Взорвать "Аврору" - читать онлайн книгу. Автор: Вячеслав Бондаренко cтр.№ 11

Девушка уселась на диван напротив высокой дубовой двери, украшенной медной табличкой с надписью: «Начальник Ленинградского областного отдела О.Г.П.У. тов. МЕССИНГ Станислав Адамович».

Мессинг родился в 1890-м году в Варшаве в семье музыканта и акушерки. Гимназию он не закончил, рано начал работать в типографии. В 1908-м вступил в партию большевиков и стал тем, кого было принято называть «профессиональным революционером».

После Октябрьского переворота Станислав Адамович оказался в числе тех, кого новая власть резко вынесла наверх. Уже в декабре 1918-го, в возрасте двадцати восьми лет, он возглавил секретно-оперативный отдел Московской ЧК, практически весь 1921 год руководил столичной госбезопасностью, а в ноябре 1921-го был переведен на должность председателя Петроградской ЧК.

Шли годы, ЧК была преобразована в ОГПУ, Петроград стал Ленинградом, Петроградская губерния – Ленинградской губернией, а затем и гигантской, вобравшей в себя пять губерний, областью, партийный вождь города Зиновьев был заменен Кировым, а Мессинг по-прежнему оставался главой госбезопасности северной столицы СССР. За шесть лет он изучил Ленинград, как он сам выражался, от крыш до подвалов и, пожалуй, огорчился бы, если бы пришел приказ о переводе его обратно в Москву. Ему нравилось чувствовать себя хозяином города – в глубине души он считал себя даже более полновластным его хозяином, чем Киров.

Сейчас он – крупный, абсолютно лысый, несмотря на свои тридцать семь лет, толстяк с жесткими складками у губ, в форме ГПУ с двумя ромбами в петлицах и орденом Красного Знамени, – сидел за обширным письменным столом, зажав между ухом и плечом телефонную трубку.

– Алё-алё-алё… Ал-лё. Начальника 15-го погранотряда… – Он сделал паузу и снова заговорил: – Сан Саныч? Мессинг у аппарата. Тебе тоже здравия желаю… Слушай какое дело. Тут в твоей зоне должен человечек один объявиться… Ага, запиши, пожалуйста, данные. По документам Андреев Павел Андреевич, девяносто четвертого года рождения, землемер. Скорее всего пойдет третьим коридором. Так ты там скажи твоим орлам, чтобы он нормально прошел, без помех, понимаешь?.. Услышал меня?.. Ну и ладушки. Ну и проследи, будь другом, чтобы он спокойно двигал себе в направлении Ленинграда. А коридорчик сразу за ним прихлопни с концами, ладненько?.. Ага… Ну, Красное Знамя не обещаю, а Ялту в разгар сезона гарантирую. – Мессинг засмеялся. – Ну давай, держись там… Да, тебя с наступающим тоже.

Он повесил трубку, крепко помял ладонью затылок, устало вздохнул и потянулся. Шумно, с завыванием зевнул, раскинув руки в стороны. Потом снял трубку аппарата внутренней связи и сказал:

– Давай Скребцову.

Через десять секунд на пороге кабинета Мессинга появилась девушка в форме. Она слегка прищелкнула каблуками сапог.

– Здравия желаю, товарищ начальник облотдела. Старший сотрудник особых поручений Скребцова по вашему приказанию прибыла.

– Здравствуй, товарищ Скребцова, – улыбнулся Мессинг, указывая на одно из двух кресел, стоявших перед его массивным столом. – Присаживайся…

Девушка уселась, не выпуская папки из рук и не сводя глаз с начальства.

– Как жизнь у тебя, как работа в последнее время? – поинтересовался Мессинг.

– Спасибо, товарищ начальник облотдела.

– Ну сколько раз тебе говорить – зови ты меня Станислав Адамович, проще же так… – добродушно засмеялся Мессинг, роясь в бумагах на столе. – Значит, жалоб никаких у тебя нет, усталости тоже, верно?

– Так точно.

– А то, может, еще разок на южный берег Крыма скатаешься? Со мной, например, а?..

Мессинг подмигнул и расхохотался.

– Да шучу я, шучу. Ладно, раз ты у нас в Крым не хочешь, дадим тебе, так и быть, еще одну нагрузочку. Вот такую вот… – Он наконец выудил из груды бумаг фотографию и протянул девушке. – Красавец, а? Как тебе?..

Скребцова с неподвижным лицом рассматривала фотокарточку. С нее смотрел красивый молодой человек в штатском. Внизу стоял вытисненный штамп мастерской и дата «Riga 1925».

– Беляк? – наконец произнесла девушка неприязненно.

– Молодец, в точку, – хмыкнул Мессинг. – Сразу видно, постреляла ты их в Гражданскую. Капитаном был у Юденича. А теперь вот вознамерился «Аврору» взорвать.

– Как это? – непонимающе подняла брови Скребцова.

– Да очень просто, – буднично отозвался глава ленинградского ГПУ. – С миной какой-нибудь пройдет на корабль – и тю-тю. А там 7 ноября будут товарищи Сталин, Ворошилов и Киров… Представляешь, какая радость будет буржуям, если все они разом… того… А?..

Скребцова молчала.

– Очень хорошо, значит, представляешь, – кивнул Мессинг. – Вот ты, товарищ Скребцова, этого белозадого взрывника со всеми его потрохами и возьмешь. А то больно много их развелось в последнее время.

– Так он уже в Ленинграде? – спросила девушка.

– Скоро будет. С территории дружественной Эстонии.

– Разрешите вопрос, Станислав Адамович? – поинтересовалась Скребцова. – Насчет людей…

– А не думаю я, что много людей тебе понадобится, – тем же будничным тоном сказал Мессинг. – Все ж проще простого. Беляк этот 6 ноября на «Аврору» заявится с экскурсией – ну, осмотреться там, примериться… Там его и бери. Карпова возьмешь на операцию и весь его отдел, тебе хватит. Ну, можешь своих еще взять, если что.

– Слушаюсь, Станислав Адамович, – отозвалась Скребцова, вставая. – И еще одно… Откуда у вас информация об этом капитане?

Мессинг снова засмеялся – добродушно и громко.

– Ну что ж ты, товарищ Скребцова… Семь лет уже в органах, а все не можешь запомнить простую истину – ГПУ знает все. Свободна.

Девушка спрятала фотографию капитана в картонную папку и, глядя в глаза начальнику, прищелкнула каблуками сапог.

В небольшом кабинете, выходившем окнами на внутренний двор известного любому ленинградцу дома по улице Дзержинского, 2, работали за письменными столами трое сотрудников ГПУ. При появлении Скребцовой все они дружно приподняли головы от бумаг и посмотрели на нее. Далеко не каждый день начальник облотдела, выше которого – только председатель ОГПУ Менжинский, вызывает к себе посреди ночи.

– Ну что, зачем тебя Сам дергал? – осведомился один из сотрудников. – Серьезное что-то?

– Да нет, – устало отозвалась девушка, усаживаясь за свой стол и включая настольную лампу. – Несерьезное…

– Ругал, да? – сочувственно поинтересовался другой. – Сделать тебе чаю?

– С чего ты взял, что ругал? – машинально спросила Скребцова.

– Выглядишь не фонтан. Не обращай внимания, это он перед праздником такой замотанный.

Чекист поднялся, подхватил с тумбочки, стоявшей в углу, чайник и вышел из комнаты. Скребцова несколько минут сидела неподвижно, рассматривая принесенную с собой фотографию. Потом отложила ее, усталым жестом потерла виски и сняла трубку одного из телефонов, стоявших на столе.