Блондинки начинают и выигрывают - читать онлайн книгу. Автор: Светлана Успенская cтр.№ 38

— Как дела?

— Отлично!

— Погода-то какая!

— Прямо весна!

Погода действительно великолепна. Солнце льет в просветы домов лужи расплавленного золота, снег совершенно стаял, показались пятна изумрудной газонной травы, почки набухли от нетерпеливого желания разродиться нежно-салатовыми листочками. Он (то есть, очевидно, я) входит в просторный холл с приветливой красавицей на «ресепшн», которая в преддверии рабочего дня торопливо подкрашивает острые, дугой выгибающиеся кверху ресницы, поднимается на лифте, толкает тяжелые двери и оказывается в холле перед своим кабинетом, непривычно переполненным народом.

Все оборачиваются и смотрят на меня (то есть, конечно, на него).

— Вот он, — слышен пугливый воровской шепоток.

— Это он?

— Да, это он!

Немногословные люди спортивного вида в одинаковых стрижках ежиком как-то подбираются при его (понятное дело, моем) появлении. Один из них, наверное главный, делает шаг вперед.

— Рыбасов Александр Юрьевич? — спрашивает учтиво. Слишком учтиво для таких атлетических плеч и для той выпуклости сбоку, в очертаниях которой сразу же угадывается нечто оружейное.

— Да, — отвечаю немного испуганно, — это я.

Вариант: «Нет, — отвечает он испуганно, — это не я!»

Но результат один: цепкий захват предплечья в кольцо безжалостных стальных пальцев. Серебряный звон наручников.

— Вы арестованы!

— Я не виновен! — кричит он.

— Он не виновен, — беззвучно вторю, посмеиваясь, я.

Бесполезно…

Тугой шепоток, недоуменные взгляды на улице, жесткое сиденье казенного автомобиля…

— Я не виновен! — кричу я, то есть, конечно, кричит он.

— Я не виновен! — кричит он, то есть как будто кричу я.

Бесполезно!

Дверь дворницкой каморки выглядела так, словно была готова отвориться от легкого сквозняка, однако мне пришлось изрядно попотеть, прежде чем я добрался до ее содержимого. Вскоре вожделенные тряпки (видавшая виды телогрейка с промасленным рукавом и белыми кусками вылезшей ваты, мешковатые штаны в пятнах масляной краски и плоская, как блин, кепка) перекочевали в непрозрачный мешок для сбора мусора. Через мгновение драгоценные сокровища обрели свое новое пристанище в багажнике машины. И своего нового хозяина.

Утром, спускаясь по лестнице, я услышал, как дворничиха тетя Настя вслух возмущалась соседке Варваре Ферапонтовне:

— Ничего святого нынче в людях не осталось. Уж на что наши жильцы приличные, а дырявые штаны и те сперли! Ни стыда ни совести!

Подозрительный взгляд обжег затылок, будто кто-то тушил об него раскаленную сигарету.

— И то, — подтвердила Варвара Ферапонтовна, с хищным прищуром кивая мне вслед. — Не иначе как Рыбасов из тридцать девятой спер. Видела, морда у него какая пристыженная? Он, подлец! Ей-богу, он! И не здоровается никогда. Кому ж, как не ему, спереть?

Подъехав к зданию бывшего НИИ, где Виктор арендовал крошечный кабинет, я спрятал автомобиль в переулок и переоделся в салоне, воспользовавшись рваным светом подбитого на один глаз фонаря. Затем вышел, пискнул сигнализацией и, картинно прихрамывая на одну ногу, побрел к метро, предусмотрительно вооружившись удобной сучковатой палкой.

Поначалу я чувствовал себя немного стесненно в непривычной одежде, но быстро сжился с ролью, и вскоре все пошло как по маслу.

По пути я извлек из урны рваный полиэтиленовый пакет, занял удобную позицию у бака и неторопливо принялся выуживать из огромного мусорного контейнера предметы неутолимого любопытства окрестных бомжей — лакомые отбросы двухдневной свежести.

За пять минут кропотливой работы мне удалось откопать: комплект журнала «Юный натуралист» за 1978 год, рваные, но еще вполне приличные ботинки и слегка позеленевший батон вареной колбасы.

За придирчивым обнюхиванием последнего предмета и застал меня Виктор Ефимыч, спешивший от метро (близился урочный час нашей встречи).

Сначала он проскочил мимо, не замедляя шаг (у меня внутри все оборвалось — неужели зря этот маскарад? Неужели пропадет даром мое артистическое вживание в образ, неужели?..).

Однако моя фигура, слишком знакомая, чтобы оставить ее без внимания, заставила доктора притормозить, затем остановиться совсем и… Внезапно блеск позолоченных очков озарил солнечным сиянием утробу мусорного бака.

— Александр! Это вы? — послышался изумленный баритон за спиной.

Мне стоило громадного усилия воли не обернуться на свое имя.

— Что вы здесь делаете? Вы что-то потеряли? — Мягкая рука, преодолевая закономерную брезгливость, осторожно тронула плечо.

Обернувшись, я зло процедил сквозь зубы:

— Отвали, мужик! Чё надо, то и делаю.

— Александр, боже, в каком вы виде! Что случилось?

Я зло ощерился, с демонстративной жадностью откусывая кусок осклизлой колбасы.

— Ну, чё пристал, мужик? Иди лесом. Не видишь, я закусываю!

Усилием воли подавив рвотные спазмы, я демонстративно задвигал челюстями.

Виктор потрясенно огляделся по сторонам. Люди спешили по своим делам, равнодушные к странной сцене. Наконец до мозга моего психоаналитика начала медленно, но верно доходить суть происходящего.

— В таком виде… Вы явно не в себе, Александр. Пойдемте, я помогу вам переодеться, у меня в шкафу есть запасной костюм.

— Эта… — Я картинно вытер тыльной стороной рукава воображаемую влагу под носом и громко шмыгнул. — А выпить у тебя есть? — Далее шла непечатная фраза, загодя выученная наизусть с правильными интонациями и характерными жестами.

— Послушайте, у вас очередной приступ!

— Иди ты на хрен!

Вороватым движением я засунул под мышку колбасу и захромал прочь, то и дело злобно оглядываясь на оторопелого Виктора, который потрясенно пялился мне вслед.

На следующий день я вновь изнывал в кресле напротив, еле сдерживаясь, чтобы не расхохотаться в лицо своему визави.

Виктор Ефимыч выглядел совершенно потрясенным и вместе с тем радостным. Как будто он долго перелопачивал тонны пустой породы и наконец напал на богатейшую золотоносную жилу, сулившую ему если не состояние, то хотя бы надежду на него. Это был охотничий азарт, такой знакомый каждому мужчине. Если он был охотник, то кто был дичью? Кто, если не я?..

А что, если наоборот? Что, если охотником стал я?

Моя «дичь» выдержала выразительную паузу и произнесла:

— Александр, нам нужно серьезно поговорить. Дело в том, что в последнее время я наблюдаю у вас тревожные признаки, которые…