Искусственный отбор - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Джевага cтр.№ 104

– Артур, ты б угомонился, а? Или решил – если не аргументами, то криком? Я прекрасно понимаю, что значит для тебя карьера и репутация. В вашем ведомстве сложно: с населением вплотную работать, дерьмо разгребать. Но пойми и меня. Миронов важен. Важнее, чем можешь вообразить.

– Почему? Дело в вашем проклятом Номере Два? В Составе? Что это вообще такое?

– Возможно. Но ты ведь в курсе, информация засекречена. Если скажу, в ссылку отправят уже меня.

– Да плевать!

– Не сомневаюсь. Но мне все равно нужен этот человек. Немедленно. Обещаю, завтра же придет приказ о переводе пленника, тебе выпишут премию и аннулируют выговор.

– А не слишком ли много на себя берешь? Ты всего лишь Наблюдатель.

– Точно. Наблюдатель с расширенными правами и десятым уровнем допуска. От тринадцатого отдела.

Долгая пауза. Череда взрывов на заднем фоне, лязг и скрип, топот пробегающего мимо меха. И голос резидента ПСБ, теперь потише:

– Не надо тут полномочиями бряцать. И прозрачно намекать на неприятности не стоит. По Протоколу пока нет официального приказа, пленник мой. И никто меня не осудит.

Вновь пауза. И спокойный голос со знакомыми интонациями ледяного превосходства:

– Ты не потому уперся, что так уж следуешь правилам, Артур. И не задницу прикрыть хочешь. Миронов тебе оскорбление нанес. Как же, великого железного Геринга обвели вокруг пальца, ухо отстрелили.

– Как… Я не знаю, о чем ты говоришь.

– Действительно? Слушай меня внимательно – я подчинюсь Протоколу, черт с тобой. Но если с головы Игоря упадет хоть волос, пеняй на себя. Причем не я тебя прикопаю, а начальство. И допрашивать тоже запрещаю.

– Ким, дорогой, а запрещалка выросла? Наблюдатель не имеет права вмешиваться и приказывать Оперативнику.

– Тогда настоятельно советую. Поверь, сейчас как раз такой случай, когда информационная безопасность важнее Протокола и Устава. И ты в курсе, что случается, если командование решает, будто агент превысил допуск.

– Я тебя услышал, уважаемый.

– Замечательно. Как только подготовят один из челноков, отправлюсь в штаб-квартиру. Но предварительно мне необходимо поговорить с задержанным.

– Исключено. Ты к нему не подойдешь.

– Параграф тридцать, пункт два Устава. Наблюдатель тринадцатого отдела в исключительных случаях имеет приоритетное право…

– Можешь поговорить.

– Я знал, мы придем к взаимопониманию.

Дремоту смахнуло как снег с веток. В голове молоточками застучала кровь, мускулы невольно напряглись. Злость и обида требовали вскочить и схватить Кима за горло, выдавить истину как влагу из мокрой губки. Миронов с трудом расслабил натянутые струнами мышцы, глубоко вздохнул.

Не сейчас.

Зато он мог собой гордиться, уловка с телефоном сработала, Ким примчался вместе с войсками. И предположил верно – бывший командир действительно работал на ПСБ. Правда, в Уставе безопасников записано, что отделов двенадцать, а не тринадцать. Но это как раз и объясняло исключительные полномочия, секреты и прочее. Неизвестная организация, где работал и Виктор, и Алекс оказалась глубоко законспирированным отделением Службы.

Уже кое-что. А еще кореец заикнулся об орбитальном челноке. Следовательно, штаб-квартира подразделения на другом континенте. В Антарктиде? Или в Америке?..

Но вопрос по большому счету являлся риторическим. Если уж и простые резиденты относятся к цифре тринадцать настороженно, то логично предположить – знают мало. А если знают мало, то и видели столько же. Вывод? Конечно, Америка.

Шаги стали громче. Но бывший агент продолжал валяться с закрытыми глазами, даже когда Геринг изрек:

– Пикник развели какой-то… Стоп! Что за дрянь? Я же его из-под земли тащил, живого места не было.

– Артур, – перебил Ким. – Заткнись.

– Но, – натянуто сказал резидент ПСБ. Осекся, произнес с другой интонацией: – Неужели Номер Два позволяет…

– Забудь о том, что сейчас ляпнул, – с нажимом сказал кореец. – И о чем подумал.

И на этот раз в голосе Виктора прозвучало нечто такое, что заставило безопасника умолкнуть. Воцарилась тишина, которая казалась красноречивее любых слов. Игорю же отчаянно захотелось увидеть выражения лиц, но упрямство заставило играть до конца. Хотя воображение прекрасно нарисовало картину того, как меняется физиономия Геринга: сомнение, потом замешательство, задумчивость.

Но как бы то ни было, когда резидент ПСБ открыл рот, в голос вернулись обычные интонации скучающего денди:

– Ладно… Эй, милейший! Солнечные ванны принимаете? Вернитесь к нам.

– Отвали, – ровно ответил изгой. – Я лягушечка.

– Сейчас я из тебя рагу сделаю, – пообещал безопасник. И чувствительно пнул пленника под ребра.

– Еще раз замахнешься, я твою же обувь тебе в глотку затолкаю, – не остался в долгу беглый законник. Вздохнул и распахнул глаза, улыбнулся дулу винтовки, что смотрело ему в переносицу. На той стороне ствола настороженно мерцали глаза солдата-мода. – Как мило. Свинцом меня сегодня не кормили.

– Мы разнообразим твой рацион, – фыркнул Артур.

– Дайте меню, – попросил Игорь. Осторожно скосил глаза на резидента ПСБ, улыбнулся немного шире. – Отросло ухо-то?

На самом деле отросло не только ухо. Но взрыв в подвале «Берлоги» и последующее лечение сделали безопасника похожим на восставший из могилы труп. Костюм болтался как на вешалке, тонкая пергаментная кожа туго обтягивала череп: бугристый, утративший нормальные пропорции. Видимо собирали по кусочкам. Лицо рассекали бледные риски – следы первичных пластических операций. Один же крупный и вздутый шрам уродовал левую щеку, намекал на удар, раздробивший кости и зубы. А водянистые глаза горели исступленной ненавистью.

И куда подевался образ холеного чиновника среднего пошиба?

Геринг окаменел на секунду, посерел от бешенства. А бывший агент погасил улыбку. Зря ляпнул. Пса не дразни, рычать не будет. Хотя ведь и отстрелил всего-навсего мочку, и то случайно…

– Оставьте нас наедине, – произнес Ким, ощутив готовую разразиться бурю.

Лицо Артура дрогнуло в спазме, в зрачках вспыхнуло и погасло безумие. Безопасник нехотя отступил и заковылял туда, где виднелись палатки, бегали солдаты. За ним поплелись и конвоиры. Но эти ушли недалеко, метров на пятьдесят, уселись на дряхлые растрескавшиеся валуны у зарослей кустарника, готовые в любой момент вернуться.

Виктор нахмурился и тихо сказал:

– Зачем провоцировал? Он теперь плюнет на последствия, постарается задушить во сне. Я не смогу помочь, пока в отъезде. Разрешение переслать недолго, другое дело – собрать и заставить заседать комиссию. И ты не знаешь Геринга, у него дурная слава человека, не гнушающегося любыми методами. Да и после того инцидента явно что-то затаил против тебя. Уж не знаю, чем думали психиатры, когда допустили к работе…