Королевство Хатуту - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Романовский cтр.№ 97

– Я до сих пор это испытываю, – серьезно сказала мама. Роже улыбнулся Полю:

– Мсье Дожер, послезавтра мы встретимся в офисе Мориса Мутэ. – Поль знал, что Морис Мутэ – министр колоний, или как его называли, министр заморской Франции. Марго и мама тоже встретили в фойе каких-то своих знакомых, представляли им Поля, и он с вежливой улыбкой наклонял голову. Это было похоже на игру, и Полю нравилась эта великосветская игра. По окончании спектакля Анри ждал их в машине, но они пересекли площадь и зашли в кафе Де Ль-Опер, где пили горячий шоколад с фруктовым пудингом. Когда они в первом часу ночи приехали домой, Марго села за пианино и стала играть финал прослушанной оперы. И они втроем пропели этот финал: – Доброй ночи вам сеньоры, доброй ночи, до-о-оброй ночи, – и при этом все трое улыбались друг другу. Так закончился первый светский вечер Поля.

С утра сразу после завтрака, кофе с круассон, они поехали на Ламбаль показать Полю новую отделку их дома. Внешне дом остался прежним, только рамы и двери были новыми. Планировка сада почти не изменилась. Весь интерьер был отремонтирован. Кроме комнаты Поля на втором этаже. Когда дом был занят немцами, детскую почему-то не трогали, и она была заперта на ключ. Здесь все было покрыто пыльными чехлами. Поль долго разглядывал пыльный подростковый велосипед, пока не вспомнил, что это его велосипед. Он узнал его по звонку на руле. Звонок висел на половинке скобы, а руль был слегка согнут. Поль вспомнил, как он налетел на дерево, съезжая на этом велосипеде по склону. Мама спросила неуверенно:

– Может быть ты захочешь здесь жить?

– А как же вы? – спросил Поль. – Марго тут же подхватила:

– Отсюда далеко до Сорбонны. – Полю было понятно: мама надеется, что Поль привезет жену и сына. Мама хочет видеть своего внука.

От Ламбаль они поехали прямо в Лувр. Поль начисто забыл главный фасад Лувра, и теперь он показался ему бедным, и ни в какое сравнение не шел со сложными фасадами Оперы. Они обошли далеко не весь Лувр. Больше всего Полю понравилась картина «Коронация Наполеона и Жозефины». Картина была громадных размеров, и все на ней было красиво: и люди, и одежда, и интерьеры. Мама сказала:

– Давид узнаваем по манере, – и указала на другие картины Давида. Поль смутно помнил о каком-то Давиде, кажется, из Библии. Он даже хотел спросить, тот ли это самый Давид, но вовремя сообразил, что если из Библии, то это две тысячи лет назад, а Наполеон жил в прошлом веке. Марго посмотрела на маму и осторожно спросила:

– Может быть, покажем ему Джоконду?

– Рано, – ответила мама.

– Пожалуй, рано, – согласилась Марго. – Он еще не освоился в живописи. – Поля это задело.

– А что за Джоконда? – спросил он. Марго пояснила:

– Это картина Леонардо да Винчи. «Джоконда» считается лучшей картиной в мире.

– Она в Лувре? – спросил Поль.

– Да, – ответила мама. – У тебя еще нет опыта сравнивать художников. Давид понравился тебе больше, чем Рубенс. Тебе надо лучше изучить голландцев, испанцев, и только тогда ты сможешь оценить Леонардо. А теперь «Джоконда» просто не произведет на тебя никакого впечатления.

– Ты понял? – просящим тоном спросила Марго. – Мама художница, она хочет преподнести это в лучшем виде. – Поль был заинтригован. Ему хотелось понять все, что понимает Марго.

