Естественная история воображаемого. Страна навозников и другие путешествия - читать онлайн книгу. Автор: Пьер Бетанкур cтр.№ 35

Ветрогоны

Тем не менее и там встречаются опасные зоны, коридоры, где тужатся ветры, норовя исторгнуть вас наружу через анусы вулканов, чьи извержения время от времени расцвечивают тамошние равнины. Тем самым поддерживается непрекращающийся обмен между внутренним и внешним населением, и недовольным своей участью жителям нет нужды погружаться в молитвы в надежде обрести лучший мир, всегда скрывающийся «за гранью» того, в котором ты живешь. Надежде, каковая, благодаря этим перемещениям туда-сюда, обманывается редко: рай для одних оборачивается адом для других — и наоборот. Всесторонний человек не довольствуется у них жизнью снаружи: он, если можно так выразиться, и не жил, если не продолжил свою жизнь внутри их мира, где, полностью отбросив все мысли о своей идентичности, он оставляет все притязания, если когда-либо их имел, на превосходство и на владение, чтобы принять посильное участие в общинной жизни, отвечающее глубинным надобностям планеты, всегда в поисках живых элементов, чтобы поддержать свою собственную жизнь.

Эти подземные популяции постепенно утратили восприимчивость к лицезрению неба и тем трансам, от которых содрогается наружное население, когда предстоит пройти через звезду в форме кольца, о чем мы уже говорили. Теплота, которой они наслаждаются в своем кругу, едва ли от этого возрастает. И тем самым они составляют запасную популяцию и как бы последний ресурс, им сможет распоряжаться планета, если все наружное население вдруг исчезнет. Последнее, впрочем, в момент прохождения стекается туда в таком количестве, что вулканы тут же с огоньком изрыгают весь этот перебор нежелательных посетителей. Вместе с их шарообразными домами, которые вылетают оттуда как пушечные ядра.

Грибы-искусители

Не осмеливаясь соскользнуть в эти щели, которые подвергают землянина опасности очутиться в слишком своеобразных условиях жизни, я только прошелся внутри вулканических кратеров, где растут громадные плотоядные грибы, легкой добычей которых становятся многие исторгнутые, еще под влиянием мощного выхлопа извергших их газов и как бы одурманенные. Они доверчиво приближаются к грибам и без колебаний укладываются на мягкое лоно плевчатой вульвы, которое блаженно открывается у их ног. Они засыпают, и если по случаю более смелые или искушенные сотоварищи не проявят упорства, чтобы извлечь их оттуда, вульва смыкается — для них все кончено.

Мне довелось встретить исторгнутого (это был любовник моей хозяйки), и тот, похоже, смаковал сладостную эйфорию, вновь обретя на поверхности ту жизнь, которую некогда вел. Не приходится сомневаться: путешествие внутрь земли окружило его ореолом определенного авторитета; он, правда, потерял в этом приключении руку, но не слишком о том беспокоился: до определенного возраста они отрастают вновь.

Фиолетовая атмосфера

Так как окружающий Безымянную планету газ состоит не из кислорода, а из… (безымянный газ, не имеющий аналогов у нас на Земле), они постоянно наслаждаются фиолетовым небом. Их моря, возогнанные уже в весьма и весьма отдаленные времена и превратившиеся в большие озера в окружении заболоченных пространств, более не способны обеспечить испарение, которое служит у нас главной причиной облачности. Их небо, неизменно фиолетовое, становится чуть зеленоватым к вечеру, когда садится солнце, расточая в своем неощутимом движении исчезновения толику метафизической дрожи, каковая следует на наших экранах за появлением звезды, существа чуть ли не сверхъестественного.

