Шекспир мне друг, но истина дороже - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Устинова cтр.№ 51

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Шекспир мне друг, но истина дороже | Автор книги - Татьяна Устинова

Cтраница 51
читать онлайн книги бесплатно

– После скандала и убийства, – заговорил Озеров, – вы пошли в костюмерную…

– Побежала! – перебила Софочка. – Полетела! Это единственное место, где я могу чувствовать безопасность.

– Вы побежали в костюмерную, увидели, что этот чертов накладной живот кто-то трогал…

– Помилуйте, молодой человек, вы же режиссер! Это прекрасный накладной живот! Это замечательный живот! Очень искусно сделанный! Он ни разу не свалился с героини, хотя по ходу спектакля она много скачет и делает антраша…

– Не перебивайте меня! – заорал Озеров. – Вы поняли, что его кто-то трогал, взяли живот в руки и обнаружили там деньги. Почему, черт побери, вы их тут же не вернули?! Вы собирались их прикарманить?!

– Как можно, я честный человек.

– Тогда почему?!

– Из-за покойного папы, – сказала Софочка трагическим голосом. – Из-за него и его ошибки молодости.

– При чем тут ваш покойный папа?!

Софочка опять достала свою пеленку и занавесила ею лицо.

– Мой папа жил в Ленинграде, – начала она из-за пеленки. – Он умирал в Ленинграде от голода, как и все. Весь Ленинград вымер от голода в блокаду, почти никого не осталось. То, что показывают по телевизору и пишут в умных журналах, ерунда по сравнению с тем, что там было на самом деле!.. У папы все умерли. Умерла бабушка, сестра умерла. Папа не мог их похоронить, он был маленький и слабый. А его мама, должно быть, сошла с ума от голода, потому что она сварила смычок от папиной скрипки. Она считала, что смычок можно есть, там же конский волос. И она прятала в папину скрипку хлеб. Когда она умерла, папа нашел его, съел и выжил.

Василиса тихо-тихо вздохнула и взяла Федю за руку. Рука была горячей и твердой, успокоительной.

– А еще у них были соседи, у папы и его семьи. Они тоже все умерли, даже раньше наших. Остался только Натан Израилевич, дедушка. Он отдал папе коллекцию монет. Папе не нужна была коллекция, он хотел хлеба, а не монет. Но Натан Израилевич отдал, когда понял, что вскоре и ему умирать. Он взял с папы слово, что тот вернет коллекцию его сыну, когда он вернется с войны. И папа пообещал вернуть. Натан Израилевич говорил, что это очень ценная коллекция, хранится в их семье со стародавних пор. Потом папу эвакуировали в Ярославль, и коробка как-то оказалась в его вещмешке. Он сам ничего не помнил про коробку! Наверное, сандружинники положили, когда его забирали. Они, наверное, и не посмотрели, что там, в этой коробке!..

Софочка трубно высморкалась.

– А когда папа в сорок шестом вернулся в Ленинград, он не отдал монеты. Он оставил их себе. Ведь никто не знал, что они у него. К тому времени все уже умерли. Папа не смог жить в Ленинграде и переехал сюда, в Нижний. Он рассказал мне про коллекцию только перед смертью. Он сказал, что продал оттуда всего две монетки, очень ценные. Он сказал, что всю жизнь его мучает совесть перед теми людьми. Он умер от мук совести.

Озеров длинно вздохнул и потер лицо. Ожоги опять словно налились и запульсировали.

– С тех пор прошло… сколько там? Семьдесят лет? – произнес он наконец. – Это очень… старая история. И не нам судить, кто в ней прав, а кто нет, но почему вы не отдали деньги?!

– Да это все понятно, – перебил его Федя. – Софочка подумала, что, если она отдаст деньги, ее заподозрят в том, что она их украла, верно? А может, и в убийстве тоже! Станут обыскивать костюмерную, найдут коллекцию монет. Позор откроется.

– Да! – пылко сказала Софочка. – Так и есть, молодой человек! Все в точности так, как вы говорите!..

– Какая глупость, – беспомощно выговорил Озеров. – Какая чепуха…

– Я хотела подложить деньги в кабинет Юрия Ивановича. Я хотела отправить их по почте. Я хотела пойти в органы и во всем признаться, но не могу!.. В память папы!.. Он умер…

– От стыда, – перебил Озеров, – мы поняли.

Они помолчали.

– А почему коробку с монетами вы держали в костюмерном цехе, а не дома?

– Молодой человек, – сказала Софочка. – Я не могу соседствовать с этими монетами. Я их ненавижу. Я их боюсь. Я мечтаю только о том, чтоб их не было. Никогда.

– Ну, подарили бы вон… Василисе.

– Как я могу их дарить, когда они не мои?!

Опять помолчали.

– А может, чаю? – вдруг бодро предложил Федька. – Софочка, наверняка у вас есть чай!

– Чай… есть, – с трудом сообразив, сказала костюмерша. – Только какой чай, когда нам пора на работу?.. Сколько времени, Васенька?

– Шут с ним, с чаем, – продолжал Федя. – Когда случился переполох, то есть когда убили Верховенцева, вы были у себя в костюмерной?

– Кажется, да.

– Вспомните, Софочка!..

– Да, да, как и положено во время спектакля. Я была дежурная. Дежурная по костюмам.

– Вы побежала на шум, и дверь, конечно, не заперли?

– Должно быть, нет, не заперла. Даже скорее всего не заперла.

– А чей был воротник, в который деньги завернули?

– Валерии Павловны, чей же! Мы его на складе откопали, отстирали, откипятили, отгладили, она королеву Викторию только в нем и играла!

– А что потом с ним стало? Вась, ты говорила, он пропал?

– Он пропал, – кивнула Василиса. – Мы с Софочкой искали-искали и не нашли. Помните, Софочка?

– Как сейчас.

– Значит, воротник тоже нашелся. И деньги, и воротник, все сразу!..

– Он потом опять утратился! После того как в мое отсутствие в костюмерной был произведен погром, а молодого человека и Васеньку заперли на складе. Я же его там оставила, когда деньги из живота извлекла…

– А что было потом? – спросил Озеров. – После того, как вы нашли деньги?

Софочка вздохнула.

– Мне стало совсем нехорошо. Я же в антракте видела, как Лера Дорожкина к себе пошла, потом она не открывала, и ее на полу нашли, а стакан-то с чаем я ей поставила! А тут еще деньги эти!.. Я их в сумку припрятала и с собой забрала. А ночью у меня гипертонический криз сделался, «неотложка» приезжала, капельницу мне ставили… И наутро я на работу не вышла.

– А тут как раз нас с Василисой заперли в подвале, – подхватил Федя. – Вас не было, Василису пришлось как-то изолировать!.. Вот нас и заперли. Стали искать деньги, а вы их уже того… из живота извлекли!..

– Извлекла, – покаялась Софочка. – И готова понести справедливое наказание. – Она выпрямилась. – За содеянное.

Василиса встала и вышла куда-то, протиснувшись мимо Фединых коленей.

– Кто же все-таки спер деньги, Максим Викторович?

– А кто спер кружевной воротник?

– Вопрос.

Озеров кивнул.

– Деньги вытащили из сейфа, когда директор побежал на шум. Все побежали на шум!.. Или раньше? Нет, не раньше, потому что директор был в кабинете, как всегда во время спектакля. Потом он выбежал из кабинета. В приемной тоже никого не было. Некто вошел, открыл сейф – ключами, заметьте! – взял деньги и спрятал в костюмерной, которая тоже стояла нараспашку.

Вернуться к просмотру книги