Клиника. Анатомия жизни - читать онлайн книгу. Автор: Артур Хейли cтр.№ 40

Пирсон поднял глаза:

— Вам больно?

Вивьен кивнула.

— Доктор Грейнджер говорит, что пять месяцев тому назад вы ушибли левое колено. Так? — спросил Пирсон.

— Да, доктор. — Вивьен задумалась, стараясь быть точной. — Сначала я об этом забыла, но теперь вспомнила. Я ударилась, когда ныряла в бассейне. Ударилась об дно.

— В тот момент боль была сильной? — спросил Пирсон.

— Да, но потом она бесследно прошла, и я вспомнила о том случае только теперь.

— Все понятно, Вивьен. — Он сделал знак Люси, и она накрыла Вивьен одеялом.

— Рентген сделали? — спросил Пирсон у Люси.

— Снимки у меня с собой. — Она извлекла из папки большой конверт. — Здесь два снимка. На первом мы не увидели никакой патологии, но потом сделали более мягкий снимок, чтобы контурировались мышцы. На втором снимке видна нерегулярность строения костной ткани.

Вивьен с большим интересом прислушивалась к разговору, ведь дело касалось ее и врачи обсуждали это дело как очень важное.

Пирсон и Люси подошли к окну, и патологоанатом посмотрел снимки на свет. Когда он разглядывал второй снимок, Люси показала нужное место:

— Вот здесь, видишь?

Они принялись вместе разглядывать рентгенограмму.

— Тени страны теней, — буркнул Пирсон, хотя давать свои оценки качеству рентгенограмм считал недопустимым вторжением в епархию другого специалиста. — Что говорит рентгенолог? — поинтересовался он.

— Ральф Белл подтверждает нерегулярность строения, — ответила Люси. — Но диагноз поставить он не может и согласен, что надо делать биопсию.

Пирсон обернулся к больной:

— Вивьен, вы знаете, что такое биопсия?

— Догадываюсь, — неуверенно ответила та. — Но точно не знаю.

— Этого вы еще не проходили?

Она отрицательно покачала головой.

— Доктор Грейнджер возьмет маленький кусочек костной ткани из вашего колена, — сказал Пирсон, — оттуда, где, как нам думается, гнездится болезнь. Потом этот кусочек принесут мне и я его изучу.

— И по такому кусочку вы можете… сказать, в чем причина?

— В большинстве случаев могу. — С этими словами он направился к выходу, но вдруг остановился: — Вы много занимались спортом?

— О да, доктор. Теннис, плавание, лыжи. — Она помолчала, потом добавила: — Еще я люблю верховую езду. Я много ездила в Орегоне.

— В Орегоне? — задумчиво спросил он и снова шагнул к двери. — Ладно, Вивьен, на сегодня все.

Люси улыбнулась:

— Вивьен, я зайду к тебе позже. — Она взяла историю болезни, снимки и последовала за Пирсоном.

Когда дверь закрылась, Вивьен впервые ощутила в груди холодок страха.

Когда врачи отошли от палаты, Люси спросила:

— А ты что думаешь, Джо?

— Это может быть костная опухоль, — задумчиво ответил Пирсон.

— Злокачественная?

— Возможно.

Они вошли в лифт.

— Если она злокачественная, то придется ампутировать ей ногу.

Пирсон медленно кивнул. Лицо его вдруг сделалось очень старым.

— Да, я думаю о том же.

Турбовинтовой «виконт» сделал разворот и пошел на посадку. Включив тормозные двигатели и опустив закрылки, пилот направил самолет на первую полосу муниципального аэропорта Берлингтона. Наблюдая за посадкой из зала ожидания, расположенного прямо под диспетчерской вышкой, доктор Кент О’Доннелл почему-то подумал, что между авиацией и медициной очень много общего. Обе отрасли родились из научного знания, кардинально изменили образ жизни и разрушили старые представления о ней; обе стремились к неведомым горизонтам, к неясным очертаниям будущего. Была и еще одна параллель. Современная авиация не поспевает за своими же открытиями. Один знакомый авиаконструктор как-то сказал: «Если самолет просто летает, то он уже устарел».

То же самое характерно и для медицинской практики, продолжал размышлять О’Доннелл, прикрывая глаза ладонью от лучей августовского солнца. Госпитали, клиники и сами врачи не могут все время идти в ногу со временем, не могут быть все современными в полном смысле этого слова. Как бы они ни старались, что бы ни делали, экспериментальная наука и новые технологии всегда идут впереди практики, иногда опережая ее на многие годы. Сегодня человек может умереть, несмотря на то что уже изобретено и испытано новое лекарство, способное спасти ему жизнь. Требуется время для того, чтобы новые технологии, новые знания, новые препараты были признаны и внедрены в широкую клиническую практику. То же самое касается и хирургии. Какой-нибудь хирург или группа хирургов могут разработать новую, спасающую жизнь операцию. Но прежде чем она станет доступной для нуждающихся, другие хирурги должны научиться делать такую операцию. Подчас этот процесс оказывается весьма долгим. Например, операции на сердце в наши дни доступны всем, кто остро в них нуждается, но когда-то их делали лишь очень немногие хирурги и мало кто отваживался оперировать на открытом сердце.

Относительно медицинских новшеств всегда неизбежно вставал вопрос: полезны ли они, нужны ли для блага больных? Не всякая перемена означает прогресс. Не раз бывало, что медицина начинала идти ложным путем, следовать теориям, противоречащим практике, поддерживала одержимых энтузиастов, отстаивавших безумные взгляды и заражавших ими других врачей. Иногда бывает очень трудно пройти между Сциллой новшеств и Харибдой разумной осторожности. В клинике Трех Графств с ее консерваторами и прогрессистами — при том что в обоих лагерях было множество порядочных людей — такому человеку, как О’Доннелл, было тяжело в каждый данный момент определиться, с кем быть.

Размышления О’Доннелла были прерваны подкатившим к зданию аэропорта «виконтом». О’Доннелл стал ждать, когда моторы остановятся и пассажиры начнут выходить налетное поле. Потом, увидев среди других пассажиров спускавшегося по трапу Коулмена, он сбежал вниз по лестнице и пошел к самолету, чтобы лично приветствовать нового помощника заведующего отделением патологической анатомии.

Дэвид Коулмен был удивлен, увидев в зале прилета главного хирурга — высокого, загорелого, резко выделявшегося на фоне других встречающих.

— Очень рад вас видеть, — сказал О’Доннелл, протягивая руку для пожатия. — Джо Пирсон не смог приехать, но мы решили, что кто-то из нас должен вам сказать: «Добро пожаловать в Берлингтон!»

О’Доннелл умолчал о том, что Джо Пирсон категорически отказался встречать Коулмена, администратора клиники нет в городе и он решил выкроить время, чтобы лично встретить нового патологоанатома.

Они шли по забитому народом душному залу прилетов, и О’Доннелл заметил, что Коулмен с любопытством смотрит по сторонам. Было такое впечатление, что молодой коллега пытается быстро оценить обстановку. Если это была привычка, то ее можно было только приветствовать. Естественно, О’Доннелл внимательно разглядел самого Коулмена. Несмотря на трехчасовой полет, Дэвид выглядел отменно: безупречный габардиновый костюм, тщательно расчесанные на пробор волосы, гладко выбритые щеки. Он был без головного убора и выглядел моложе тридцати одного года. Он обладал более хрупким телосложением, чем О’Доннелл, но черты его продолговатого лица с твердым подбородком были жесткими. Небольшой портфель придавал ему вид молодого ученого.