Лучшая подруга Мэри Сью - читать онлайн книгу. Автор: Зоя Сокол cтр.№ 43

Антуан снова заговорил. Тихо, себе под нос, но Байрон знал, что тот обращается именно к нему. Этот сильный духом мужчина нуждался в ком-то, кто принял бы его исповедь, кто выслушал бы и смог понять.

— Мой сын умер, думая, что я его ненавижу. И все равно любил до последней секунды, до последней капли крови… Мой Вальмонт, мое дитя… моя плоть и кровь… Он не был предателем… сын любил меня…

Последние слова Антуан произнес почти шепотом, и только острый слух позволил Байрону различить их. Кейтар словно прочувствовал всю боль, которой они были наполнены. У него впервые в жизни появилось желание обнять и утешить кого-то кроме Селии. Но он подавил этот неуместный порыв.

— Байрон… — неожиданно взял кейтара за руку Антуан. — Я не могу больше нести эту ношу… Я устал… Я хочу встреться со своим сыном… А ты еще можешь спасти свою сестру…

Байрон несколько мгновений оторопело смотрел на вампира, а потом выдернул руку, словно ее кипятком обдало.

— Вы что, хотите покончить с собой моими руками? — Ему казалось, что он возмущенно кричит. На самом деле его голос прозвучал чуть громче шепота. — Нет-нет… так нельзя… Я на это не пойду…

Гордость и честь кейтара не позволяли ему так поступить. Но Антуан за более чем шесть тысяч лет жизни научился убеждать.

— Ты уже забыл, что от этого зависит жизнь твоей сестры? — Он понизил голос, заставляя кейтара вслушиваться. — Если ты этого не сделаешь, она умрет или, что еще хуже, останется жить в качестве игрушки Ламонта.

— Но вы… — попытался возразить Байрон.

— А я устал, мои боль и вина и так медленно сводят меня в могилу. Я знаю, что я сумасшедший, и сейчас впервые за многие века вижу все ясно. Байрон, не хочешь сделать это для сестры, сделай для меня.

Байрон молчал. Разум признавал правоту вампира, честь вопила о том, насколько это все неправильно, сердце обливалось кровью, долг… заставлял его разрываться между обязательствами перед сестрой и Антуаном. Ведь когда Байрон брал на себя обязательства хранить покой правителя Гунари, он по доброй воле согласился хранить его от всех, даже от него самого, и, присягая на верность, обещал пожертвовать всем.

— Это твой последний долг передо мной, Байрон, — прочитал его мысли Антуан. — Если ты этого не сделаешь, значит, не выполнишь своих обязательств.

Видя, что кейтар еще колеблется, вампир добавил:

— Я сам выбирал, какой будет моя жизнь. Теперь из уважения позволь мне самому выбрать смерть.

В отличие от Антуана Байрон мог плакать. Но предпочитал этого не делать. Сейчас ему стоило огромных усилий сдержаться. Кейтар преклонялся перед силой духа архивампира, глубоко уважал его за эту жертву и испытывал огромную благодарность. Кейтар встал с пола и покрепче перехватил рукоять меча, готовясь нанести удар.

Антуан опустился на одно колено.

— Мы, кейтары, не признаем правителей, — сказал Байрон, занося меч для удара. — Но, если бы вы позвали меня под свои знамена, я бы присягнул вам на верность. Я не знаю никого благороднее и достойнее вас, Антуан.

Байрон не стал медлить. Один сильный удар, и голова монарха покатилась к его ногам. Единственное убийство, о котором кейтар когда-либо сожалел.

Ему понадобилось время, чтобы прийти в себя после содеянного. Одно дело — забирать жизнь в честном бою. Или выполнять условия договора. Другое дело быть палачом.

Но сейчас он был не в той ситуации, чтобы жалеть себя или кого-нибудь еще. Селия все еще в заложниках у Ламонта. Поэтому Байрон взял себя в руки и пошел в южное крыло дворца, где располагались апартаменты практически правителя Гунари. Практически — потому что о смерти Антуана еще не известно и его племянник еще не надел корону. Но это лишь дело времени.

И это было последнее, о чем думал Байрон, идя по лабиринту коридоров и механически кивая в ответ на приветствия тех, кого встречал по дороге. Все его мысли были заняты мыслями о побеге. Ведь Ламонт вряд ли отпустит его и Селию из Гунари живыми.

Кейтар едва успел подойти к двери и взяться за ручку, как створка открылась и из апартаментов вышла обращенная наложница — как называли тех, кто добровольно позволял вампиру обратить себя в нежить. Полноценными вампирами при этом не становятся. Безвольными, жестокими куклами с красными глазами, которые существуют, только чтобы служить своему господину, — да. Они даже не могут питаться как вампиры, несмотря на то что им для жизни все равно нужна кровь. Жалкие, никчемные создания, которых вампиры пользуют для секса. И в большинстве своем эти девушки пошли на все сознательно, зная, чем закончится.

Байрон относился к ним с презрением. Предать свою семью, свое будущее и свои мечты ради того, чтобы стать… этим?

Кейтар шагнул в дверной проем, бесцеремонно оттолкнув куклу, которая, кажется, и не почувствовала этого. Чем дальше они от своего создателя, тем слабее их воля к жизни. А если убить создателя, погибают и они сами. Впрочем, горевать о них уже никому.

Апартаменты Ламонта состояли из нескольких комнат. Первая, куда его впустила обращенная, была вроде прихожей, дальше спальня, комната для обращенных, гардеробная и личный кабинет. Байрон нашел Ламонта в спальне, сидящим на софе. Селия спала рядом, а ее голова покоилась у вампира на коленях.

У кейтара заходили желваки на скулах.

— Друг мой, — улыбнулся Ламонт, — что привело тебя ко мне?

Байрону стоило огромных усилий сдержаться.

— Я тебе не друг, — прошипел он. — Ты обещал отдать мне сестру, если я… выполню твое поручение.

Ламонт неопределенно пожал плечами:

— Не было такого.

— Но… — Кейтар в ярости сжал кулаки.

Впрочем, договорить он не успел. Вампир поднял руку в предупреждающем жесте и продолжил:

— Я не держу твою сестру силой. — Его губы искривила жестокая улыбка. — Можешь забрать ее.

Байрон нахмурился. Что-то было не так, но он все-таки позвал:

— Селия, родная…

Девушка не шевельнулась.

— Надо же, — наигранно удивился Ламонт, — как крепко спит… Давай я попробую.

Он наклонился и, ласково погладив белокурые локоны девушки, попросил:

— Селия, милая, просыпайся.

Сработало. Девушка сладко потянулась и открыла глаза, посмотрев сначала на брата пустым, ничего не видящим взглядом, а потом на Ламонта — полным обожания. Посмотрела красными глазами. Байрон на мгновение застыл. Даже не застыл, он словно умер на насколько секунд. А потом мужчина услышал чей-то жуткий крик на фоне веселого смеха вампира:

— Не-э-эт!!!

Неужели это кричал он сам?

Что это? Как это может быть правдой? Его Селия, его маленькая сестричка… радость и гордость, смысл жизни… стала обращенной наложницей.

Весь ужас ситуации состоял в том, что теперь Байрон не мог убить Ламонта. Умрет вампир, умрет и Селия.