Серебряный орел - читать онлайн книгу. Автор: Бен Кейн cтр.№ 46

В этот момент Пакор заворочался под одеялами, разомкнул веки, тяжелые от сонного зелья, которым напоил его на ночь Тарквиний.

Вахрам, похоже, не до конца еще уверился в своей власти. Он замер. Его люди — тоже.

«Проснись! — взмолился про себя гаруспик, скосив глаза на изваяние Митры. — Проснись!» Но Пакор вновь закрыл глаза и повернулся на бок, спиной к ним. Довольный примпил ухмыльнулся и ткнул пальцем в сторону двери.

Гаруспика вытащили наружу. Он чувствовал себя совершенно обессиленным и даже не пытался сопротивляться. Часовых, которые все эти дни неусыпно охраняли Пакора, не оказалось на месте. Боги нынче были настроены жестоко. И этой ночью Тарквиния ожидало не дающееся без особого труда прозрение, а только боль и, возможно, смерть.

* * *

Поначалу Вахрам даже не задавал вопросов. Стремление отомстить непокорному прорицателю было сильнее желания узнать будущее. Он терпеливо ждал, пока его люди привязывали запястья Тарквиния к железному кольцу, закрепленному на вершине столба, установленного во внутреннем дворе. А потом коротко взмахнул рукой. И началось долгое избиение. Трое воинов по очереди стегали Тарквиния, передавая кнут друг другу.

После ста ударов Тарквиний сбился со счета. Он то терял сознание, то снова приходил в себя. Туника сразу же расползлась, и тонкий ремень с железным наконечником оставлял глубокие борозды на спине. Из ран обильно лилась кровь, стекала по ногам и собиралась густеющей лужей вокруг ступней. Каждый удар заполнял все его существо мучительной болью. Если бы не кляп во рту, он откусил бы себе губу или язык. Но сдержать дрожь, сотрясавшую его всякий раз, когда он слышал издевательский смех Вахрама, гаруспик был не в силах.

— Ну и где твоя сила, прорицатель?! — ехидно восклицал примпил.

Лишь ледяной ветер, гулявший по двору, чуть-чуть помогал Тарквинию, остужая кровоточащие раны. Но облегчение было обманчивым. Сквозь туман, которым боль окутывала его мысли, гаруспик понимал, что, если истязание затянется, раны и холод прикончат его. Без теплой одежды вроде той, какую носили его мучители, ни один человек не смог бы выжить на улице дольше нескольких часов.

Вахрам тоже понял это.

Тарквиний смутно сознавал, что его отвязали от столба и внесли в дом. Там его безжалостно бросили на пол возле очага, причинив новую мучительную боль. Один из телохранителей Вахрама подложил дров в огонь, а двое принялись растирать закоченевшие руки и ноги гаруспика тряпками, пока к ним не вернулась чувствительность. Ощутив болезненную щекотку в конечностях, Тарквиний совсем пал духом. Судя по тому, как с ним обращались, его страдания не закончились. Вахраму, несомненно, требовалась информация, и он не собирался отступать.

— Ну, будешь говорить?

Тарквиний открыл глаза и увидел перед собой примпила. Вахрам уже вынул изо рта Тарквиния кляп.

— Что ты хочешь знать? — прошептал гаруспик.

Губы Вахрама искривились в торжествующей усмешке.

— Все. Все, что со мной будет дальше.

— Твое будущее? — хрипло, каркающим голосом проговорил через силу Тарквиний. — И Пакора?

Примпил решительно кивнул. Он смелел прямо на глазах.

— Кто теперь будет командовать Забытым легионом? — требовательно спросил он. — Конечно же, не этот калека, который валяется на постели!

Все окончательно прояснилось. Гаруспик попытался сглотнуть, но во рту было сухо. Пакор начал понемногу выздоравливать, и надежды Вахрама пошатнулись. Честолюбивый центурион набрался смелости и решил действовать. Теперь ему требовалось подтверждение того, что командование Забытым легионом перейдет к нему. Если Тарквиний такое подтверждение даст, Пакор умрет. Если же не даст…

За спиной коренастого парфянина взметнулись языки пламени. Получив в пищу новые сухие поленья, огонь ожил и заметался, выискивая место, где ярче вспыхнуть.

Вахрам проследил за взглядом гаруспика, и на его лице выразилось откровенное нетерпение. Однако же на некоторое время он умолк.

В белом пламени вновь появился тот же конник, которого Тарквиний недавно видел. На сей раз его удалось узнать сразу. Определенно, это был Вахрам. У него не было кисти правой руки, и выглядел он насмерть перепуганным. Огромным усилием воли гаруспику удалось сохранить отсутствующее выражение лица. Раскрыть последнее видение значило лишиться жизни. Вахрам был страшен в гневе.

— Ну?

Сознание Тарквиния туманила боль. Он не смог выдумать подходящего ответа и просто покачал головой.

Зарычав от злости, примпил ударил его кулаком в лицо.

Гаруспик почувствовал, как сломалась косточка в носу. Рот сразу заполнился кровью; Тарквиний сплюнул сгусток на ковер.

— Неясно… — пробормотал он, не разжимая покрывшихся красным налетом зубов. — В последнее время мне мало что удается увидеть.

Вахрам недоверчиво поморщился.

Пакор крепко спал в своей постели всего в нескольких шагах от Вахрама и Тарквиния.

— Ну-ка, еще разок выведите его на улицу.

Воины поспешили выполнить приказ. Подняв Тарквиния на ноги, они поволокли его к двери.

— Постойте!

Тарквиний узнал характерный звук вынимаемого из ножен кинжала. Потом последовала продолжительная пауза.

Один из парфянских воинов оглянулся через плечо и рассмеялся, увидев, чем занимается Вахрам.

Тарквиния затошнило. Жестокость примпила не знала предела. Неторопливые шаги приблизились. Раскаленное лезвие прикоснулось к самой глубокой из ран на спине гаруспика. Он не сдержался и громко застонал.

Пакор заворочался на кровати, и Вахрам, сообразив, что ведет себя неосторожно, отдернул руку и проследовал за своими телохранителями и узником за дверь. Тарквиния вновь привязали к железному кольцу.

Раз за разом докрасна раскаленное острие вонзалось в истерзанную плоть гаруспика. А Вахрам то и дело привставал на цыпочки и шептал ему в ухо:

— Не упрямься, говори — и я перестану.

Тарквиний пошел бы на это, чтобы прекратить страдания, но не мог. В его разуме, обычно столь остром, сейчас не было ничего, кроме двух видений. Во время злополучного похода в святилище Митры он увидел, что его собственная участь и жизни Ромула и Бренна всецело зависят от судьбы Пакора, а сегодня в огне ему открылось, что жизни примпила грозит какая-то серьезная опасность. Сообщить Вахраму о том, что он знал, было бы непростительной глупостью, а ничего другого придумать не удавалось. Значит, оставалось лишь терпеть мучения дальше.

К счастью, на морозе кинжал быстро остыл.

Но примпил отправился к огню, чтобы раскалить его заново.

Силы оставили Тарквиния, его ноги подогнулись. Веревка, которой были связаны его запястья, натянулась и с силой врезалась в тело, но гаруспик уже не чувствовал этого. Боль от жестокой порки и ожогов почти сломила его.