Под крылом дракона - читать онлайн книгу. Автор: Терри Лу cтр.№ 45

— Вссе ш-што с-смогу! — вскинулся замковой, выпячивая хилую грудь.

— Во-первых, нужна горячая вода. Много воды. А еще бинты.

— Бинты?

— Ну, какие-нибудь чистые тряпки.

Замковой понятливо закивал.

— Еще шшто-то?

— И неплохо было бы какое-нибудь лекарство — смочить тряпки. Найдешь?

— Могу приготовить отвар из корня рукколы, — с некоторым сомнением в голосе сказал Зазу. — С-снимает жар и убивает заразу.

— Пойдет, — кивнула я.

Через мгновение замковой исчез.

Со вздохом я склонилась над Джалу, вглядываясь в белое, словно присыпанное мукой лицо с капельками пота.

Может, и зря я не ходила на эти чертовы уроки ОБЖ. Хотя сильно сомневаюсь, что там рассказывают что-то чуть более информативное, чем «не суйте, дети, два пальца в розетку, иначе станете, как ваш учитель»… По крайней мере, что делать с человеком, умирающим от рваных ран, — точно не говорят. А если добавить, что никакой это не человек, а самый настоящий дракон и раны ему нанесла жуткая тварь, какой самое место в романах Кинга, то тут, наверное, и опытный хирург зайдет в тупик. Мои же знания первой помощи ограничиваются умением налепить пластырь на царапину…

И все же, глядя на беспомощного Джалу, чье тело время от времени сотрясали болезненные судороги, я не могла сидеть без дела.

В первую очередь нужно было избавиться от окровавленных лохмотьев. С предельной осторожностью я сняла с дракона рубаху, вернее, то немногое, что от нее осталось, осмотрела раны. За исключением порезов разной глубины, серьезных ран было три: одна, самая страшная, с черными от запекшейся крови краями, зияла на груди — прямо в центре; вторая, чуть поменьше, тянулась от подмышки, вниз, по левому боку и уползала красной змеей куда-то за спину; и, наконец, третья — на животе, совсем небольшая, но, похоже, колотая — она смущала меня сильнее всех остальных. Я мало что понимала в анатомии, но логика подсказывала, что именно здесь когти могли задеть жизненно важные органы.

Бурые запекшиеся струйки затекали за пояс штанов, так что, с трудом поборов смущение, я сняла и их. Чувствуя, что начинаю пылать как маков цвет, быстро осмотрела ноги и бедра. Не обнаружив серьезных ран, с облегчением накрыла дракона по пояс простыней.

Пусть я выступала сегодня в роли медсестры самопального госпиталя, но, черт возьми, мне всего шестнадцать и я впервые в жизни увидела обнаженного мужчину!

Присев на кровать рядом с Джалу, я взяла его за руку. Ладонь была мокрой и нездорово горячей.

Сцепив зубы, я смотрела на бледные тонкие губы с запекшейся кровью в уголках. Не стану плакать. Видишь, Джалу, я стараюсь быть сильной, пусть и не очень получается…

И я не разрешаю тебе умирать… Слышишь?! Ты ведь обещал покатать меня на спине… ну ладно, не обещал, но ведь мог бы! И сказки не все прочитал… и ничего о себе не рассказал толком…

В конце концов, ты ведь до сих пор не узнал, что я девушка! Не понимаю, как можно быть таким слепым! Глупая ящерица…

Ну вот, снова хлюпаю носом, дери меня саламандра…

— Я принес-с! — Восторженный вопль разорвал тишину, послышались грохот, металлический звон и звук расплескивающейся воды.

Вздрогнув всем телом, я отпустила руку Джалу и повернулась на шум.

Зазу, с сияющими глазами и довольной ухмылкой на всю морду, пошатываясь под ворохом каких-то тряпок, стоял в центре комнаты. Рядом с ним возвышалось гигантское металлическое ведро, исходящее паром…

Примерно через час Джалу лежал на кровати, спеленатый, как младенец. Вначале я обмыла его горячей водой, а затем перебинтовала чистыми тряпками, пропитанными какой-то целебной дрянью, притащенной Зазу в отдельном котелке. Пах отвар просто убийственно — приблизительно такой запах мог получиться у варева из дохлых крыс, но, если верить замковому, обладал неповторимыми целебными свойствами.

Отерев со лба пот, я отступила на шаг, любуясь делом своих рук. На всякий случай я обмотала дракона тряпками с головы до ног, так что теперь тот походил на свежемумифицированного фараона.

— Во мне умер Гиппократ! — сказала я с пафосом и устало села в ногах дракона.

Я погладила Джалу по руке — его все еще лихорадило, но, кажется, уже не так сильно.

Зазу пристроился рядом. Все это время он так активно помогал мне и даже ни разу не затянул волынку про свою «несчастную судьбу», что я почти была готова простить его за всю эту неприятную историю с ключом.

— Слушай, Зазу, — беспокойство за дракона чуть поутихло, и любопытство решило, что самое время ему проснуться, — а что значит для замковых «маленький»? Сколько тебе лет?

Зазу ответил не сразу. Стянув тюбетейку, почесал обнаружившийся под ней светлый хохолок.

— Пятьдес-сят три года два мес-сяца и три дня, — сказал он наконец, состроив смешную гримаску.

Не удержавшись, я хихикнула. Вспомнила себя в десять лет, когда так же тщательно подсчитывала прожитые годы, месяцы и даже дни, мечтая поскорее стать старше.

— Помнится, ты говорил про какие-то «славные времена», когда Джалу солил всех недругов в бочке и ел на завтрак… Неужели ты застал эти его кровожадные привычки?

Мордочка замкового стала еще кислее.

— Нет, конечно, — сказал он с неохотой, — это было очень давно. Отец рас-ссказывал.

— А где твой отец сейчас?

— Умер.

Я прикусила язык. Мне нестерпимо захотелось потрепать Зазу по его забавному светлому хохолку, но я не решалась. Наверное, малыш был совсем один в этом замке. За исключением Джалу, к которому он питал явно большие чувства, чем просто к хозяину…

— И ш-што нам теперь делать? — Выкатив золотистые шары глаз, Зазу смотрел на меня, как иудейский народ на Моисея.

Я все же не выдержала, рискнула положить ладонь на его макушку, легонько погладила. Замковой вздрогнул всем тельцем, прижал уши по бокам головы, ощерился, но ласку стерпел.

— Ждать, — сказала я тихо. — Ждать и надеяться.

* * *

Весь последующий день я почти ни на минуту не отходила от Джалу — стерегла его сон, как Оле-Лукойе, только вместо зонта в руках у меня была смоченная в прохладной воде тряпица, которой я время от времени обтирала пылающий жаром драконий лоб.

Все мои потребности на время словно притупились: не хотелось ни спать, ни есть, а уж последнее было для меня так странно, что пару раз в беспокойстве щупала свой лоб на предмет температуры — не подхватила ли, часом, какой заразы.

Даже Зазу забеспокоился — попытался было соблазнить меня сухой лепешкой с куском изрядно плесневелого сыра и огрызками вялой зелени, но безуспешно.

Вместе с аппетитом как-то незаметно испарился и страх, все это время мешавший дышать, раздиравший грудь, будто я умудрилась наглотаться чертополоха. На смену страху пришла, свернулась теплым котенком под сердцем надежда и с каждой минутой все крепла.