Терпение дьявола - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Соколов cтр.№ 49

– Валяй, – буркнул Варяг.

– Да, собственно, валять нечего. – Фаза огладил приклад своей винтовки. – Люди тут неглупые, опытные. И так все поняли. «Приоритетовцы» всем свободным сталкерам войну объявили, а руки у «Приоритета», хоть и неприятно это говорить, длинные. Перемочат вас поодиночке, как котят. А у нас вы хоть какое-то время переждать сможете.

– Агитируешь? – невесело хмыкнул Шалый.

– Да чего вас агитировать? У нас порядки простые. Хочешь – вступай, не хочешь – просто живи. Бесплатно, конечно, ничего не бывает, но и не мне вас учить, как деньгу заколачивать. У нас в последнее время с баблом туговато – к ученым или за Периметр с товаром не пробиться. Но с теми, кто у нас тусуется, будем хотя бы обмен вести. А потом, если с баром ничего не решится, свои каналы развернем. Проверенных торгашей с большой земли подтянем, импорт-экспорт, новые горизонты. Всем только лучше будет. А «Приоритет» пускай дальше свои уставы штудирует, по углам гадит. К нам на Пустые склады им все равно кишка тонка сунуться.

Шалый покачал головой.

– Тут каждый сам решать должен. Как по мне, то предложение дельное. Но сразу скажу – если ветер сменится, то не поминайте лихом.

– Свободный ветер дует туда, куда хочет, – пожал плечами Фаза. – Он потому и ветер свободы.

– Я с тобой. – Тюлень встал рядом с отцом.

Немного подумав, к ним присоединился Варяг, а следом Чиф, Кузя, Гнус и Хмырь.

«Вольновец» развел руками.

– Сколько вас знаю, братцы, – сказал он, – столько и удивляюсь, как вы всегда одним мнением живете. Ладно. Оставаться тут до утра никакого смысла нет. По темноте все равно ничего не разобрать, а завтра, может, что-то и прояснится.

Оглядев свою команду, Шалый с достоинством кивнул и, переведя взгляд на стоящих в стороне Сапсана и зэков, спросил:

– Вы с нами?

– Мы… – начал было Сапсан.

– Мы туда, куда и раньше, – прервал его Колода. – В Припять.

– Отчаянные вы, братцы, – сказал Валет. – С такой амуницией вы не то что до Припяти – до нашего барьера перед Локатором одни не доберетесь. К саркофагу, что ли, рветесь, у Золотого шара счастья поклянчить?

– Нет, – ответил старый зэк. – У меня в Припяти два друга похоронены. Надо мне на могилки их глянуть. Обязательно надо.

– И компанию им составить. – Валет кивнул. – Понимаю, понимаю. Не хотите говорить – никто не неволит. Если есть желание, то можете с нами выйти, тем более что стволы ваши лишними не будут. На Пустых складах по ночам бывает жарковато.

Золото. Эквивалент человеческих желаний. Низменных и возвышенных, добрых и злых, благочестивых и подлых. По силе воздействия на людское сознание с золотом не сравнятся самые крепкие национальные валюты, оно на голову выше нефтяных акций и, тем более, денежных банкнот. За многие столетия золото не сдало своих позиций, и даже платина не смогла отвоевать у него права быть именем нарицательным для всего ценного и дорогого. Золото не как металл, а как сущность впитало в себя такое великое количество осчастливленных и загубленных душ, что ему уже не нужно иметь материальную форму. Золото стало манящим призраком. Вне времени и вне конкуренции.

Как дьявол. Желтый дьявол.

Выходя с территории Черномаша, Сапсан, как любой сталкер, впервые отправляющийся глубоко на север Зоны, старался унять мятущееся сознание, одновременно пытаясь свыкнуться с мыслью, что за спиной остался последний рубеж человеческого общества. Пусть не самого добропорядочного и честного, но – человеческого. Имеющего хоть и жестокие, но понятные разуму законы, правила и устои.

