Ключ - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Болдырева cтр.№ 68

— Ты ведь Рокти — её телохранительница?

— Да, — ответила она, не удивляясь тому, что он знает.

— Чертовка, никогда не ошибается! — усмехнулся он непонятно, и Рокти на всякий случай нахмурилась.

— Вот что, — он опять положил руку ей на плечо, заставив смотреть прямо в глаза, — бери коней, поезжай домой. Я дам пару солдат. Ты сиди тихо, наблюдай. А они пусть приводят всякого, кто станет искать ведьму. Всякого, слышишь?!

— А здесь? — ей не понравился этот приказной тон.

— Здесь я разберусь сам.

Под тёплыми лучами утреннего солнышка, посреди запруженной в преддверии празднеств мостовой, скорым шагом поспешал по своим делам юродивый. Спрятав руки глубоко в рукава рубища, накинув отрепья на низко опущенную голову, шёл мимо людных площадей, где никто не пожалел бы медяка в его торбу. Лишь проходя через базар, поймал взгляд торговки коврижками, попросил: «Матушка!» — и та кинула ему пирожок из короба.

А базар был переполнен, ломились от добра ряды, не надрывались — лениво лузгали кабашные семечки барышники, справедливо полагая, что уж сегодня-то товар на прилавках не залежится. Не на дни, на недели планировались предстоящие торжества, из всех концов Далиона ожидали гостей, да и из Белгра послы прибыть обещали. Кто уж тогда станет заботиться о припасах? И народ гудел, торгуясь в рядах.

Но слышался в том гуде грозный голос встревоженного улья. Не останавливались поболтать на площадях у прохладных источников добрые соседи, и кумушки не спешили делиться последними сплетнями — спешили по своим делам, притворяясь, будто вовсе не замечают друг друга. А приезжие, только успевшие войти в город, лишь дивились неприветливости его жителей. Таверны полны были гостями, и кабатчики грохали кружки о стол, будто и не рады были такому нашествию.

Краем глаза подмечал это юродивый, покуда, не сбавляя шагу, двигался в портовые доки.

Будто развеянный свежим бризом, не держался морок. Весело кутили в портовых кабаках, весело крутились лебёдки, раздавалось дружное: «Раз! р-р-раз!» — и серебрилась, высыпаясь из корзин, зеркальной чешуёй живая рыба, которую продавали прямо на месте, у причалов.

Юродивый вздохнул — городской воздух был затхл по сравнению с царившим в порту смрадом от гниющих рыбьих кишок и ворвани. Тяжёлый дух бил в ноздри, как хлористая соль — прочищая мозги. Но и порт был против обыкновения пуст. Зоркий глаз подметил бы, что лишь рыбацкие лодки и стояли в доках, и ни один купеческий корабль вот уже пару дней не показывался на горизонте, а те, что были, — ушли, оставив огромные замки на воротах пустых складов. Юродивый миновал их все по пути к старым причалам, где швартовались лишь те, у кого не было денег на оплату портовых пошлин. Либо те, кто, уверенный в своей охране, просто не хотел появляться в порту. Князьки северных островов, слишком гордые, чтоб покориться Белгру, и слишком бедные, чтобы земля их по-настоящему интересовала кого-нибудь, вот уже много лет потихоньку воевали с суровым противником — постоянным голодом, совершая набеги на Белгрскую землю и промышляя контрабандой в Далионе. Но и тех не было в доке. На старых причалах царило настоящее запустение.

Будто попав в заколдованный город, прошёл юродивый по засыпанной сухой чешуёй колее, и змеиный шёпот под ногами заставил вздрогнуть. Он оглянулся — лёгкий ветерок колыхал дырявые сети на покосившемся заборе, отделявшем длинную череду высоких чёрных амбаров от кучки низеньких, сиротливо притулившихся друг к другу рыбацких хижин. Холодок пробежал меж лопаток.

Юродивый шагнул в сторону, прошёл узким лабиринтом среди хибар и вышел к крохотной лагуне, куда огромная каменная труба извергала зловонные отходы города и с краю которой прыгала круто со ступеньки на ступеньку узенькая каменная лестница, ведущая внутрь стока.

