– Ты требовала от меня мужества в разговоре с матерью.
– Это другое дело!
– Разве? – резко переспросил Эйден. – Я потерял свою дорогу в жизни точно так же, как ты.
– Неправда. Я живу как хочу. – Слова, хоть и произнесенные со злостью, звучали неубедительно.
– Знаешь, в чем твоя проблема, Куин?
Она сложила руки на груди:
– Какая именно? У меня их много. – Она понимала, что ведет себя как ребенок, но ничего не могла поделать.
– Не веришь, что за тебя стоит бороться. – Взгляд Эйдена был жестким, но одновременно сочувственным. – Я готов сразиться со всеми драконами, которые терзают тебя, могу помочь тебе в любом деле, но этого, одного-единственного врага ты должна победить сама. – Лицо Эйдена исказила гримаса. – Черт возьми, неужели ты думаешь, что я такой, как твои родители? Или ничем не отличаюсь от Филиппа?
Куин запрокинула голову, с трудом сдерживая слезы. Конечно нет! Но…
Земля покачнулась под ногами, и она ухватилась за ветку оливы, слишком тонкую, чтобы удержать ее. Тогда Куин оперлась о столб ограды, осторожно, чтобы не зацепиться за колючую проволоку. «Надо спросить Мару, зачем здесь ограждение», – проскочила неожиданная мысль, и тут же исчезла. Куин взглянула на Эйдена.
– Нет, – выдавила она хрипло, – ты не похож на Филиппа.
Яростный огонь в глазах Эйдена сменился надеждой.
– И что?
Если Эйден не такой, как все, в чем она была совершенно уверена, значит…
– Куин?
– Значит, в моих рассуждениях что-то неверно. – Она опустилась на землю. – Мне надо разобраться…
Эйден сел рядом и взял ее за руку:
– Не хочу торопить тебя, клянусь, но… скажи, есть ли хоть малейшая надежда, что ты полюбишь меня?
У Куин свело горло.
– Я люблю тебя, Эйден… – Она жестом пресекла его попытку обнять ее. Слезы жгли глаза, но она не плакала. – Но, видишь ли, к несчастью, этого недостаточно. – Комок в горле душил ее.
Эйден смотрел на нее помертвевшим взглядом.
– Значит, это конец? – бесцветным, ровным голосом переспросил он.
Готова ли она к такой развязке? Куин медленно покачала головой:
– Ты не такой, как Филипп, и не такой, как мои родители… Я должна все как следует обдумать.
Эйден по-прежнему смотрел на нее, но Куин не догадывалась, о чем он думает.
– Ты обещал не торопить меня!
Он провел ладонью по лицу. Куин прижала руки к груди, подавляя панику.
– Если ты сейчас потребуешь ответа, захочешь услышать окончательное решение… мне придется сказать «прощай», – выдавила она грозившие убить ее слова.
Эйден с трудом, словно непосильную тяжесть, поднял голову.
– Я не собираюсь предъявлять тебе ультиматум, Куин. – Его лицо посерело, у губ залегли скорбные морщины.
Куин закрыла глаза.
– Г[рости, что заставляю тебя мучиться неопределенностью, – прошептала она, – но я должна быть уверена. – Она нетвердой рукой оперлась о столб ограды и поднялась на ноги. – Не только ради себя, но ради Робби, Чейза и тебя. – Повернувшись, она зашагала к дому.
– Куин! – В голосе Эйдена звучала неприкрытая боль.
Слезы катились по ее щекам.
– Я позвоню. Обещаю! – крикнула она, не оборачиваясь, и ускорила шаги.
Следующие несколько дней Куин так сильно скучала по Эйдену, что разум, казалось, не подчинялся ей. Вопросы, которые она задавала себе, оставались без ответа, хотя упорно крутились в голове, лишая сна и покоя. Что, если Вера не примет ее сыновей? Если друзья Эйдена не признают ее, считая не ровней ему? Хватит ли у нее сил встречаться с родителями на светских мероприятиях? Вдруг Эйден пожалеет, что открыл практику в маленьком городе по соседству? А может, раскается, что ушел от своих партнеров в Сиднее? Вероятно, он во всем обвинит ее. Что будет, если он разобьет ей сердце? Не находя ответов, Куин чувствовала, что впадает в ступор. Что, если… Что, если…
Она просыпалась ночью в слезах, мечтая только о том, чтобы Эйден был рядом. Совсем недавно она стояла на пороге неслыханного счастья, грозившего, однако, обернуться катастрофой. Куин не могла решить, стоило ли рискнуть.
Вечером в следующую субботу Куин, Мара и мальчики играли в «Монополию». Повернувшись к матери, Робби вдруг спросил:
– Мам, как ты думаешь, когда вырасту, я встречу девочку, на которой захочу жениться и которая согласится стать моей женой?
Куин передала ход Чейзу и кивнула старшему сыну:
– Не сомневайся, дорогой.
– Но Элисон в классе говорит, что я должен ее взять в жены.
Мара усмехнулась, а Куин прикусила язык, удерживаясь от смеха.
– Обещаю, тебе не придется жениться, если сам не захочешь.
Робби мрачно поглядел на нее:
– Она красивая и мне нравится. Почему же я не хочу на ней жениться, хотя она предлагает?
Вот в чем дело.
– Бывает и такое в жизни, милый. У каждого из нас есть друзья, которые нам очень нравятся, но это не значит, что мы готовы выходить за них замуж или жениться. Все гораздо сложнее.
– Понимаю, – сказал Робби, немного подумав. Он явно повеселел, получив ответ. – Эйден навестит нас завтра?
Куин не очень понравилось, что с вопроса о браке разговор перекинулся на Эйдена, будто бы существовала какая-то логическая связка.
– Не думаю.
– Он разлюбил нас?
– Конечно нет, – вмешался Чейз. – Он любит маму и нас больше всех на свете. В Перте он был такой грустный, а с нами ему хорошо.
Куин потребовалась вся сила воли, чтобы не всхлипнуть.
– Пора спать! – скомандовала она срывающимся голосом.
Уложив мальчиков, Куин вернулась в кухню и рухнула на стул. Мара пододвинула ей кружку чаю.
– Иногда они невыносимы, – выдавила улыбку Куин, но Мара только подняла бровь, и Куин разрыдалась. – Прости, – пробормотала она, наконец успокаиваясь.
– Тебе интересно будет узнать, что Эйден остановился у Росса в пансионе в конце улицы? – поинтересовалась Мара.
Куин вскочила. Неужели? Не может быть! Она бросилась было к двери, но остановилась и вернулась к столу.
– Почему ты не хочешь быть счастливой, Куин?
Она села, сжав в ладонях кружку.
– Я боюсь снова ошибиться, – призналась она и начала сбивчиво перечислять терзавшие ее сомнения по поводу матери и друзей Эйдена, его работы и своих родителей.
Мара внимательно взглянула на нее:
– Скажи, отношения с Эйденом зависят от мнения твоих родителей?