— На поддержание искусства, — не сдержал гнева Ди Джей, — чтоб балерины могли перед их носом ножками дрыгать. А миллионы детей умирают от недоедания. Слушай, твой дядя сам идет к нам в руки. Он в Лос-Анджелесе! И, возможно, еще не улетел. Бал был ночью. Небось отсыпается.
— Где? — спросила я.
— В том же отеле… где был бал. Не поедет же он жариться в пекло в свой Палм Спрингс. В это время года там только прислуга сидит.
— Вполне возможно, — согласилась я.
— Позвони ему.
— Зачем?
— Проверим, где он?
— Ну и дальше?
— В гости поедешь, проведаешь старика.
— Если пригласит.
— Чем черт не шутит. Позвони.
— Хорошо. Допустим, я его застану и он меня пригласит. Ну и что?
— А ты посмотришь, что к чему, сколько собирается здесь пробыть.
— Еще лучше, если я его свяжу и доставлю тебе тепленьким.
— Ну, это уж слишком большой подарок, которого я от тебя не ожидаю. Просто сходи на разведку. А дальше — посмотрим.
Я позвонила в «Хилтон», представилась его внучкой, и после некоторого колебания и перешептывания меня соединили с дядей Сэмом. Мне повезло — он был в хорошем настроении. Должно быть, целование ручек балеринам оживило старика.
— Майра! Дорогая! Где ты?
— Дома. Увидела в газете… и позвонила.
— Чем ты занята?
— Я еще не встала. Лежу в постели и читаю газету.
— Еще не завтракала? Тогда немедленно собирайся и марш ко мне! Вместе позавтракаем. Никаких возражений не принимаю! Жду! — И повесил трубку.
Ди Джей пришел в сильное возбуждение. Таким я его никогда не видела. Он выскочил из постели и стал поспешно одеваться. Не умывшись и не почистив зубы.
— Быстрее! Не заставляй старика ждать! — торопил он меня, сверкая глазами. — Господи! Кажется, фортуна нам улыбнулась!
Мы выехали на моей «Тойоте» к отелю «Хилтон».
— Я тебя подожду в машине, — тяжело дыша, словно он долго бежал, говорил Ди Джей. — Иди к нему. Будь мила, любезна… Ну, ты это умеешь, и вообще, сейчас ты выполняешь мои команды и не смеешь возражать. Ты на боевом задании. О наших отношениях забудь… Действуй!
— Что я должна делать?
— Узнай его планы. Когда он бывает один? А дальше я займусь им.
— Но… ты даешь мне слово, что с его головы ни один волос не упадет? Понимаешь, что я имею в виду?
— Конечно. И можешь не сомневаться. Его жизнь в абсолютной безопасности. Он достаточно благоразумен, чтоб нам не мешать. Пойми, Майра, если мы добудем денег, к борющимся партизанам, в джунгли Латинской Америки, придут новые партии оружия, нужного позарез, и, когда революция победит, освобожденные народы скажут спасибо и тебе.
Пока зеркальный лифт нес меня наверх, я стояла среди распаренных, с улицы людей и мелко подрагивала, как от озноба. У меня буквально подкашивались ноги.
По бесшумным коврам я дошла до белых дверей и постучала. Дядя встретил меня в халате.
— А, красавица! — заключил он меня в объятия. — Заходи, дорогая! Ты еще похорошела с тех пор. Небось голодна? Сейчас все будет! Я закажу сюда завтрак. Посмотри меню и выбери. Эх, поем я сегодня без ограничений! Что ты, то и я. Ну ее к черту, диету! Верно? Дольше положенного срока все равно не проживешь.
— А вы один? — спросила я.
— С кем предполагала меня застать? А? Ты, милая, не принимаешь в расчет мой возраст.
— Я имела в виду Джорджа… вашего телохранителя.
— И его запомнила? Ну и память. Вот что значит молодой мозг! Без склероза. Джорджа я отпустил. Он мне не понадобится до полудня. Имею я право на отдых… от дел? Вот проведу день в твоем обществе. Кто меня за это может осудить?
И тогда я сказала то, что мне пришло внезапно на ум. Сказала спокойно, с улыбкой.
— У меня идея! И думаю, вы мне не откажете.
— Говори! Заранее я никогда ничего не обещаю, но выслушать твою идею готов.
— Не заказывайте завтрак. Позавтракаем у меня. Я вам приготовлю. Вы же не были у меня? Не видели, как я живу. Вот мое предложение: едем завтракать ко мне.
— А, знаешь, недурно! — воскликнул дядя. — Мне опротивела ресторанная пища. Любопытно, что твои ручки могут приготовить? Принимаю приглашение. Едем к тебе! К сожалению, я Джорджа отпустил. Но не беда! Закажем лимузин.
— Зачем? Я приехала на «Тойоте»! Помните?
— Как же! Как же! Это желтая машина, которую дурак Хозе купил вместо пикапа? Ну как? Ты ею довольна?
— Очень! Прелестная машина. Мы с ней как подружки.
— Здорово сказано! — изумился дядя. — Мы с ней как подружки. А я вот ни об одном из своих автомобилей так сказать не могу. Они мне служат. И все! Но чтоб дружить? Надо обладать твоим восторженным воображением! Да, кстати, в твоей подружке кондиционер в порядке? Не переношу жары.
Он не помнил, да и не знал, что в «Тойоте» не установлено охлаждающее устройство. Но я солгала, сказав, что все в порядке, он будет ехать в прохладе, с полным комфортом.
Пока он одевался в спальне, я быстро прикидывала, что предпринять дальше. Сама удивилась тому, что нисколько не испугана. Почувствовала себя конспиратором на важном боевом задании. Все напоминало какую-то увлекательную, до замирания сердца, игру. Важно было не совершить неверный ход, не оставить улик против себя. Пока все шло легко и без препятствий. Даже слишком легко. Внезапный приезд дяди Сэма в Лос-Анджелес, газета с его фотографией. А главное, я застала его одного, без охраны.
Меня никто не видел. Сейчас важно выйти из отеля никем не замеченной. Разумеется, вместе с ним.
Он вышел ко мне одетым как щеголь, в светлом костюме и голубоватом галстуке и надел на лысую голову такую же голубоватую панаму из тонкой прозрачной ткани. От него исходил аромат хороших духов. Он взял в углу тросточку с толстым костяным набалдашником и, картинно опершись на нее, изрек:
— Я к вашим услугам.
— Только, ради Бога, не задерживайтесь, если встретите знакомых, — попросила я. — Вас тут все знают.
— А мы от них удерем, — залучился морщинками дядя Сэм. — Выйдем не с главного хода, согласна?
И попал в точку, сам не ведая того, когда игриво добавил:
— Конспирация!
Безо всяких помех и, я уверена, никем не замеченные, мы выбрались из прохладной гостиницы и очутились на прожаренной солнцем улице. Я поискала глазами свою «Тойоту». Она желтела на той стороне.
У Ди Джея был цепкий глаз охотника. Он нас обнаружил еще до того, как мы пересекли улицу, поспешно выскочил из машины и, открыв вторую дверцу забрался на заднее сиденье, где, как я и предположила, залег.