Девчонки и прогулки допоздна - читать онлайн книгу. Автор: Жаклин Уилсон cтр.№ 14

– О господи, Анна, из-за меня у тебя весь свитер в черных подтеках. Извини, – бормочу я.

– Не беда. Мне он все равно не нравится. Сара много воображает о себе – подумаешь, дизайнер одежды. Она уверена, что я без ума от ее изделий, а на самом деле я покупаю их из чистой вежливости.

– Если этот свитер тебе не нравится, я могу его взять себе.

– Почему тебя все время тянет носить чужие вещи? – спрашивает Анна, промакивая мне лицо бумажным носовым платком.

– Папины не тянет, – говорю я. – Слушай, Анна, не говори ему, что Рассел не пришел.

– Конечно не скажу. Я даже не скажу, что ты сегодня уходила из дома. Элли, я всем сердцем тебе сочувствую, но главное – ты в порядке. Напрасно я тебя отпустила. Дело даже не в папе. Девочке твоих лет небезопасно гулять одной.

– Нет, безопасно, даже слишком. Никто на меня не претендует. В первую очередь Рассел. Ах, Анна, как ужасно было его ждать. Рядом все время крутились какие-то девчонки, они смотрели на меня и хихикали. Как будто знали, что меня продинамили.

– Ты уверена, что вы условились на сегодня?

– Конечно уверена. Во времени, месте и во всем остальном. Похоже, он даже не собирался со мной встречаться. Папа был прав. Я его ни капельки не интересую. Просто он хотел меня использовать.

– Он тебя использовал? – встревожилась Анна.

– Нет, мы просто целовались.

Я подумала о поцелуях Рассела – как это было необыкновенно. Ясное дело, ему больше не нужны никакие поцелуи. Я закрыла лицо руками и заревела.

– Элли, бедняжка, не принимай все так близко к сердцу. Меня тоже обманывали. Это бывает с каждым. Не стоит так огорчаться. Слушай, может, позвонишь Надин или Магде? Пожалуешься им на свои беды.

Впервые в жизни меня совершенно не радует перспектива разговора с двумя лучшими подругами. Я знаю, они примутся меня утешать, но все равно это будет унизительно, особенно после того, как я выставила Рассела в лучшем свете и написала это дурацкое стихотворение…

Теперь я понимаю, почему Надин со мной почти не общалась, когда у нее разладились отношения с Лиамом. Он был гадкой свиньей и хотел от Надин только одного – но, по крайней мере, он долго ее обхаживал и убеждал, что она необыкновенная. Рассел даже не удосужился прийти на первое свидание.

Хотя час был совсем не поздний, я поднимаюсь к себе наверх – якобы ложусь спать. Мне хочется скрыться с глаз домочадцев прежде, чем вернется папа. В комнате я вытаскиваю альбом и рассматриваю портрет Рассела. Потом беру самый толстый черный карандаш и рисую каляки-маляки, пока портрет не превращается в черное пятно на мятой бумаге. Я вырываю лист из альбома, рву его на мелкие клочки и выкидываю в окно. Они кружатся в ночном воздухе, как черные конфетти.

Я его порвала, и правильно сделала. Теперь я выкину его из головы. Он не стоит моих страданий.

Все это я хорошо понимаю. Но продолжаю о нем думать. Полночи. Все утро я валяюсь в постели, накрывшись с головой одеялом, чтобы не видеть дневного света. До меня глухо доносится телефонный звонок. Потом я слышу легкие шаги Анны на лестнице:

– Элли, тебя к телефону.

На одну безумную секунду я представляю – а вдруг это звонит Рассел, чтобы извиниться, но быстро вспоминаю, что он не знает моего номера. Он даже не знает моего полного имени.

Это Магда:

– Ты еще в кровати? Допоздна гуляла со своим дивным Расселом?

– Ничего подобного, – мямлю я.

– У тебя что, папа рядом?

На самом деле папа пошел с Цыпой в бассейн. Слава богу.

Я бормочу в трубку что-то совсем невразумительное.

– Плохо слышно. Раз папа подслушивает, отвечай только «да» или «нет». Вы с Расселом хорошо провели время?

– Нет.

– Значит, вы плохо провели время?

– Нет.

– Тогда я тебя не понимаю. Объясни.

– Слушай, Мэг, я не могу говорить на эту тему.

– Ладно, давай встретимся днем. Договорились? И Надин тоже будет.

– Мне нельзя выходить на улицу. Папа не разрешает, – я кладу телефонную трубку.

– Папа отпустит тебя с Магдой и Надин, – говорит Анна.

– Все равно мне неохота никуда идти, – отвечаю я и бреду вверх по лестнице.

– Ты будешь принимать ванну?

У меня нет никакого желания принимать ванну. Мне не хочется одеваться. Не хочется завтракать. Не хочется взаимодействовать с внешним миром. Даже не хочется разговаривать с Анной.

Я залезаю обратно в смятую постель и съеживаюсь калачиком, прижимая колени к подбородку. Вспоминаю голубого слоника, который был у меня в детстве. Жаль, что его больше нет. Мне хочется опять стать ребенком и думать, что все мальчишки глупые и противные. Они ковыряют в носу и едят козявки, а еще отламывают руки куклам Барби. Мне хочется, чтобы Цыпа никогда не родился, а папа не встретил Анну. Хочется, чтобы мама была жива.

В горле у меня щиплет, глаза наполняются слезами, и я плачу, потому что мне очень не хватает мамы, хотя она давным-давно умерла. Я плачу под одеялом целую вечность. К ланчу я выползаю из своего логова, глаза у меня опухли и болят. Я спускаюсь вниз – съесть сэндвич с беконом. Очевидно, Анна что-то рассказала папе и Цыпе. Они смотрят на меня, но Анна бросает на них суровый взгляд, и они начинают болтать о плавании. Цыпа так энергично демонстрирует свой вариант плавания вольным стилем, что корка от сэндвича летит в мою сторону и чуть не попадает мне в глаз. Папа велит ему угомониться. Цыпа еще сильнее расходится. Папа сердится. В конфликт вступает Анна. Я остаюсь безучастной. Можно подумать, что меня тревожат подобные вещи. Как будто меня вообще что-то тревожит. Скорее всего, у меня никогда не будет своей семьи. Ни один мальчишка не захочет со мной встречаться, не говоря уж о более серьезных отношениях. Мой первый бойфренд Дэн – полный придурок, ботан с большой буквы – и то меня разлюбил. А Рассел даже не удосужился прийти на первое свидание. Вот так и буду коротать свой век в одиночестве, без любви и ласки.

По щеке у меня ползет слезинка.

– О, Элли, мне больно видеть тебя такой несчастной, – говорит папа. – Я уже жалею о том, что не отпустил тебя вчера к этому парню.

Я смотрю на Анну – она поднимает брови. Я решаю, что самое лучше – промолчать.

– Элли плачет, – зачем-то говорит Цыпа.

– Доедай свой сэндвич, Цыпа, и оставь Элли в покое, – просит Анна.

– Похоже, я переборщил с ролью строгого отца, – смутился папа. – Пойми, Элли, я просто за тебя беспокоюсь.

Никому, кроме папы, до меня нет дела. Не волнуйся, папа, Рассел не зайдет со мной слишком далеко. Ему не нужно мое общество.