За пределами замка - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Жван cтр.№ 2

«Мне нужен кофе… что я здесь делаю… как я попала сюда… где я… – подумала девушка, проваливаясь все глубже и глубже в дымную горечь собственного бессилия, – мне очень нужен кофе…».

* * *

Наше время. Зима. Морозный зимний вечер. Пустынная широкая улица, по краям которой робко светятся редкие фонари. Приятное похрустывание снега под ногами, которое как будто говорит о том, что весна не наступит никогда. Высокая темноволосая девушка неспешно идет по заснеженной улице, погруженная в свои мысли, и внезапно слышит тихий свист. Она понимает, что с неба что-то падает и больше ощущает, чем осознает, что, скорее всего, прямо на нее… Инстинктивно девушка приседает и прикрывает голову руками. Рядом с ней в сугроб падает металлический шарик, величиной с кулак, его поверхность отливает глянцем. На улице недалеко от девушки появляется мужчина и что-то ей бросает, она не успевает это поймать, и в снег недалеко от нее, рядом с уже упавшим шаром падает второй, немного большего размера. Девушка наклоняется, берет в руки два шара, и из металлических они превращаются в два одинаковых маленьких черепа, человеческие или обезьяньи. Она не успевает испугаться и замирает, с любопытством рассматривая находку. Мужчина подходит к ней и спрашивает о том, нашла ли она металлические шарики. А девушка отвечает, что это – черепа, а не шары. На что, мужчина улыбается и говорит: «Запомни, Аурелия, это – возвратные глаголы. Раз ты смогла увидеть черепа, значит они – твои. Тебе нужно отнести их в замок и отдать…».

Девушка шла рядом с мужчиной по улице и пыталась запомнить, кому же, все-таки она должна их отдать, но почему-то отчетливо понимала, что не сможет запомнить имена. Все, о чем она думала в этот момент, это приковавшие ее внимание глаза незнакомого мужчины, который за все время разговора ни разу, кажется, не моргнул, отчего нельзя было оборвать эту, затягивающую в серую зыбкую бездну, силу. Когда он взял черепа из рук Аурелии, они превратились в две каменные пластинки с выгравированным текстом. Мужчина бережно переложил их крупными неведомо откуда взявшимися листьями и отдал обратно. Неся их в правой руке, девушка скорее чувствовала, чем понимала, что они важны. Погруженная в туман собственных неясных мыслей и ощущений, она не заметила, как осталась на улице одна.

Дорога была долгой и утомительной, несмотря на то, что вела вниз. Вокруг на еще недавно пустынной улице стали появляться люди на лошадях, и Аурелия только сейчас обратила внимание на то, что она одета в длинную пышную юбку и корсет, в котором становилось трудно дышать от быстрой ходьбы. А вокруг было явно не ее время, скорее 15–16 век. Дойдя до корчмы, она остановилась, посмотрела на освещенные окна, на ступени, ведущие вверх и внутрь, но желания войти у девушки не появилось, и она продолжила свой путь. Все, что она знала, это необходимость дойти до замка, принеся порученные ее заботам пластины.

Подойдя к замку и чувствуя себя уже где-то за пределом усталости, Аурелия послушно прошла за каким-то стражником внутрь, и вдруг обнаружила, что пластин, которые она так бережно несла, в руках у нее больше нет. Но притупленное от усталости и голода сознание отказалось обдумывать эту проблему. Ее провели в небольшую темную комнату, каменные стены, освещенные скудным пламенем свечей, были угрюмыми и сырыми. Посредине комнаты стоял стол с распростертым на нем телом. А над ним возвышался палач. Похоже, этот замок использовался инквизицией для каких-то своих дел. Завороженная она видела только поднимающиеся окровавленные инструменты, кромсающие ноги бедолаги на столе. Она, почему-то, увидела все глазами жертвы. Однако при этом Аурелия отчетливо понимала, что боли нет. Никакие звуки не срывались с уст еще живого человека. Немного вдали, слева стоял слуга палача и зачитывал вслух какой-то документ. В руках палача появляется топор. Взмах. И сквозь пелену уплывающего сознания она слышит громовой голос: «Еще одно движение, и я лишил бы его лица! Ты должен был раньше предупредить!». Уже теряя сознание, она поняла, что жертва была невиновна.

Придя в себя, девушка обнаружила себя сидящей возле молодого человека, лежащего на столе, каким-то образом она чувствует, что должна положить правую руку ему на голову, а левую – на грудь. Что она и делает. Слышит свои слова «спи, засыпай» и легкий стон умирающего. Однако девушка чувствует, что если отдаст свои силы этому человеку, то он будет жить, откуда-то она знает, что у нее есть дар целительства, но для того, что бы отдать свое тепло, возвращая чужую жизнь, ей необходимо почувствовать близость к нему, или, может быть, даже любовь. Девушка старательно всматривается в изможденные черты молодого лица, пытаясь вызвать в своем сердце чувство, которое поможет его спасти. Она даже не пытается понять, откуда все это знает, что именно она делает и как… Еще не понимая почему, но чувствуя, что это отчаянно важно не только для нее самой. В глубине души зарождается знание того, что это все неправильно, что этот человек должен жить, должен сделать что-то настолько важное, что даже ее силы и ее собственная жизнь несущественны по сравнению с этим. Заблудившись в лабиринтах собственных новых ощущений и мыслей, она проваливается в сон, продолжая отдавать свои силы.

Задремав, Аурелия потеряла чувство времени, и из тумана ее вырвало ощущение острой опасности, прислушавшись к которому, она юркнула под стол с лежащими на нем пыточными инструментами и уже оттуда увидела опускающийся на то место, которое занимала за миг до этого, топор. Слуга, держащий его, выкрикнул: «Не его, так хотя бы тебя убью!». Волна ненависти прокатилась по пыточной камере, и девушку выбросило в другое темное помещение. Открыв двери, она оказалась в огромной опочивальне палача. Большой стол в камере и шкаф в его комнате оказались двумя входами одного портала, в который и попала ни о чем не подозревающая девушка. Занятый совсем не святым делом палач, увидев ее перепуганное лицо, отправил прочь свою предыдущую гостью, и, схватив девушку за рукав, шагнул в темноту.

Вышли они из портала как раз вовремя, успев перехватить занесенную над умирающим руку с топором. Слуга был отправлен в камеру, а палач сдернул покрывало, и, увидев раздробленные окровавленные ноги жертвы, стал их сжимать, пытаясь остановить кровотечение, и требуя от девушки исцеления. Это было важно, и хмурое лицо палача было серьезным и сосредоточенным, в нем не было ни страха, ни сомнений, ни жалости, в жестких чертах виднелась только решимость спасти. Девушка подумала о том, что не так давно он с не меньшей решимостью убивал этого же человека. И вторая пришедшая в голову мысль была о том, что, похоже, даже этот хмурый человек знает, что она может и должна сделать, но так до сих пор никто не потрудился объяснить это ей самой. И, кроме того, еще недавно она просто шла по улице, и вдруг успела испытать страх, жалость, теплоту, отчаяние, усталость, опять страх, и даже умудрилась залюбоваться хмурыми чертами палача, которые были отчаянно похожими на жертву.

Унесенная вдаль своими мыслями она подняла голову вверх и увидела, что в центре потолка пыточной комнаты имеется отверстие, сквозь которое падали вниз потерянные ею недавно два металлических шара. Упав на каменный пол, они издали глухой звук, и, подняв их, девушка увидела, что это все те же два маленьких черепа. В этот момент Аурелия поняла, что они могут находиться только в ее руках, хотя так и не поняла для чего.