Венецианская птица. Королек. Секреты Рейнбердов - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Каннинг cтр.№ 116

У дальней опушки рощи Мартин позвал его, и он прилетел, в своей обычной манере дважды описав узкие круги над головой, прежде чем сесть на руку в ожидании кусочка призового мяса. Мартин нацепил на головку птицы мешочек, и они покинули рощу, снова поднимаясь по склону холма, чтобы, перевалив через узкий отрог, выйти на проселок, ведущий к дому.

Через час, уже поужинавший и переодетый в школьную форму, Мартин стоял у машины, прощаясь с отцом. Обычно отец и мачеха вместе отвозили его в школу, расположенную в пятидесяти милях от дома. Сегодня ему предстояла поездка только с мачехой. У отца нашлись неотложные дела. Мартин относился ко всему с пониманием. Отец отпустил дежурную шутку по поводу возвращения в тюремную камеру. Он улыбнулся. Ему нравилась приемная мать, но отец всегда оставался единственным человеком в мире, кого он по-настоящему любил. Мартин уселся на сиденье рядом с ней, а сеттер мгновенно запрыгнул назад, чтобы составить женщине компанию на обратном пути. Мачеха включила радио, и Мартин откинулся на сиденье, погрузившись в размышления о своих хорьках. Ему придется подыскать для них новое место, потому что школьный куратор запретил держать в школе грызунов. Пока надо будет найти заброшенный коттедж или ферму, а в конце учебного года он привезет их домой. Мартин хотел попробовать совместную охоту с хорьком и ястребом на диких кроликов, уcтраивавших себе норы на склонах холмов. А это означало, что птице нужно дать возможность привыкнуть к хорькам. Иначе она поубивала бы их… Он отправится на конюшню и поставит клетку с хорьками рядом с ястребом, чтобы он мог видеть их, а запах грызунов не был для него чем-то новым.

Эдвард Шебридж проследил, как задние габаритные огни автомобиля скрылись за поворотом, и направился в дом. Он запер входную дверь и прошел через длинную и широкую прихожую к дубовой двери, за которой располагались ведущие вниз каменные ступени. Слева, сразу же у подножия лестницы, находилась дверь его кабинета-мастерской. Он шагнул внутрь и защелкнул замок.

Это была просторная комната. Часть задней стены занимал экран для кинопроектора. Вдоль всей стены слева протянулась низкая скамья. Часть ее занимал самодельный пульт управления. Правую стену покрывали ряды книжных полок, и только в самом ближнем углу располагался большой буфет. Именно позади него находилась дверь, которая вела внутрь системы потайных подвалов.