Никто не окликнул его, пока, боясь оскользнуться на поросших бурым мхом ступенях, он, пятясь и опираясь на руки, спускался к жерлу трубы.

Но стоило сделать шаг внутри гулкого туннеля, как тенью вышли сбоку, спросили требовательно:

— Кто такой? По какому делу?

— Пришёл на благодетеля нашего посмотреть — в ноженьки ему поклониться, — ответил юродивый, щурясь с яркого света в темноту.

— Чего удумал! — рассмеялись изнутри. — Вали туда, откуда пришёл. — Юродивый промолчал в ответ, стоял, улыбаясь.

Тень сделала шаг и оборотилась здоровенным малым с шипастой дубинкой на могучем плече.

— Слышь, погоди, Шнырь! — крикнул малый в провал туннеля. — Ты, никак, дурачок божевольный? Слышь? — дёрнул за лохмотья. — Никак с боженькой разговариваешь?

— Олух! — радостно улыбнулся юродивый. — Как есть, олух царя небесного!

Малый аж присел от хохота, опёрся на дубинку. Отсмеявшись, смахнул с глаз слезинки.

— Чего тут у вас, — вышел из темноты второй, щуплый, опустив уже взведённый арбалет, — чего ржёшь? — И сам ухмыльнулся.

— Да ну его! — отмахнулся дубинкой малый. — Пусть идёт, хоть народ потешит. Сидим… другие сутки ни живой души, а тут такой подарочек! Иди, — развёл руки и присел в шутовском приветствии, — найди Мастера, бухнись ему в ноженьки, кормильцу!

— Добро пожаловать в Урчащие кишки! — взмахнул в поклоне арбалетом второй, и оба они, падая друг на друга, зашлись хохотом.

— Благодарствую! — в пояс поклонился юродивый и, оглядываясь по сторонам во всё более тускнеющем свете, пошёл дальше, в подземелье.

За спиной зашушукались, и скоро щуплый пробежал мимо, оглянулся через плечо лукаво, хохотнул, подпрыгнул и припустил во все лопатки.

Когда зачадили по стенам факелы, прибежали из тоннеля, засуетились вокруг, дёргая за полы, чумазые ребятишки. А вскоре показалась крупноячеистая решётка стока с маленькой, в человеческий рост, дверкой, где его уже встречали. Шнырь стоял, демонстративно распахнув дверку, ещё пятеро навалились на решётку изнутри, высунув в ячеи любопытствующие головы. Загомонив, ребятишки воробьиной стайкой кинулись на ограду, мигом облепив её всю. Не дойдя до калитки шага, юродивый замер, прикрыл глаза и нарочито медленно отвесил земной поклон.

Затряслась, ходуном заходила от хохота вся решётка, а юродивый нагнулся и под весело брыкающими детским ножками переступил порог тайной столицы нищебродов.

После его оставили в покое, и дальше он уже сам шёл вдоль скользких подземных улиц, тянущихся по-над городскими стоками. Ржавая взвесь висела в воздухе, а гул воды не смолкал ни на минуту, и вскоре юродивый вышел к месту, где, сталкиваясь и закручиваясь воронками, соединялись многочисленные ответвления городской канализации. Эта площадь была пуста. Не было никакой возможности находиться рядом, частые волны перехлёстывали край узкого окоёма, и приходилось идти, держась за скобы в скользкой от постоянно оседающей влаги стене.

Потом были длинные туннели, новые ответвления, такие тёмные, что дорогу можно было лишь угадать, но не увидеть, пока не показался первый огонёк на носу причаленной к спускающимся под воду ступеням плоскодонки. Хозяина нигде не было видно, но юродивый не рискнул взять фонарь просто потому, что побоялся идти на нос утлой лодчонки. Впрочем, уже за следующим поворотом редкая череда факелов протянулась на всю длину тоннеля — освещая верёвочный парапет, ограждающий зауженную многочисленными постройками дорогу.