Заговор адмирала - читать онлайн книгу. Автор: Михель Гавен cтр.№ 56

— Надо вбросить дезинформацию, что Москва, дабы не привлекать излишнее внимание, готова продолжить переговоры с венграми через Тито. Англичане в марте уже предлагали такой вариант. Тогда Тито ещё вел с ними интригу. Раз он теперь фактически оказался в лагере большевиков, это может выглядеть правдоподобно. Надо попытаться заставить венгров пойти на такой контакт, совершить ложный шаг. Это затруднит их переговоры в Москве, потому что там начнут сомневаться в искренности их намерений. Русские узнают про контакты венгров с Тито и спросят себя — а с чего вдруг венгры начали метаться? Венграм на объяснения понадобится время, а именно времени нам сейчас и не хватает. Если мы немного затянем процесс, то сможем взять ситуацию под контроль. Хорти сейчас всё решает сам, так как это способствует секретности, но зато у него очень мало доверенных лиц. Особенно посоветоваться ему не с кем, и он вполне может совершить ошибку, если ему всё правильно преподнести. Если этот контакт наладится, можно подумать и о дальнейшей информации, которая будет нам выгодна и будет направлять события в нужное нам русло. Конечно, этот вариант долго не протянет. Если у Хорти налажены прямые контакты в Москве, он быстро выяснит, что это провокация. Но мы получим то, что нам нужно — время добыть те самые сведения, которые нужно преподнести фюреру, чтобы добиться нужного нам решения. Это же время, которое мы выиграем, пока Хорти идет по ложному пути, мы используем для того, чтобы подготовить операцию по его смещению.

— Идея неплохая, — одобрил Кальтенбруннер, — но всё опять упирается в человека. Чтобы вбросить дезу, чтобы ей поверили, опять нужен надежный агент, источник, которому доверяют в Венгрии и который вполне вызывает одобрение здесь. И притом, не отмеченный ни в каких картотеках, не использовавшийся ранее, иначе всё провалится.

— Или использовавшийся, но сгинувший. Якобы погибший, — серьезно заметил Науйокс. — Законспирированный до поры до времени.

— Кого ты имеешь в виду? — Скорцени повернулся к нему, а Кальтенбруннер смотрел на Алика неотрывно.

— У меня есть такой человек, — ответил Науйокс спокойно. — Сейчас он находится в венгерском Сегеде. Это город на границе с Сербией, а человек, о котором я говорю, живет там два года и служит католическим священником в одном из приходов. Мне удалось его туда устроить через епископа Сегеда, который симпатизирует нашим сторонникам. Пока что этот агент занимался тем, что следил за умонастроениями и отслеживал передвижение венгерских войск по ближайшим районам.

— И он у нас нигде не значится? — спросил Кальтенбруннер недоверчиво. — Этого не может быть.

— Он значится, — ответил Науйокс всё так же невозмутимо. — Но только мертвым. Он как бы погиб, сгорел заживо в кафедральном соборе Кирилла и Мефодия в Праге, где покончили с собой в июне 1942 года все участники покушения на вашего предшественника, — голос Науйокса прозвучал ровно и спокойно, но Кальтенбруннер вздрогнул. — Этот человек служил в этом соборе и тайно выполнял обязанности связника диверсантов. Не тех, о которых раструбили англичане, а настоящих, то есть совершенно других людей, которые не погибли в соборе, а просто были нами уничтожены после операции. Когда собор окружили и подожгли, я помог этому человеку выйти через потайную дверь, которую мы специально для него сделали — на плане собора её не было и нет, а затем оставалось подбросить обезображенный труп совершенно другого человека, чтобы его опознали, как моего агента. Тогда в Праге найти такого беднягу, расстрелянного по случайности, было легко, — Науйокс криво усмехнулся.

— Ты позволил ему уйти от заслуженного возмездия? — сухо спросил Кальтенбруннер, глядя в стол. — И скрыл это от всех.

— Да, — всё так же спокойно ответил Науйокс. — Я был уверен, что он нам ещё пригодится. Возможно, сейчас настал его час, и этот человек решит судьбу Венгрии.

— Каким образом?

