Бесспорной версии нет - читать онлайн книгу. Автор: Анатолий Ромов cтр.№ 65

– Нет. Первый раз вижу.

– Это Шалва Челидзе, батумский врач, работал в пароходстве. Он и Джомардидзе арестованы. Гогунава, как я уже сказал, убит. Копию перстня из сфалерита мог заказать кто-то из этой тройки. Попробуй узнать кто. А также когда и у кого. Попробуешь?

– Что с тобой сделаешь… Попробую. Где тебя искать?

– Свяжемся через дежурку. Если будет что-то важное, оставь записку. У тебя есть рабочий телефон Дадиани?

Манучар повернул ко мне перекидной календарь, пододвинул телефон:

– Вот номер его кабинета в больнице. У тебя много звонков?

– Пока два.

– Звони, а я пойду. Иначе не управлюсь с твоим заданием. Будешь уходить, запри дверь. Ключ оставь в дежурке.

– Договорились.

Забрав сфалеритовый перстень и четыре фотографии – к трем первым я добавил еще снимок Виктора Чкония, – Окруашвили ушел. Я же набрал номер Дадиани. Голос у него оказался приятный, спокойный. На просьбу встретиться он охотно согласился. Мы договорились, что я подъеду в больницу через час. Поблагодарив, я нажал на рычаг и тут же набрал другой номер – номер Ларисы Гогунавы. Признаться, я связывал с этим звонком особые надежды.

Трубку не снимали долго. Наконец в мембране щелкнуло, уже знакомый мне женский голос сказал:

– Вас слушают.

– Доброе утро. Лариса?

– Лариса. Кто это? – Нотки, с которыми прозвучал вопрос, ничего хорошего не обещали. Выговор явно московский. Впрочем, это я заметил еще в первый раз, когда звонил из Батуми. О том, что Лариса Гогунава, до замужества Князева, – из Москвы, я узнал по телефону от тбилисцев еще в день смерти Гогунавы. Как и остальное: что Лариса моложе мужа на пятнадцать лет, ей двадцать шесть, детей нет, числится домохозяйкой. Но на этом мои сведения о ней кончались.

На вопрос Ларисы, кто звонит, я ответил:

– С вами говорит майор милиции Георгий Ираклиевич Квишиладзе. Мы с вами уже разговаривали.

– Что-то не помню. Когда?

– Я звонил вам из Батуми. Простите, что напоминаю, но это было в день смерти вашего мужа.

– В день смерти мужа?

– Да. Правда, я тогда еще не знал, что он погиб.

Наступила тишина. Паузу не прерывало даже дыхание. Наконец Лариса спросила:

– И чем же я обязана вашему звонку? Георгий… Простите?

– Ираклиевич.

– Георгий Ираклиевич? Что от меня еще нужно милиции?

После смерти Гогунавы стало ясно, что он был «китом». Об этом говорила насыщенная антиквариатом обстановка в его квартире, счета на нескольких сберегательных книжках. Теперь все это перешло по наследству к Ларисе. На вопрос о «Перстне Саломеи» Лариса ответила, что никогда о нем не слышала. Могло быть и так. В такие дела жен чаще всего не посвящают. Поэтому я как можно миролюбивее сказал:

– Лариса, мне очень нужно с вами поговорить. Очень.

– Но о чем нам говорить? Все, что я могла сказать милиции, я уже сказала. Добавить мне совершенно нечего. Совершенно.

– Верю. Зато мне есть что добавить.

– Подробности о смерти мужа? Зачем они мне? Он погиб, и остальное теперь уже не имеет значения.

– Напрасно вы так считаете. Кстати, я работаю заместителем начальника милиции Галиси. В последние дни стали известны факты, которые меняют все в корне.

– Что же может измениться в корне?

– Сказать об этом по телефону не могу. Но думаю, вам нужно это знать. Если, конечно, вы дорожите памятью мужа.

После долгой паузы послышался тихий вздох.

– Хорошо, давайте поговорим. Только где и когда?

– Где удобнее вам. Я буду занят еще часа два. В четыре вы будете свободны?

– Да.

– Отлично. А место вы назначайте.

– Вы знаете мой адрес?

– Знаю.

– Тогда приезжайте ко мне.

– Договорились. – Я положил трубку и отправился к заведующему отделением детской больницы Вахтангу Дадиани.

Как только я вошел в кабинет, его хозяин встал мне навстречу. Пожал руку, пригласил сесть в кресло. Вахтанг Дадиани был высок, статен, красив. Взгляд его был открытым, движения – спокойными и уверенными. Конечно, я мог ошибиться, но мне показалось: врать и хитрить этот человек не умеет. Времени у меня до следующей встречи оставалось не очень много, и я сразу протянул Дадиани три фотографии: Джомардидзе, Гогунавы и Челидзе.

– Батоно Вахтанг, посмотрите: нет ли среди этих людей ваших знакомых?

– Давайте…

Изучив фотографии, Дадиани отложил в сторону фото Джомардидзе и Гогунавы. В руках у него остался снимок Челидзе. Сказал:

– Тех двоих я не знаю, а это мой хороший знакомый Шалва Челидзе.

Я предполагал, что Дадиани и Челидзе могут знать друг друга, но на столь близкие отношения не рассчитывал. Спросил:

– Вы давно знакомы?

– Лет пятнадцать. Челидзе проходил у меня практику. С тех пор дружим. Шалву очень любила мама. Это очень обязательный, порядочный, предупредительный человек. Мы его считаем почти родственником.

– Вы часто встречаетесь?

– Довольно часто. Приезжая в Тбилиси, Шалва останавливается у нас. Когда я, жена или сын бываем в Батуми – мы живем у него.

– Когда вы видели Челидзе последний раз?

– Последний раз… – По лицу Дадиани пробежала легкая тень. – Простите, батоно Георгий, с ним что-нибудь случилось?

– Батоно Вахтанг, мы об этом еще поговорим. Мне хотелось бы знать, когда вы видели Челидзе последний раз?

– Месяца два назад, – почему-то отвел глаза Дадиани. – Шалва был в Тбилиси по делам.

– Остановился у вас?

– На этот раз нет. Кажется, он вообще был один день.

– Попробуйте вспомнить, когда Челидзе последний раз останавливался у вас.

Дадиани настороженно посмотрел на меня. И все же взгляд оставался дружеским. Мягко спросил:

– Батоно Георгий, разрешите мне поинтересоваться: с чем связаны подобные вопросы? Шалва Челидзе – мой друг. И мне интересно, почему вы пришли ко мне.

– Батоно Вахтанг, мой интерес связан с «Перстнем Саломеи». Который, как я знаю, хранится в вашем домашнем сейфе.

Дадиани облегченно улыбнулся:

– С «Перстнем Саломеи» все в порядке. Вчера приезжали ваши люди с экспертом. Мы проверили и сейф, и перстень. Сегодня утром я опять открывал сейф – перстень на месте. С ним все в порядке. Не беспокойтесь.

– Сейчас я о нем не беспокоюсь, батоно Вахтанг. И все же, прошу вас, вспомните, когда Челидзе останавливался у вас последний раз?