– Господин Романов?
Голос хозяина компании оказался старческим, но еще вполне
крепким.
– Да, господин Ли Цын. Слушаю вас, господин Ли Цын.
Никаких формальных знакомств. Никаких вопросов, поздравлений
с должностью… таким же голосом господин Ли Цын мог беседовать с кофеваркой или
пылесосом.
– Вы набрали экипаж?
– Да, господин Ли Цын… – Алекс покосился на Моррисона, как
раз в этот миг ставившего на контракте отпечаток пальца.
– Хорошо. Сегодня вы примете на борт трех пассажиров и
перейдете в их полное распоряжение. Необходимые документы они вам предоставят.
– Да, господин Ли Цын. – Алекс представил себе директора
компании так ясно, будто видеосвязь работала. Сидит себе в роскошном кресле
жирный старый скот, тискает подругу… быть может, эту самую секретаршу…
– Господин Ли Цын закончил разговор с вами, – будто услышав
его мысли, промурлыкала секретарша. – У вас есть какие-либо вопросы?
Тон подразумевал, что вопросов быть не должно. Поэтому Алекс
и спросил:
– Господин Ли не имеет обыкновения беседовать с новыми
сотрудниками?
– Имеет. Вы побеседовали. Есть еще вопросы?
Под любопытным взглядом Моррисона Алекс заставил себя
улыбнуться. Его-то слова второму пилоту слышны…
– Нет, спасибо. До свидания.
Связь отключилась.
Прямой разговор с Землей… надо же. Достаточно дорого.
– Какие-то распоряжения, капитан? – поинтересовался
Моррисон. Вопрос можно было понять двояко – и отнести на счет самого Алекса, и
на счет Моррисона. Алекс предпочел выбрать второй вариант.
– Да. Будьте на корабле через час. Возможно, мы вылетаем
сегодня.
Моррисон с заметной тоской окинул взглядом зал – особенно
угол, где сидели, за неимением клиентов флиртуя между собой, две гейши-спец. Но
возражать, конечно же, не стал.
– Слушаюсь, капитан…
На корабле все было в порядке – хоть какая-то радость. Ким с
Джанет находились в медотсеке – похоже, чернокожая женщина решила взять шефство
над девчонкой. Алекс, включив видеосвязь, заглянул в медотсек буквально на
секунду – Джанет и Ким, склонившись над операционным столом, разбирали
штурмовой лучевик «Перун», самое мощное ручное оружие из разрешенного для
кораблей малого тоннажа. Возможно, что в теории Ким владела оружием лучше, но
за плечами Джанет был опыт… горький, тяжелый, но ценный опыт выходца с Эбена.
Генералов по-прежнему блаженствовал в навигационной рубке –
Алекс пару минут понаблюдал за ним через капитанский пульт. Обычное
времяпровождение спеца – тренировка… и пусть Пак не был спецом, но занимался
именно этим, прокладывая несуществующие маршруты в несуществующем виртуальном
космосе. Сейчас Пак вел трассу от Ртутного Донца к Эдему, родине Ким. Вначале
Алексу показалось, что трасса далека от совершенства – навигатор пренебрег
стационарными, постоянно работающими пространственными туннелями и повел
корабль через «пульсирующие» туннели. Это была задержка по времени –
пульсирующие туннели открывались с интервалом от трех часов до пяти суток. Это
было финансово невыгодно – за проход по пульсирующему туннелю приходилось
платить вдвое больше. И наконец, Алекс не видел ни малейшей выгоды в расстоянии
– корабль все более уклонялся от направления к Эдему.
Лишь когда Генералов бросил трассу от Зодиака к Сальному
Хохолку, Алекс понял, что тот задумал. Здесь вообще не было никаких туннелей,
корабль двигался на собственном гипергенераторе. Зато потом, преодолев два парсека
и выйдя к Хохолку, корабль оказывался у стационарного туннеля Сальный Хохолок –
Эдем.
Решение было красивым и, насколько Алекс мог прикинуть без
подключения к машине, – оправданным. Выгода во времени, выгода в деньгах,
выгода в ресурсе корабля.
– Хитрый натурал… – восхищенно пробормотал Алекс. И
переключился на отсек энергетика. На этот раз – не маскируясь, открыто.
Юный Поль Лурье стоял перед глюоновым реактором. Медленно
раскачивался, будто медитируя перед потоком энергии, струящимся в полуметре от
его лица.
Нет ничего безопаснее и смертоноснее глюоновой энергетики.
Почти дармовая, если не считать цены реактора, энергия. Никаких радиоактивных
отходов. Никаких побочных излучений. Конечно – если реактор работает стабильно.
Но трудно добиться стабильной работы от реактора,
манипулирующего с самой основой материи. Здесь начинают спотыкаться законы
физики. Здесь нет однозначных решений и готовых схем. Пока реактор работает на
минимальной мощности – все еще прогнозируемо, к тому же в любой момент его можно
заглушить. Как только реактор выходит на полную мощность – процесс «плывет». Из
ниоткуда возникают потоки самых разнообразных излучений. Титановый корпус
реактора может превратиться в золотой или графитовый… а однажды Алекс видел
реактор, чьи стенки превратились в литой хрустальный цилиндр. На «Зеркале»
стоял тандемный глюон-реактор «Ниагара», вообще не имеющий стенок, только
силовые поля.
Внешне глюоновые потоки выглядели струящейся водой, и Алекс
оценил фантазию разработчиков. Казалось, что перед Полем падают две прозрачные,
чуть-чуть голубоватые струи, появляясь из золотистой плиты в потолке и исчезая
в такой же плите в полу.
– Энергетик… – позвал Алекс.
Поль медленно повернулся. Глаза у него были полузакрыты, на
лице блуждала улыбка. Вживаясь в управляющие цепи реактора, он испытывал
удовольствие – как любой спец за работой. Интересно, что он видит? Вряд ли
струящуюся воду. Его зрение еще более своеобразно, чем у Алекса или Ким. Он
видит большинство известных излучений, на глаз определяет температуру пламени с
точностью до долей градуса. Перед Полем сейчас разыгрывалась целая феерия…
проскакивающие сквозь защиту нейтроны, всполохи гамма-лучей, веера
рентгеновского излучения, медленные и неуклюжие альфа-частицы.
– Ты свободен? – спросил Алекс.
– Да, капитан.
– Пройди в мою каюту.
– Хорошо.
Лурье тряхнул головой, отбрасывая со лба тяжелые волосы. Еще
раз глянул на глюоновые потоки и вышел из поля зрения камеры.
Прекрасный энергетик, судя по всему. Молодой, но знакомый
именно с этим реактором. Горящий энтузиазмом. Чего еще желать капитану?
Алекс скинул куртку, засучил рукав рубашки, посмотрел на
Беса. Чертенок морщился. Тоскливо и безнадежно, будто его грызла неведомая
боль.
– Я чувствую, – шепнул ему Алекс. – Правда, чувствую. Что-то
не так.
В глазах Беса появились искорки любопытства.
– Не знаю пока что… – признался Алекс. – Но разберусь.
Честное слово!