– Я хочу посмотреть «Джоконду», – сказал он упрямо. Мама пожала плечами, и они пошли в итальянские залы. «Джоконда» действительно не произвела на него никакого впечатления. Нарисована была не очень молодая и не очень красивая женщина. Картина была старая, краски явно пожелтели. Поль внимательно смотрел на нее, соображая, что же такого особенного находят в ней люди. Марго стала пояснять:

– Здесь особый эффект: будто не ты смотришь на нее, а она на тебя. Вот ты смотришь и думаешь, что ничего особенного в ней нет. А потом начинает казаться, что это она на тебя смотрит и думет, что это в тебе ничего особенного нет. – Поль стал изучать лицо этой женщины. Конечно, она была умная и хорошо знала людей. У нее чуть западала верхняя губа, хотя челюсти ее были правильной формы. Тут он заметил, как мама и Марго пытливо поглядывают на него, ожидая, что он скажет. И он сказал:

– У нее выбит зуб.

– Какой зуб? – спросила удивленно Марго.

– Верхний, – ответил Поль. Марго расширенными глазами посмотрела на маму, а та тихим голосом серьезно сказала:

– Возможно, Поль и прав. – Марго продолжала удивленно смотреть на маму, а та, продолжая смотреть на картину, тем же тихим голосом сказала: – Возможно, в этом и заключается загадочность ее улыбки.

Когда они выходили из Лувра, Марго была в веселом настроении.

– Поль! – говорила она, ухватив обеими руками его за локоть. – Ты сделал великое открытие! Четыре столетия люди разгадывают улыбку Джоконды. А ты, как увидел, сразу разгадал! – Мама улыбалась.

В положенный час пришел преподаватель французского мсье Молиньяр. Познакомившись, он приступил к выяснению эрудиции Поля:

– Что вы прочли после Маркизов? Что у вас осталось в памяти из литературы, которую вы читали в детстве? Читаете ли вы газеты? А журналы? Выпишите неправильные глаголы, которые вы знаете.

Мсье Молиньяр был чем-то похож на Дюма, только не такой толстый, и усы у него были коротко, по современной моде, подстрижены.

– И что вам больше всего понравилось из прочитанного? – спросил он.

– «Три мушкетера», – не задумываясь ответил Поль.

– Какая сцена из романа произвела на вас большее впечатление?

Поль призадумался, потом ответил:

– Это в начале романа, когда мушкетеры стали сражаться с гвардейцами кардинала. И там был ДАртаньян.

Молиньяр указал на лист бумаги, сказал:

– Опишите эту сцену своими словами.

– Как это? Как у Дюма?

– Нет. Представьте себе, что вы кому-то пересказываете эту сцену. У вас не получится, как у Дюма. Каждый пересказывает по-своему. Вот вы и запишите слово в слово, как вы это будете пересказывать. А я тоже запишу эту сцену своими словами. Не как у Дюма. А потом мы сравним наши записи с текстом Дюма.

Полю показалось это интересным. Они начали писать одновременно. По окончанию работы Поль прочел вслух свое описание, и оно показалось ему ужасным. Молиньяр прочел свое описание, и оно показалось Полю блестящим. В одном месте Поль даже усмехнулся остроумному замечанию. А потом Молиньяр, к великому удивлению Поля, прочел наизусть всю эту сцену из Дюма.

– А теперь сравним, – сказал Молиньяр. – Вы когда-нибудь слышали по радио репортаж футбольного матча?

– Нет.

– А вы послушайте. Весьма любопытно и полезно. Ваше описание это репортаж. Сухое изложение событий короткими фразами. Мое описание – газетный очерк. Хотя вы и подметили у меня юмор, но это не Дюма. Я по профессии журналист, хотя и преподаю литературу в лицее. Мой стиль – журналистика. Чем отличается описание сцены у Дюма от наших описаний? – Поль молчал, и Молиньяр сам ответил: – Литературной живописностью. Итак, мы получили с вами представление о различных литературных стилях. – Исправляя грамматические ошибки на листе Поля, Молиньяр продолжал: – Флобера принято считать великим стилистом. Следующим произведением для вашего чтения будет роман Флобера. А по ходу дела мы начнем проходить историю французской литературы. В настоящий момент займемся грамматикой. – И они принялись обсуждать орфографические ошибки Поля, которые были почти в каждом слове. В конце урока Молиньяр, конечно же, спросил об условиях свободной любви на Маркизах.