За Черномашем правил нет. Здесь начинается хаос, истово и успешно сопротивляющийся любому вмешательству в свои беспорядочные, не поддающиеся общепринятой логике дела. Только «Воля», закрепившаяся на территории бывшей военной части, еще пытается – с переменным успехом – создавать видимость присутствия в здешних местах человека.

Дождь усилился. На смену вялой мороси пришли довольно крупные и частые капли. Бредя вместе с зэками в хвосте разбившейся попарно колонны, Сапсан, не глядя на Колоду, проворчал:

– Черт тебя дернул, старче, язык распускать. До Припяти километров десять топать. По темноте. Скажи, тебе чего больше хочется – в какой-нибудь аномалии в лепешку превратиться или с разорванным пузом под деревом окочуриться?

– Мне, Игорек, на погост хочется, – ответил Колода, тоже не поворачиваясь к нему. – И ты знаешь, зачем.

– А до утра не дотерпеть? Сейчас бы спокойно поспали, поели, высохли. Видишь же – приглашают.

– Не верь, не бойся, не проси, Игорек. – С этими словами зэк отбросил только что оторвавшуюся от фуфайки пуговицу. – Как бы паршиво ни было.

– Знаешь, вот, не будь ты старше меня, я бы тебе посоветовал эту гордость глупую…

– Тут не в гордости дело, а в осторожности. За приют могут потом так спросить, что наизнанку вывернешься и еще должен останешься.

– Не веришь ты людям, Колода. А зря. Не все же гады и сволочи.

– Согласен, не все. Но опыт, который, я тебе скажу, сын ошибок трудных, никуда не денешь. Лично меня он научил, что каждый левый человек – это кусок дерьма. И, только когда узнаешь его получше, становится понятно – так это или нет.

– Так и я для тебя левый человек. И Питон. – Сапсан кивнул на спортсмена, который угрюмо шагал рядом, но из-за надвинутого по самые брови капюшона и шума дождя вряд ли мог услышать их негромкий разговор. – Но ты же предложил мне сбежать. И про клад свой рассказал, хотя незадолго до этого ноги прострелить хотел. Помнишь?

– Было дело, – согласился Колода. – Только двигать на рывок я тебе не от большой любви к искусству предлагал. Ты нам, в натуре, мерку загадил, и оставлять тебя в хате – это все равно, что маляву красноперым перекинуть. Так, мол, и так, сошли здесь, искать там. Не пойди ты добром – утянули бы силой. Валить не стали бы – зачем лишнюю мокруху на себя цеплять. Просто глушанули бы и оттараканили в такую глушь, из которой выбирался бы неделю. А к тому времени нас уже ищи-свищи. Злобиться тебе по такому раскладу не в елку, сам ведь видишь, как оно вышло. Наши вашим вместе спляшем. А про делюгу я рассказал, потому что тогда, когда ты с чавкой разбитой сидел, ты все равно козырь в рукаве оставил. И гарантий не дал. Прямо скажу, хотелось тебя в расход пустить. Очень хотелось. Но дело слишком важное. Без тебя не справлюсь. И других людей искать негде. Вот и прикинул я палец к носу, что лучше борзая синица в руках, чем квелый журавель неизвестно где. У вас с Питоном есть интерес – деньги. У меня тоже есть интерес – взять свое. А у них, – Колода мотнул головой в сторону «вольновцев», – такого интереса нет. Им новые люди нужны. Такие как ты, например. Или Питон. А не я, сирый бедолага, ни родины, ни флага. Мне к ним не надо. А без меня и ты до своего интереса не доберешься.

Узнав, какими последствиями мог обернуться отказ сбежать, Сапсан не удивился. Будь он тогда в «столыпине» на месте Колоды, думал бы, наверное, так же. Не те были условия, чтобы ради спокойствия залетного соседа рушить цель всей своей жизни. И не последний кусок хлеба изо рта у голодного ребенка Колода вытягивал, а взрослому человеку взрослое дело предлагал.