Член в теле

Солнце — и слово это, в отличие от нас, у них женского рода — остается для них существом женским, от которого женщинам даны сосцы, а мужчинам — прыщущий член. Каковой не находится, как наш, снаружи тела — этакий простой довесок или даже упущение природы, — он внезапно высовывается из скрытой растительностью на лобке щели, схожей во всех отношениях с влагалищем, так что не обходится без определенных накладок, и они над ними от души смеются, когда дело доходит до проезжих чужеземцев, не слишком сведущих в тех несомненных знаках, по которым можно распознать половые различия и главным показателем которых является женский хвост. Того, кто думал, что поимеет, оказывается, имеют. И так как их причиндалы несоизмеримы по калибру с доставшимися нам, для чужеземного бабника речь идет о труднопереносимом опыте, обновлять который он всячески воздержится.

Естественный блеск

Многие наделены у них особым блеском и пользуются им, чтобы освещать по ночам города, ведь нефть, газ, электричество им неведомы. Вспоминаю, как в первую ночь, проведенную на их земле, мне предоставили «блестящего» — юношу или девушку, сказать не взялся бы, — каковой светил мне, пока я раздевался, и, подойдя поближе к моему ложу, посветил еще и на блокнот, в котором я каждый вечер делал перед сном заметки. После чего мне даже не пришлось просить его померкнуть, он поступил так сам по себе и, усевшись у одного из выходивших наружу проемов, предался созерцанию звездного неба. Как я узнал позднее, это созерцание было не лишено взаимности и помогало ему сосредоточивать лучи, которыми он подзаряжался и которые позволяли ему светить когда захочется. Судя по всему, эта специфическая способность не выходит за рамки отрочества, поскольку неразрывно связана с определенной прозрачностью, которую в подавляющем своем большинстве они теряют при первых же контактах с грязевыми купаниями своего продвинутого общества.

Эти блестящие, случается, соотносятся с очень и очень удаленными мирами, и именно так они были в курсе всего происходящего на Земле, задолго до того как ракета доставила к ним наших первых наблюдателей. Свет по-прежнему кажется им самым быстрым из средств сообщения, и они стараются не нагружать его никаким багажом, чтобы он не уменьшил его скорость и радиус действия. Впрочем, они способны предпринять по этой нити и путешествия, из которых никогда не возвращаются. И тогда говорят, что они «в отлучке». Но их тела, способные сохраняться очень долго, могут внезапно ожить и стать избранниками других блестящих, которые, прибыв по нити луча из дальних стран, обретают в них свое обиталище для более или менее долгого пребывания. Посему их постоянно хранят на виду, в прозрачных коконах, выставленных в проемах высоких павильонов, куда часто приходят, чтобы посмотреть, не объявился ли в одну из всегда ясных у них ночей пришелец из пространства, дабы вернуться к жизни.

Спрос на орехи

К смертной казни женщин у них приговаривают только чрезвычайные трибуналы, состоящие из детей. И применяется эта мера очень редко. Чтобы подвергнуться подобному наказанию, нужно совершить особо тяжкий проступок, фигурирующий в черном списке, содержание коего, впрочем, часто меняется. Можно попасться, положившись на устаревший список, где этот проступок еще не фигурировал.

Из соображений гигиены, сношения с обитателями других планет строжайше воспрещены, и предающаяся им женщина, если ее застали на месте преступления, объявляется непригодной. Внеземные пришельцы… ну да, знамо дело: эксплуататоры, мошенники, мифоманы, мастаки во всех смертных грехах. Женщин, которых они уводят с собой на ракеты, ждут по возвращении. Но женщина может быть осуждена просто-напросто за то, что вертела хвостом, проходя перед королевой. Ее заставляют проглотить зернышко жиражира, после чего ее ждет превращение в дерево. O! у нее есть время с этим свыкнуться, первое недомогание приспеет лишь спустя шесть месяцев, после чего внезапно по всему телу прорежутся и прорастут ветви. Пора решаться. Ее на тот момент спутник роет у себя в саду яму и сажает туда саженец. Не редкость молодые еще люди, грезящие по вечерам в меланхолии под сенью своей жены. Каждый год жиражир приносит несколько плодов размером с орех, горьких плодов. Знаменитых своими противозачаточными достоинствами, так что вдовец, и возраст тут не помеха, пользуется из-за орешков своей жены большим спросом у юных красоток.