Гробница императора - читать онлайн книгу. Автор: Стив Берри cтр.№ 58

Кассиопея выхватила у него карту:

– Этой задачей займусь я.

– Баки полностью заправлены? – поинтересовался Малоун.

– Горючее есть достаточно, чтобы лететь туда. Но вы понимаете, это дорога в один конец.

* * *

Линь Йон сдержался, никак не отреагировав на обидное замечание председателя Госсовета. Он понимал, что ему нужно сохранять хладнокровие. Поэтому вернулся к своему исходному вопросу:

– Расскажите мне о Пау Вене.

– Это не допрос. И я не ваш подследственный.

– Возможно, так было бы лучше.

– Из-за Пау Веня? Вы делаете этому человеку слишком много чести.

– Когда я находился в Бельгии, Карл Тан направил своих людей, чтобы меня убить. Пау Вень ему помешал. Он также многое рассказал о Тане и о вас. Упомянул о ваших с ним беседах. Я хочу знать, о чем вы с ним говорили.

Они остановились перед входом в траурный зал. Тело Мао Цзэдуна лежало в центре, заключенное в прозрачный саркофаг.

– Я распорядился, чтобы его перенесли снизу сюда, – сказал председатель Госсовета. – Пусть все видят его в полном величии.

Линь знал, что, подобно большинству обитателей Пекина, Мао приходилось каждый день путешествовать на работу. Тело поднималось из сейсмоустойчивой погребальной камеры, расположенной глубоко под землей, герметически запаянное в прозрачную оболочку и окруженное чистым азотом. Галогенные лампы озаряли тело золотистым сиянием.

– Вы полагаете, Пау, Тан и я действуем заодно? – наконец спросил председатель Госсовета.

– Я сам не знаю, что мне думать. Просто задаю вопрос. Расскажите мне о ваших беседах с Пау Венем.

– Я хорошо помню, как умер Мао, – задумчиво произнес председатель Госсовета, кивая на забальзамированное тело. – Девятого сентября семьдесят шестого года, вскоре после полуночи. Десять дней нация была в трауре. Все радиостанции и громкоговорители передавали печальную музыку. Газеты называли Мао «величайшим марксистом современности» и говорили, что «он будет навеки оставаться светочем на пути китайского народа вперед». В день похорон вся страна на три минуты застыла в скорбном молчании. – Старик умолк, не отрывая взор от саркофага. – Но во имя чего, товарищ министр? Скажите, во имя чего?

Линь почувствовал, что на него просто не обращают внимания.

– Меня там не было. А вы были. Чего вы намеревались добиться, канонизировав Мао?

Председатель Госсовета повернулся к нему:

– Вы знаете, что произошло после его смерти?

Линь покачал головой.

– Мао не раз публично заявлял, что хочет, чтобы после смерти его тело было кремировано. Он говорил, что мертвые не должны занимать место на земле. Их следует сжигать. Он публично заявлял, что лично покажет пример и превратится в пепел, который можно будет использовать для удобрения полей. Но все мы знали, что это лишь пропаганда. Мао хотел, чтобы его боготворили. Проблема возникла, когда выяснилось, что у нас никто ничего не смыслит в бальзамировании. Это просто у нас не принято. Врачи разыскали в государственной библиотеке один российский труд и осуществили описанную в нем процедуру, однако они ввели слишком много формальдегида, и лицо распухло, словно мяч, а уши стали торчать под прямым углом. Можете себе представить, какое это было зрелище. Кожа Мао стала скользкой от химических реактивов, вытекающих через поры. Я там был и все это видел.

Линю еще не приходилось слышать об этом.

– Излишки реактивов никак не удавалось откачать, поэтому врачи использовали полотенца и ватные тампоны, стараясь втереть жидкость обратно в тело. Один из них надавил слишком сильно, и лопнула кожа на правой щеке. В конце концов пришлось распороть пиджак и брюки по швам, чтобы одеть мертвеца в костюм.

Линь недоумевал, зачем старик рассказывает ему все это.

– Но наши врачи не были полными тупицами, товарищ министр. Прежде чем накачать тело формальдегидом, они сделали его полный восковой слепок. – Высохшие пальцы левой руки указали на саркофаг. – И именно его вы сейчас видите перед собой.

– Это не Мао?

Председатель Госсовета покачал головой:

– Мао больше нет, его нет уже много лет. А это – лишь иллюзия.

* * *

Малоун прошел следом за Кассиопеей и Пау Венем до конца причала. Стефани держалась рядом с ним.

– Ты понимаешь, что это чистой воды безумие, – тихо промолвил он.

– Иван утверждает, что они постоянно пересекают границу незамеченными. Как правило, от побережья на север. Сейчас единственное отличие будет заключаться в том, что половину полета придется совершить над территорией Вьетнама.

– И это должно поднять мне настроение?

Стефани улыбнулась:

– У тебя все получится.

Малоун указал на Пау.

– Брать его с собой – это тоже безумие.

– Он будет вашим проводником.

– Нам нет никакого дела до тех целей, которых добивается Пау. Сомневаюсь, что от него будет какой-либо толк.

– Поскольку ты это знаешь, будь готов.

Малоун покачал головой:

– Мне следовало бы продавать книги.

– Как твое бедро?

– Болит.

– Мне нужно отправить одно сообщение, перед тем как мы отправимся в путь, – окликнула Кассиопея, остановившись на конце причала.

Она уже объяснила, что сосед Льва Соколова согласился взять на себя роль посредника. Сейчас ей нужен был только переносной компьютер, который предоставила Стефани, и канал спутниковой связи, обеспеченный Иваном.

Кассиопея положила компьютер на тонкий брус ограждения, и Малоун помог ей удерживать его в равновесии. Она ввела адрес электронной почты, затем напечатала сообщение.

Я ЧИТАЛА МЫСЛИ МАО, НО НЕ МОГУ НАЙТИ ЕГО СЛОВА ОТНОСИТЕЛЬНО ЕДИНСТВА. НЕ МОГЛИ БЫ ВЫ МНЕ ПОМОЧЬ?

– Здорово придумано, – одобрительно произнес Малоун.

Он знал, что в Китае Интернет подвергается строгой цензуре. Ограничен доступ к поисковым системам, блогам, дискуссионные странички – все, что позволяет открытый обмен мнениями. Также применялись фильтры, которые просеивали весь поток цифровой информации, входящий и выходящий из страны, в поисках всего подозрительного. В настоящий момент полным ходом шло создание собственного интранета, исключительно для Китая, контролировать который станет гораздо проще. Малоун читал об этом грандиозном предприятии, которое стоило огромных денег и требовало решения сложнейших технических проблем.

– Я взяла «Маленькую красную книжку» и разработала шифр, – объяснила Кассиопея. – Цитаты Мао ни у кого не должны вызвать подозрение. Сосед Соколова обещал регулярно проверять электронную почту.

«Изречения председателя Мао Цзэдуна» – или, как ее окрестили на Западе, «Маленькая красная книжка» – была самой массовой книгой в истории. Общий ее тираж составил почти семь миллиардов экземпляров. В свое время такая книга должна была быть у каждого китайца, но теперь все эти экземпляры стали библиографической редкостью. Малоун купил один экземпляр несколько месяцев назад на ежемесячной букинистической ярмарке в Роскильде, для одного из своих постоянных клиентов.