Е-18. Летние каникулы - читать онлайн книгу. Автор: Кнут Фалдбаккен cтр.№ 2

Теперь все было по-другому. Ей уже целых двадцать пять, и стоит она не где-нибудь, а на одной из улиц Осло, и пытается остановить машину; было уже больше половины девятого, а машины все проносились мимо, и ни один водитель даже не взглянул в ее сторону. Но она не сдавалась. Девушек подвозят. Это она твердо знала, хотя сейчас час пик и она находится на широкой магистрали в Осло, в столице, а не на обочине какой-нибудь проселочной дороги, ведущей из ее деревни в Эльверум. И сама она уже не та семнадцатилетняя девушка в плотно облегающих джинсах с вышитыми на них сердечками, в лиловой водолазке из акрила и черной кожаной куртке на молнии с брелком-медвежонком, свисающим из клапана кармана.

А машины все проносились мимо. Она потеряла терпение, пробежала еще немного вперед и снова попробовала проголосовать. Какой-то парень помахал ей рукой и помигал фарами — это ее приободрило. Ведь ноги-то у нее совсем уже отказывались идти! Яркий солнечный свет, зелень садов, знакомый запах лета, который пробивается сквозь завесу пыли и выхлопного газа, а сама она стоит у края шоссе и пытается поймать машину уже безо всякой надежды попасть вовремя на работу. Ее охватило удивительное ощущение, которое напоминало ей о прошлом. О том прошлом, когда она возвращалась ранним утром домой с вечеринки, и случалось, последние два-три километра надо было идти пешком одной, если только кто-нибудь не ехал на машине в ту же самую сторону. Порой ее охватывало такое радостное чувство, что ни ожидаемые упреки родителей, ни сам факт возвращения в одноэтажный домик без ванны и с туалетом на улице уже не могли омрачить того волшебного ощущения счастья, когда идешь одна по пустынной дороге через летний лес, весь пронизанный светом!

Кажется, кто-то тормозит, нет, нет, просто кого-то высадили из машины, и она равнодушно умчалась прочь.

И вдруг раздался громкий скрежет, и рядом с ней остановился грузовик с высоким кузовом, такой огромный, что он даже заслонил солнце.

Грузовик? А почему бы и нет? Привередничать не приходится. Грузовик так грузовик!

Она взялась за ручку кабины и почувствовала, что ее открыли изнутри.

— Я опоздала на автобус. Может быть, довезете меня до центра? — крикнула она парню, который вытянулся на сидении, чтобы открыть ей дверцу.

Он кивнул.

Она вцепилась в ручку кабины и с трудом стала карабкаться на ступеньку. Хлопчатобумажная куртка соскользнула с плеча вместе с сумочкой. «О, Господи», — подумала она, когда ей наконец удалось закинуть ногу высоко наверх.

Едва она успела как следует захлопнуть дверцу, как он тут же дал газ.

2.

— Музыку любишь?

Она впервые услышала его голос. Они проехали немного вперед и остановились в ряду других машин, ожидая, пока зажжется зеленый свет на Тронхеймском шоссе. Она пыталась рассмотреть сидящего рядом. Он был одет в зеленый комбинезон, сидел, крепко вцепившись в руль и не обращая на Алису ни малейшего внимания. У парня были темные, густые, вьющиеся волосы, которые спадали волнами на уши и воротник. Ей всегда нравились именно такие волосы. Полоска щетины над верхней губой свидетельствовала о том, что он намеревается отрастить бороду — ну что ж, и это неплохо, если она будет такой же густой и темной. Правда, уж очень он молодой. И не такой уж бывалый, как старается казаться. Рука, тянувшаяся за кассетой, оказалась маленькой и гладкой. А на мизинце — золотое колечко. «Подарок какой-то девушки», — подумала Алиса.

— Музыку? Господи! Конечно!

Она, наконец, обрела дар речи.

— Какую?

Глупый вопрос. Да какую угодно. Лишь бы в быстром темпе.

Автомобильная пробка начала рассасываться.

Алиса лихорадочно размышляла. Собственно, она уже давно не интересовалась музыкой. Порой слушала радио, но музыка в одно ухо влетала, из другого вылетала. И сейчас она чувствовала себя совершенно отупевшей: не могла вспомнить ни одной мелодии — это она-то, у которой было когда-то собрано 200 пластинок. В основном Битлз, Роллинг Стоунз и Арета Франклин. Хотя не так уж и густо.

— Что-нибудь побыстрее и покруче.

Кажется, тащить ее в постель он не собирается.

— Тогда попробуем вот эту, — сказал он и ловким движением вынул кассету из ячейки и вставил ее в прорезь магнитофона.

Раздалось металлическое потрескивание, ей нравился этот звук, он предвещал что-то приятное. Кабину наполнил голос Рода Стюарта — отнюдь не отрывистые, похожие на колючую проволоку звуки, а протяжные, исполненные тоски по дальним странствиям: Sailing — Свобода! Интересно, почему он выбрал именно эту мелодию? Она искоса взглянула на него. Он не отрывал взгляда от шоссе. Пряди его волос спадали на гладкий лоб, у него был короткий нос, беспокойные серо-голубые глаза и крепкие руки, которые управляли тяжелым грузовиком с изящной ловкостью, как будто в руках у него был не руль, а какой-нибудь штанген-циркуль. Губы кривила легкая усмешка, придававшая лицу особую привлекательность. Он почти не обращался к ней. За него говорила музыка:

Sailing —

I’ve been sailing

Home again

’Cross the sea…

Автомобильная река растекалась на два потока, они покатили по Трондхеймскому шоссе мимо Амеруда, Калбаккена, Редтведта. Солнце светило им в спину. Она видела перед собой город в мареве из дыма и пыли: золотисто-розовые, серо-голубые, блекло серые тона. Так красиво. Из автобуса никогда ничего подобного не увидишь. Они сидели вдвоем в кабине грузовика, со всех сторон зажатые потоком автомашин, и наблюдали свое отражение в блестящих задних стеклах впереди идущих машин. Кабина покачивалась в ритме общего движения машин в очереди.

…sailing

’Cross the water

To be near you

To be free…

Sailing… Да, мелодию он выбрал, что надо. Ведь они и впрямь плыли. С солнышком и ветерком по длинной реке из сверкающих автомобилей. Она поудобнее устроилась на сидении. На нее вдруг нахлынула волна благодарности к этому парню за то, что он выбрал Стюарта, именно Стюарта с его хриплым, таким сексуальным голосом и именно эту мелодию Sailing, в которой, собственно, воплотились все ее собственные мечты о том, чтобы хоть ненадолго оторваться от обыденности, глотнуть воздуха свободы… И ей показалось вдруг, что и он чувствует то же самое, абсолютно то же самое, по крайней мере сейчас.

— Ну, так где же ты все-таки работаешь?

Господи, да неужели она ему еще так и не ответила? Он подумает, что она совсем с приветом.

— В жиробанке…

«Плавание» уже закончилось, а они так и не добрались до ее работы.

— Это название навевает тоску.

Боже мой, зачем она ему это сказала, теперь он будет считать ее вообще идиоткой.

— Точно, смертельную тоску.

Впереди загорелся красный свет, и они остановились. Мелодия Sailing замолкла. Теперь Стюарт пел в более быстром темпе о своем несчастном разбитом сердце.