Шебридж уселся рядом с пультом и включил проектор. Минут пятнадцать он смотрел разрозненные фрагменты фильма, нажимая кнопку стоп-кадра, чтобы сделать какие-то записи в лежавшем на коленях блокноте. Фильм был снят скрытой камерой, в основном с заднего сиденья машины, а отчасти из-за какого-нибудь естественного укрытия. Иногда съемка велась либо с очень близкого расстояния, либо использовался хороший телескопический объектив. Главным объектом почти всех фрагментов являлся один и тот же мужчина. Не первой молодости – ему, наверное, перевалило за шестьдесят, – он обладал импозантной внешностью, в его манерах бросались в глаза властные привычки, а лицо отражало интеллект и сообразительность. Когда пленка закончилась, Шебридж достал карту, какой обычно пользуются артиллеристы, с масштабом в одну милю на дюйм, и листок с нанесенными на него цифрами, обозначавшими время и расстояния. Потом прикрепил поверх карты кальку и начал неторопливо и аккуратно прочерчивать на ней несколько маршрутов. Он работал сосредоточенно, ни разу не позволил себе отвлечься. Шебридж не курил, на пальцах не было ни пятнышка никотина. Светловолосый, голубоглазый, среднего роста, но под его простой одеждой угадывалась крепкая тренированная мускулатура. Хотя ему уже было за тридцать, он смог бы легко пробежать двадцать миль вдоль вершины холма, на котором жил. В свое время Шебридж намеренно развил в себе нечувствительность к боли и равнодушие к человеческим слабостям, подчиняясь исключительно своему острому уму. Его личные связи сводились всего к двум людям: сыну и второй жене. Он испытал нечто вроде облегчения, когда первая жена умерла, а мальчику едва исполнилось три года. Ему совершенно ни к чему была большая часть той цивилизации, которая, насколько он знал, окружала его. И через две недели он собирался совершить последний шаг, чтобы оказаться как можно дальше от нее. Ничто не могло его остановить. Если для этого потребуется лишить жизни человека, он убьет его. Вероятно, Шебридж представлял сейчас собой самое опасное из существ на нашей планете – наделенного интеллектом человека с не знающей жалости одержимостью побегом. Мечтателя, жаждущего устроить для себя рай на земле и готового на все, чтобы обрести его. Если бы кто-нибудь узнал об этом и назвал его сумасшедшим, он бы согласился, заявив, что предпочтет жить по законам, продиктованным своим безумием, нежели по извращенным правилам так называемого цивилизованного мира. Шебридж никогда бы не принял простого факта, что он являл собой всего лишь особый вариант многочисленных изломов человеческой психики, из-за которых оставались переполненными камеры тюрем и психиатрических лечебниц по всему миру. Даже тот мужчина, о котором он снял свой фильм, наделенный великой мудростью и обостренным чувством сострадания, не сумел бы переубедить Шебриджа.

Последние пять лет двенадцать человек одновременно являлись членами гольф-клубов «Тивертон» и «Крауборо бикон». Из них четыре женщины. За тот же период шестьдесят восемь человек, не будучи членами клубов, играли в гольф на правах гостей в обоих. Женщин насчитали среди них двадцать восемь. Адреса членов двух гольф-клубов были доступны. Что же до гостей, то их местожительство указывалось в редких случаях. Лишь иногда упоминался город или населенный пункт, но чаще всего указывалось название клуба.

Буш передал всю информацию Сангуиллу, чтобы тот поручил кому-нибудь из сотрудников провести негласное расследование в отношении людей с двойным членством и тех гостей, кого удастся разыскать. Буш знал, что на полную и детальную проверку уйдут недели, однако распорядился, чтобы ему ежедневно докладывали о ходе операции.

Пообедал он в столовой при департаменте, разгадав при этом кроссворд из «Дейли телеграф».

Джордж пообедал в «Красном льве», сидя за стойкой бара. Хлеб, сыр, маринованные овощи. Утро выдалось приятным, пока он разгуливал вокруг собора и его окрестностей, обдумывая новую жизнь, которую собирался начать. Джордж решил заняться бизнесом. Идея осенила его, когда он рассеянно осматривал гробницу сэра Джона де Монтакью, участника битвы при Креси, умершего в 1390 году. Посмертная статуя сего достойнейшего из рыцарей лежала теперь, почти лишившись всяких черт лица под воздействием неумолимого времени. Меч переломился, а ноги покоились на льве с отломанным хвостом. Вот тебе и крылатая колесница пламенных лет, подумал Джордж. Она уже оставила позади и его самого, чтобы он однажды тоже обратился в прах и тлен.

И мысль явилась ему подобием откровения. По всему графству строились сотни новых домов. Здесь, в Винчестере, в Саутгемптоне и в остальных городах. А каждому новому дому требовался сад, причем обустраивать его приходилось в большинстве случаев с нуля. Так вот, он станет ландшафтным садовником и будет работать по контрактам с мелкими домовладельцами, которые окажутся либо слишком занятыми, либо чересчур ленивыми, чтобы самим вгрызаться лопатой в девственную почву. Ему понадобится микроавтобус, оборудование и мускулистый малый в помощники. Возможно, позже он наймет еще людей, купит больше транспорта… В общем, расширит дело, добившись настоящего успеха. А пока придется засучить рукава самому и вкалывать вместе с помощником. Ничего, это пойдет ему на пользу. Пора избавиться от позорного брюшка и обрести хорошую физическую форму.