— К нему ездит исповедоваться Эржбета Хорти, супруга младшего сына адмирала, она родом из тех мест. А, кроме того, поскольку Сегед фактически является приграничным городом, я давно дал поручение моему человеку наладить связи по ту сторону границы, так что он вполне может найти помощников, которые выступят в роли посланников Тито. Тем более, насколько я понимаю, долго им играть эту роль не придется. Главное — выманить Миклоша-младшего на встречу, запутать адмирала, создать ему компромат, затянуть время.

— А при необходимости, возможно, и похитить, — добавил Скорцени, — если адмирал не угомониться и не осознает, что надо немного убавить пыл. Я думал над тем, как похитить Хорти-младшего, чтобы психологически надавить на адмирала. Твой человек в Сегеде и провокационная встреча с представителями Тито только облегчают нашу задачу.

— Это опасно. Для нас, — неожиданно заявил Кальтенбруннер, он снова плеснул себе воды в стакан и залпом выпил. — Этого твоего человека в Сегеде надо убрать и точка. Нельзя допустить, чтобы рейхсфюрер узнал, что от того дела в Праге в живых остался хотя бы один участник. А он может раскрутить этот клубок. Поручит Шелленбергу, Мюллеру, а они уж постараются. Не забывайте, что рейхсфюрер очень болезненно относится ко всему, что связано с покушением на Гейдриха, с его убийством. Он может закрыть глаза на что-то другое — к примеру, на проделки Шелленберга в Венгрии — но только не на детали, связанные с этим делом в Праге. Нас по головке не погладят, и как бы вообще головы не поснимали. Тут никакой Хорти не поможет. Никакие интересы рейха. Был приказ уничтожить всех, и приказ не был исполнен, как выясняется. Рейхсфюрер придет в бешенство.

— Совершенно необязательно докладывать, что это за агент и откуда он там взялся, — спокойно возразил Науйокс. — Зачем обременять рейхсфюрера подробностями, а тем более фюрера? Ведь в первую очередь мы собираемся докладывать ему, а не Гиммлеру. Через Бормана и Геббельса, как я понимаю. А рейхсфюрер всё узнает по факту.

— Да, он узнает по факту, — ответил Кальтенбруннер, достав сигарету из пачки, и нервно закурил. — Но с головы рейхсфюрера волос не упадет, ты сам знаешь. Он выйдет сухим из воды, и нам работать с ним дальше. И Шелленберг, как я чувствую, никуда не денется — у них особое взаимопонимание, Гиммлер за него горой. Даже если с Хорти всё решится в нашу пользу, Шелленберг не простит этого поражения, он обязательно раскопает, что это был за агент, через которого мы действовали, и как так получилось, что он оказался ему неподконтрольным. Ведь ему теперь подчиняется многое — его собственная сеть, сеть абвера. А тут вдруг кто-то выискался вне системы, вне зоны его внимания. Не сомневаюсь, что Мюллера это тоже заденет, и Мюллер поможет копать. Вдвоем они быстро выяснят, что этот человек остался от пражского дела, и доложат рейхсфюреру. А тогда уж, как говорится, пеняйте на себя, господа, сами подсунули себе шило под задницу. Ещё раз говорю, это болезненная тема для рейхсфюрера, его ахиллесова пята. Ты должен понимать это, Алик.

Кальтенбруннер затушил сигарету в пепельнице, встал из-за стола и подошел к Науйоксу. Тот вместе со Скорцени тоже встали, но Кальтенбруннер благодаря своему высокому росту всё равно возвышался над ними.

— Ты должен понимать, — Кальтенбруннер перешел почти на шёпот. — Насколько мне известно, он убрал всех, кто хоть отдаленно был причастен к покушению. И тех, — он кивнул головой куда-то в сторону окна, — и этих, как говорится, то есть своих. Тебя оставил. Благодаря Шелленбергу, кстати. Так что твой нынешний подарочек будет твоему шефу вдвойне неприятен. Он тебя выгородил, а ты оставил агента, спрятал его. То, что прошло два года, ничего не меняет. Рейхсфюрер ничего не забыл и рассчитается на этот раз, без сомнения. И нам достанется.