось изрядно потрудиться, чтобы создать перо.

Для этого должна была иметься какая-то веская причина, поскольку многие динозавры зачем-то отращивали перья. У кого-то – пух, у кого-то – кисточки или метелки. Может быть, они служили для сохранения тепла. Взрослые велоцирапторы и молодые тираннозавры, вероятно, были с ног до головы покрыты пухом, словно цыплята. Палеонтолог Марк Норелл уверен, что «у нас имеется столько же доказательств, что велоцирапторы имели перья, сколько и того, что у неандертальцев были волосы». Впрочем, другие с ним не согласны.

Возможно, перья служили исключительно для привлечения противоположного пола. Еще более вероятно, что мы вообще не имеем ни малейшего представления об истинной функции перьев.

Вот вы и прослушали настоящую историю о том, как «некоторые рептилии отрастили перья и стали птицами».

Здесь существует одна довольно общая проблема, с которой постоянно сталкиваются волшебники. С одной стороны, картина эволюции, скажем, птиц или тираннозавров выглядит весьма разумно. Но если копнуть поглубже, туда, куда не добирается «здравый смысл», которым, как известно, руководствуются волшебники по отношению к Круглому миру, то выясняется, что мы ничего не понимаем. Хорошо хоть, у нас имеются истории для объяснения эволюции, но и это отнюдь не означает, что мы ее действительно понимаем.

Ведь мы даже не можем быть уверены, что именно эволюция означает с научной точки зрения. Мы знаем, как иногда «рассыпаются» даже самые общеизвестные исторические события, стоит только проанализировать их со всех сторон. Убийство Кеннеди – идеальный тому пример. Пули, похоже, были выпущены с разных направлений, и у нас нет связной истории, означающей, что мы на самом деле понимаем, что же тогда случилось. Мы можем только описать событие, но причинно-следственные связи, лежащие в его основе, не сходятся, так же как квантовая физика не сходится с теорией вероятности.

Эволюция не происходит с каждым существом по очереди. Эволюционирует вся экосистема, и новые возможности могут распространиться в отдельном регионе и лишь в определенное время. Какие-то из приемов могут оказаться эффективными совсем не в тех областях, ради которых они появились, и применяться в дальнейшем, много позже того, когда исходная причина их появления утратила актуальность.

Так что неудивительно, что обстоятельства давних событий, вроде появления перьев или птиц вообще, кажутся нам лишенными смысла. Именно поэтому нам сложно представить, что же происходило в поздний меловой период. «Прогулки с динозаврами» – прекрасно сделанный фильм, основанный на данных современной науки, но и он в итоге оказался совершенно неубедительным. Желание рассказать историю исказило реальные знания, поскольку включало непроверенные гипотезы и выдавание желаемого за действительное: нельзя с уверенностью рассуждать об окраске животного, если все, что у нас есть, это ископаемые кости. И предположение, что те твари отдаленно напоминали современных, – это жульничество, а не наука. На самом деле предпочтение просто отдавалось тому, что будет поэффектнее выглядеть на экране телевизора, а не скучным фактам. В итоге у авторов получилась мелодраматичная «мыльная опера» с действующими лицами – динозаврами.

Лично мы так и не смогли представить себя прогуливающимися с динозаврами. Как, впрочем, и свое бегство от них. Мы просто не в состоянии понять, на что же был похож тот мир, хотя нам так хотелось бы верить, что понимание возможно. Впрочем, чего еще ждать от слегка поумневшей обезьяны? У нас, конечно, есть эволюционная «отмазка»: мы находимся на полпути от австралопитека Люси к человеку будущего. И нет ничего странного, что мы до сих пор упираемся в пределы того, что способны понять. Как неудивительно и то, что наши умозрительные модели прошлого не складываются в связную картину. Мы просто недостаточно умны для этого. Пока.

Дайте нам еще миллион лет. Вот тогда мы всем покажем.

ДУММИНГ ПРОДОЛЖАЛ РАБОТАТЬ НАД СВОИМИ ПРАВИЛАМИ. Теперь они гласили:

ПРАВИЛА

1. Все разваливается, но центры вещей сохраняются.

2. Все движется, но всегда в обход.

3. Из всего получаются одни лишь шары.

4. Большие шары искривляют пространство.

5. И нигде ни единой черепахи! (В этом месте он добавил: «Кроме самых обычных».)

6. Жизнь возникает везде, где только можно.

7. И где нельзя – тоже.

8. Существует нечто, заменившее собой нарративиум.

9. А кроме того, может быть еще что-то, что называется «сварливиум» (См. правило № 7)

10….

Дописав до этого пункта, он запнулся. Позади него большая ящерица убила и сожрала ту, что поменьше. Думминг даже не шелохнулся. Им пришлось наблюдать за этими ящерицами больше ста миллионов лет (то есть фактически – целый день). Даже Декану и то они опостылели.

– Слишком уж хорошо они приспособились, – проворчал тот в итоге. – Никто не может ничего им противопоставить.

– Они глупы как пробки, – сказал Чудакулли. – Ладно хоть расцветочка веселенькая.

– У них мозги размером с грецкий орех. А некоторые так вообще больше задницей думают, – сказал Главный Философ.

– Да? Тогда странно, что они не по душе нашему Декану, – заметил Чудакулли.

– Сделаю вид, что не расслышал твоих слов, Аркканцлер, – холодно процедил Декан.

– Ты ведь снова совал туда свой длинный нос, не так ли? – продолжил Чудакулли. – Я сам видел, как ты спихивал с дерева маленьких ящерок.

– Но ты же сам должен признать: они выглядят совсем как птички, – оправдывался Декан.

– И что? Ты научил их летать?

– Ну, летать – это, пожалуй, громко сказано. В смысле, не горизонтально.

– Они едят, дерутся, совокупляются и дохнут, – проворчал Профессор Современного Руносложения. – Крабы и то были интереснее. Да что крабы! «Кисельные капли» к чему-то стремились. Когда будет написана история Круглого мира, эту страницу никто не захочет читать. «Чудовищно скучные ящерицы», вот как их назовут, попомните мои слова.

– Им нужно пожить еще хотя бы сотню миллионов лет, сэр, – встал на защиту униженных и оскорбленных Ринсвинд.

– А что они сделали за время своего существования? Написали хоть строчку стихов? Построили какое-нибудь здание? Сотворили хотя бы простенькое произведение искусства?